"Мужи ума скоропостижного"

О.М. Фишман. "Жизнь по вере: тихвинские карелы-старообрядцы" М., "Индрик", 2003, 408 с.

К нига Ольги Фишман посвящена карелам-федосеевцам - жителям Тихвинского района Новгородской области. Она восполняет существенный пробел в наших представлениях о старообрядчестве. Обычно полагают, что старообрядцы - почти поголовно русские. Однако это не так: заметная часть карел, коми и коми-пермяков также принадлежит к различным согласиям старообрядчества.

Карелы-федосеевцы - последователи Феодосия Васильева (1656-1711), который, по словам его "Жития", "бяше муж остроты чудныя, ума скоропостижного, смысла многоплодного, яко зело мало даде сна своима очима и векома дремания. Желательнее ему бяша пищи и пития божественных словес прочитание. Сладостен бяше во утешении, разумнословесен в поучении, зело благоприятен в увещании".

Говоря об особенностях религиозной практики федосеевцев и других старообрядцев-беспоповцев, Фишман справедливо отмечает, что "богослужение, таинства крещения и исповеди, различные требы было дозволено совершать мирянам", что оформилось в "принцип учительского равенства всех членов беспоповской церкви, учительства мирян". При этом автор утверждает, что беспоповцы отвергают таинство священства. Однако это не так. На самом деле беспоповцы, включая федосеевцев, считают, что после раскола XVII в. в русском православии земные епископство и священство прекратились, но остались на небесах. Беспоповцы сохранили всю полноту древлеправославного богослужения, но без той его части, которая может быть выполнена только священством, а поэтому у них нет литургии, а в их моленных (молитвенных домах) нет алтаря, он как бы опечатан.

Автор книги пишет, что в середине XVIII в. было свыше "110 страдальцев за старую веру в Тихвинской Кореле". Объясняя причины массовых самосожжений федосеевцев, автор отмечает, что "активная правительственная деятельность по преследованию староверов, жесточайшие физические расправы с ними, неизбежность гибели при стремлении сохранить "дедовские обыки" приводили людей к "красной смерти".

Как показано в книге, в прошлом начиная с конца XVIII в. карельские федосеевцы поддерживали тесные отношения с федосеевской общиной Преображенского кладбища в Москве. Там учились их будущие наставники, называемые карелами отче. В XVIII - первой половине XX вв. уровень религиозной образованности местных федосеевцев был высоким. Однако в наши дни произошло резкое падение религиозной грамотности. Во многом, по мнению автора, это "следствие антирелигиозной политики государства в 1930-1970-е гг. (закрытие многих часовен и моленных домов; изъятие икон, крестов, книг; репрессии по отношению к наиболее образованным духовным лидерам). Для настоящего времени характерна утрата четкого конфессионального сознания: многие не знают, к какому согласию относится их община, и называют себя староверами".

Автор подробно рассматривает общинную структуру карельских федосеевцев, выделяя роль отче (наставников) и книжниц (религиозно образованных женщин). Автор подчеркивает, что в старообрядческой традиции "чтение книги и чувство глубочайшего уважения к ней - одна из ступеней набожности". Наряду с лидерами, хранящими старообрядческое наследие, Фишман описывает также деятельность местных провидцев, ясновидящих, народных врачевателей и колдунов. Эта часть книги основана на собственных полевых материалах автора и рассказывает о видениях, вещих снах и прозрениях тихвинских карел, особенностях их народной медицины и случаях колдовства.

Очевидно, что все это не имеет прямого отношения к федосеевству, а принадлежит к пограничной сфере народной религиозности, к тому, что в религиоведении называется "малой традицией". К сожалению, автор не проводит четкого различия между большой и малой традициями в религии и этим иногда озадачивает читателя. Вероятно, именно вследствие этого исследователь приводит не канонический текст Символа веры, регулярно публикуемый в различных старообрядческих календарях-ежегодниках, включая беспоповские, а лишь местный вариант, приведенный одной из ее информанток.