Сталинградская голгофа

Альдо Дель Монте. Крест на подсолнухах. Дневник капеллана в России (1942-1943) Москва - 2000. Фонд имени Александра Меня. 371 с.

ВОЙНА и Вера, война и христианство с его заповедью "не убий". Как гений и злодейство, вещи вроде бы несовместные. Но не стоит забывать, что во время самой страшной войны ХХ века - Второй мировой - почти в каждом подразделении воюющих армий, за исключением, пожалуй, РККА и частей СС, был свой представитель Бога, а поскольку подавляющее большинство воюющих народов были христианами, то христианского Бога. "Крест на подсолнухах" - искренняя исповедь одного из таких людей - капеллана итальянской армии, воевавшей в 1942-1943 годах на Волге, в России, на восточном фронте, написанная в госпитале после тяжелого ранения под Сталино.

Альдо Дель Монте, глубоко верующий католик, сменил сутану на оливково-зеленую форму, отличавшуюся от остальных только "знаком креста на груди", повинуясь заповеди апостола Павла о необходимости сделаться "всем для всех". Войну молодой капеллан воспринимает как "апокалиптическое столкновение": "Миллионы людей и машин, посланных на убой, шли под общим стягом: "Без Бога┘". А на месте Бога было два эмиссара князя тьмы - Гитлер и Сталин".

Книга развеивает многие мифы о Второй мировой войне. Вот, например, рассказ немецкого офицера, услышанный автором под Полтавой: "Гибель нависла над всеми немецкими позициями, чтобы попытаться спасти что возможно, надо было совершить очень опасный и кровопролитный маневр. Но внезапно налетевшая с запада метель воспрепятствовала движению красных panzer, которые застряли на несколько дней, не имея возможности маневрировать. ┘Ужасающее преимущество русских обернулось разгромом. Всецелая заслуга генерала Мороза". А вот откровения священника Православной Церкви, встреченного Альдо Дель Монте в Горловке: "В эту церковь нас вернули немцы, и теперь каждое воскресение мы возносим молитву об освободителях". Военная форма не мешает оставаться итальянскому капеллану классическим интуристом. Вот описание российского рынка в Рыково: "Вот у женщины семь яблок, четыре сложены пирамидкой и еще три - в подоле. Она ждет покупателя. Почем? На выбор - пять копеек или одна марка. У мужчины три сигареты в тряпочке. Утром, по дороге на рынок, он скупил, вероятно, все окурки, найденные на улицах, и потом обернул их в три клочка газеты. Это его товар┘ Женщина продает картошку, но время от времени отдает несколько картофелин соседке в обмен на горсть тыквенных семечек. "Вчера утром мы сходили туда в последний раз┘ Никто не предвидел того, что нас там ожидает┘ С кокетливым видом и мягко завлекающими улыбочками к нам подошла женщина в платке. На сей раз переводчик никому не понадобился. Боже, этот рынок и правда чертов!" Не правда ли, немногое изменилось за последние шестьдесят лет? Служба в полевом госпитале, где Альдо Дель Монте соборует и причащает раненых и умирающих. "Умирать в России - худшее из испытаний", - утверждает капеллан. Он видит изнанку войны во всей ее неприглядности: "Ребята, я вижу, что все вы, как Христос на кресте. Послушайте, я дам вам немного коньяку, но будьте немного потерпеливее. Не теряйте заслугу, которую вы можете приобрести этим мученичеством. Перенесите его в дар Господу во имя своего исцеления, во имя своих родных и во имя окончания войны".

Состав раненых многонационален. Интересны наблюдения Альдо Дель Монте над представителями воюющих наций и характеристики их: "Немец внушает нам страх - он смотрит на мир, движимый инстинктом ненависти. Он создает бога себе по нраву и обращается с ближним как с рабом. Жизнь - оргия чувственности; история - продукт диких инстинктов. Неощутимо он стал глухим к самым человечным проявлениям природы, окаменел до неумения растрогаться, расчеловечился до того, что счел себя скотом┘ Русский же ┘подвигает нас к состраданию. Это человек, который отчаянно борется за спасение хотя бы части того, что западный индивидуализм хотел бы уничтожить". Капеллан, сделав такие выводы, искренне удивляется: "Но почему в итальянской прессе осмеливаются утверждать, что в Сталинграде идет борьба между двумя цивилизациями - цивилизацией духа и цивилизацией материи? Мы бы под этим не подписались". Чем дольше находится автор в России, тем больше он симпатизирует русским. Он в буквальном смысле подбирает русского подростка Леню, делает его своим ординарцем, то есть просто кормит и дает возможность как-то выжить, так как толку от этого Лени никакого. Альдо Дель Монте хочет увезти его в Италию и дать образование, но близкий разрыв русского снаряда обрывает эти человеколюбивые планы.

Двухлетнее пребывание в России кончается тяжелым ранением. Записки, написанные в госпитале, интересны и как военные мемуары непосредственного участника грозных событий, и как свидетельство нравственных исканий, сомнений, всего того, что обычно остается внутри человека. Несмотря на ужас пережитого, присутствие при многочисленных смертях, автор полон оптимизма: "Никогда больше - городов смерти, никогда больше войн; пусть будут города мира┘ думать так и отдавать жизни для того, чтобы это осуществилось - в духе не только поэзии, но и Святого Писания".

"Меня пугает человек ХХ века, не тот, которого я вижу страдающим на улицах этой страшной кровоточащей голгофы, но тот, что верховодит, тот, что хочет диктовать закон. Человек металлический в белых перчатках, потерявший способность плакать, любить, думать, не имеющий больше ни лица, ни личности".

Видел бы капеллан Альдо Дель Монте человека ХХI века.