Андрей Зайцев Сергей Аверинцев. София - Логос. Словарь. 2-е изд., Киев, 2001. 460 с.
Писать о книгах Сергея Аверинцева все равно, что погружаться в ледяную воду и прыгать через огненную пропасть. С одной стороны, можно с восторгом выписывать строчку за строчкой и букву за буквой из многих статей блестящего ученого, с другой - превратить всю рецензию в обилие риторических фигур о собственной малости и необразованности. Но все это, скорее, метод средневекового писца, чем журналистика, а потому после вздоха восхищения следует "гармонию проверить алгеброй" и (памятуя завет одного из латинских отцов "молись и трудись") приступить к описанию нового подарка, который "обрушился" на наши бедные головы.
Строго говоря, перед нами уже второе издание этой книги, в которой добавлено несколько статей и расширен библиографический указатель трудов Сергея Сергеевича. Но обо всем по порядку.
Первое, на что обращаешь внимание, раскрывая сборник, - это достаточно пестрый материал книги. Здесь и словарные статьи из "Философской энциклопедии", "Краткой литературной энциклопедии", "Мифов народов мира", "Христианства" и большие работы, опубликованные ранее, и новые, и интервью с самим Аверинцевым, и, наконец, полный список его публикаций (монографии, научные работы, переводы, стихи, проповеди). Издание предваряется двумя предисловиями автора и включает в себя статью о нем: "Архипелаг Аверинцева". Но, вчитываясь в тексты, постепенно понимаешь, что "пестрота" собирается в определенную мозаику, где каждый кусочек нужен и важен. Попытаемся написать о тех частях, которые наиболее затронули воображение, и вступим в диалог с автором, тем более что он постоянно к этому призывает.
Размышления по поводу поэзии, средневекового искусства, теории литературы, философии рассыпаны по сборнику, но не они составляют его стержень.
В центре внимания автора находятся проблемы христианства в современном мире. Современность, по мысли Аверинцева, не должна замыкаться на себе самой, но обязана постоянно вести диалог с прошлым, стараться понять его. Сергей Сергеевич так говорит об этом в статье о переводе Библии: "Мы обязаны сделать все, чтобы Слово не было неопределенно невразумительным. Но мы не можем сделать, чтобы оно перестало быть трудным. Непрерывное взаимодействие христианина и настоящего времени, его бытие "здесь и сейчас" - вот основа нужного исторического компромисса".
Труд, скучный и постоянный, необходим и для Церкви, и для входящих в нее (хотя, конечно, христианство не ограничивается только стенами храма). Но проблема состоит в том, что к такой работе часто бывают не готовы и миряне, и духовенство. В чем лишний раз убеждаешься, знакомясь с жесткой характеристикой религиозного возрождения последних лет. "Наши новые православные, околоправославные, сочувствующие, то есть "широкая публика", кажутся мне уж слишком похожими на детей. Позавчера они вовсе не думали на церковные темы; вчера каждый осанистый архиерей казался им ангелом или святым, только что сошедшим с иконы; сегодня они зачитываются газетными публикациями про Священный Синод как филиал КГБ┘ Так подросток, узнавший нехорошую подробность о своем обожаемом кумире, торопится зачислить его в изверги рода человеческого┘". Отсутствие "взрослости" приносит большие неприятности в русском православии, в чем многие из нас могли убедиться на собственном опыте.
Оценивая положение христианства в России и мире, Сергей Аверинцев говорит о смене типичных парадигм в ХХ веке. С одной стороны, мало кто всерьез может выдвигать тезис о "христианской Европе" или "святой Руси" - слишком пестры религиозные представления современности, с другой - христиане встречаются на всех континентах. Ушло время классических противопоставлений, началась эпоха многополярности, при которой "и потери, и приобретения христианства были велики и по большей части ошеломительно неожиданны". В таких условиях от последователей Христа требуется определенная бескомпромиссность. Не разделяя взглядов православных зелотов, автор предостерегает и от безудержного оптимизма, призывая читателей к мужеству: "Христианин, который не готов к тому, что на него будут косо смотреть, а то и смеяться ему в лицо за то, что он... живет иначе, чем живут чада мира сего и чем требует "современный вкус", - не заслуживает того, чтобы именоваться христианином".
Подобная серьезность отличает все содержание взглядов Аверинцева и на то, что относится к христианской культуре, и на то, что составляет сферу его научных интересов. Отсутствие наукообразности, безусловное доверие читателю и ответственность, когда формулировки не прячутся за общими фразами и терминологией, когда общение и понимание означает безусловное принятие другого, смелость взглядов - все это делает Сергея Аверинцева доступным и недосягаемым, спокойным и удивительно дерзким. Именно он способен быть "накоротке" с Гессе и Соловьевым. Читателю остается только в немом восторге изумляться перед этим синтезом отваги и благоговения, который и составляет значительную часть "Архипелага Аверинцева".
