Иван Волков Георгий Чистяков. Свет во тьме светит. Размышление о Евангелии от Иоанна. М., 2001. 286 с.
Православные сборники проповедей и бесед "по поводу" часто производят грустное впечатление: их тематика ограничивается привычным набором православно-патриотических штампов, в которых часто нет места для Нового Завета. "Плотные слои церковного предания" иногда просто не позволяют непредвзято услышать слова Христа. Оторванность от реальной жизни, упорное пребывание в прошлом, дистанцирование от опыта других христиан и незначительное знакомство с достижениями библеистики - все это делает некоторые современные толкования Евангелия крайне пресными и устаревшими. Современная жизнь рассматривается многими проповедниками как "бездна греха", которую нужно подминать под какой-то "золотой век", где все правильно, праведно и понятно. Между тем в России незначительное число книг может совмещать в себе публицистичность и свободное оперирование сложными проблемами, связанными с изучением и экзегезой евангельских текстов, а потребность в подобных работах весьма велика.
Тем радостней держать в руках очередное творение известного московского священника, посвященное одному из самых сложных произведений, по преданию, составленного ближайшим учеником Господа.
Евангелие от Иоанна - часть Писания, вызывающая ожесточенные споры в научном и христианском мире. Различие между ним и синоптическими Евангелиями так очевидно, что невольно возникает вопрос, кто из евангелистов наиболее точно отразил события новозаветной истории и передал нам представления раннехристианских общин об Иисусе.
Эти темы затрагивает о. Георгий в книге, но начинает он с совершенно непривычного приема: в качестве "ключа" и проводника автор выбирает "Божественную комедию". Данте и Иоанн - незнакомое сочетание, но именно оно позволяет включиться в то "прикосновение к Богу", которое ощутили оба из упомянутых великих учеников Иисуса.
Сам комментарий разделен на две части: "Книга Знамений" и "Пришел час".
Дело в том, что некоторые библеисты называют Евангелия "повествованиями о страстях с пространным введением". Отец Георгий также подчеркивает важность для составителей Писания всего, что послужило для спасения (распятие и воскресение). При этом исцеления, которые совершал Иисус, нигде у Иоанна не обозначаются словом "чудо", но всегда в греческом тексте стоит "знамение", "знак". Это связано с тем, что чудеса были общим местом для многих античных культов, греки и римляне охотно собирали истории о таких событиях. Это была своеобразная "массовая литература". Для учеников Иисуса такой подход изначально был неприемлем, поскольку Христос неоднократно порицает излишнее стремление к сверхъестественному. "Чудо само по себе ничего не доказывает" - такой рефрен весьма характерен как для автора комментария, так и для повествования о "Сыне Человеческом". Акценты сменились, и в современном христианстве жажда необычного приобрела значительные размеры, но подкрепления такой позиции нет в практике древней Церкви.
Неточное понимание слов, которые употреблены в Библии, часто приводит к серьезным трудностям: знаменитое выражение "раб Божий" непривычно для современного человека и отталкивает от христианства значительное число людей. Однако в Ветхом Завете было другое значение этого словосочетания - "соработник", "служитель", о чем читатель узнает из комментария.
Еще один парадокс Евангелия - образ предателя. В XX веке делались попытки превратить Иуду в некое орудие провидения, трагического героя, снимая с него ответственность. Средневековье, напротив, видело в нем одного из самых страшных преступников. Но новозаветная "трактовка" гораздо обыденнее и страшнее - это просто маленький человек, который попытался извлечь выгоду из сложившейся ситуации, приспособиться к ней. Он предает не Христа, а свое ученичество.
Подобные замечания, рассыпанные по всей работе, лучше помогают понять те задачи, которые стояли перед Иоанном, но достоинства книги о. Георгия этим не ограничиваются. Она адресована не абстрактному "православному верующему", но каждому из современников автора, христианину, и стоящему на пороге веры человеку книжному, и простецу. Стиль автора эмоционален и глубоко личностен, он не столько "объясняет и толкует", сколько делится самым дорогим личным опытом следования за Христом. Он ни с кем не полемизирует и никого не изобличает, просто цели и тональность этой книги совершенно иные: поделиться со всеми желающими евангельской радостью. При этом удается совместить и знания, и веру. Перед нами не схоластический труд, но и не вздохи о нравственности и православии, основанные на благочестиво-назидательной риторике.
Остается с некоторой долей сожаления подчеркнуть, что автор не очень много места посвятил чисто литературным и историческим проблемам Евангелия от Иоанна, но это уже совсем другой жанр. Остается надеяться, что когда-нибудь мы увидим обширный научный комментарий к этому тексту.
Дарья Гармоненко