Андрей Зайцев А.П. Арцыбушев. Милосердия двери. - М.: Духовная Нива, 2005, 368 с.
Рецензировать чужие мемуары - занятие крайне сложное. С одной стороны, трудно ждать от книг этого жанра, описывающих жизнь в годы сталинского террора, каких-то литературных или исторических открытий, с другой - критику необходимо проникнуться настроением автора и понять, как дороги ему эти тексты, поскольку в них приоткрывается часть его жизни. От того, насколько корректно он это делает, зависит объективность его труда.
В воспоминаниях Алексея Арцыбушева читатель попадает в два периода жизни автора - детство, молодость и пребывание в сталинских лагерях, а потом и в ссылке, что в результате превращает "Милосердия двери" в некую смесь Шмелева и Солженицына (без слащавости первого и пафоса последнего).
Насколько это сочетание удачно, вопрос спорный, поскольку последователь Шмелева неизбежно будет с придыханием описывать детство и окружающую обстановку, которая непременно проходит где-то возле церкви. Добрая, но строгая и сильно верующая матушка, приходской священник, оказавший влияние на формирование души ребенка, немного друзей, братья и сестры, с которыми автор делил последний кусок хлеба - вот и весь традиционный набор таких мемуаров.
Однако Алексею Арцыбушеву удалось показать, что ни благочестивое окружение, ни хождение в церковь, ни переломные моменты истории сами по себе не делают юношу праведным и благочестивым. Напротив, Алексей был "трудным подростком", которого в юности изменили сначала увлечение театром, а затем и трагическая история тюрьмы и ссылки. Однако с этого момента "Шмелев" уступает место "Солженицыну".
Вторая часть мемуаров вызывает противоречивые чувства. С одной стороны, человек абсолютно незащищен перед сталинской машиной террора, с другой - никакие палачи не могут сломить величия человеческого духа. Арест происходит неожиданно, почти по Хармсу: "Из дома вышел человек. С кисетом и мешком". Вместо кисета - авоська с кефирными бутылками. Алексей вышел в парикмахерскую, постригся и вернулся домой через 10 лет.
Этот отрывок написан "по канону" мученического жития или "Жития протопопа Аввакума". Без самолюбования, без агрессии к палачам, без ложного героизма и сентиментальности. Жизнь в лагере и ссылке очень сложна, но, чтобы сохранить себя, совершенно не нужно писать политические декларации и бороться с режимом. Достаточно твердо верить в Бога, стараться не делать подлостей - и жизнь потихоньку начнет устраиваться, если сам герой не будет лежать на печи. В этом смысле "Милосердия двери" воспроизводят модель "Одного дня Ивана Денисовича", в котором маленький человек побеждает тоталитарный режим своей порядочностью.
Книга Алексея Арцыбушева - одна из тех, которые принято называть "документом эпохи". Она ценна тем, что выросла из "Шинели" Гоголя. Своим сочувствием к "маленькому человеку" (не к себе) автор продолжает традицию гуманистической литературы XIX века, любя всех "черненькими". Не случайно в заглавие книги вынесены первые две строки из песнопения, посвященного Богородице, - "Милосердия двери отверзи нам". Автор воспоминаний "отверзает нам" двери своей души, и это вызывает искреннее уважение и любовь читателя.
