У России появится собственное нейроправосудие

Планы по внедрению нейросетей в работу судов переходят из научной стадии в практическую. Фото Владимира Бурнова/РАПСИ

При Совете судей РФ будет создана специальная рабочая группа по внедрению искусственного интеллекта (ИИ). Пока тот сможет выступать помощником судьи, разгружая от рутины вроде сортировки документов, анализа судебной практики и подготовки черновиков. Выход на нейроправосудие, с которым в ряде стран уже экспериментируют, в России займет не менее 5–7 лет. Потому что пока не найдено реальных решений, например, в связи с риском «галлюцинаций ИИ», и еще нет конкретных предложений по поводу его узаконивания.

Рабочая группа по ИИ создается для того, чтобы продолжить ранее взятый курс на цифровизацию правосудия. Информационные технологии должны способствовать снижению нагрузки на судебную систему. И российскую Фемиду вдохновляет уже имеющийся международный опыт.

Все это обсуждалось в ходе международной научно-практической конференции «Судебная власть и судоустройство». По мнению председателя Совета судей РФ Виктора Момотова, применение ИИ, скажем, для рутинной обработки документов вполне возможно, так же как и для направления и отслеживания судебных уведомлений. Кроме того, ИИ могли бы использовать мировые суды в ситуациях, когда как такового спора нет: например, когда человек согласен со взысканием задолженности по квартплате, заметил Момотов.

Как напомнил зампред Первого апелляционного суда общей юрисдикции Алексей Лешешин, цифровизация судопроизводства началась еще в 2001 году – и за это время сделано немало. Он привел такой пример: более 5 млрд обращений к государственной автоматизированной системе «Правосудие» за 2023 год. Плохо то, что сегодня суды применяют различные информационные ресурсы, что «мешает находить информацию обо всех этапах судопроизводства». Решить эту проблему можно было через создание единого информационного пространства судебной системы РФ.

Однако в адвокатском сообществе настаивают на том, что в правосудие ИИ должен проникнуть в последнюю очередь. На XII Московском инновационном юридическом форуме вице-президент Федеральной палаты адвокатов РФ Елена Авакян заявила, что внедрение нейросетей в судопроизводство необходимо производить «предельно аккуратно и только после того, как технологию испытают в других, менее критичных к ошибкам сферах». Сама она видит в ИИ технологию, которая позволит анализировать как большие данные, так и конкретные доказательства, но ни в коем случае не метод принятия решений или «нечто, что будет замещать человеческое судопроизводство». Авакян напомнила, что в Китае уже несколько лет работает система «умный суд» – своего рода электронный помощник судьи: «Да, они действительно очень сильно разгрузили суды. Да, действительно несколько тысяч дел в день рассматривает ИИ. И они действительно дали возможность этой технологии рассматривать дела, по сути, на первой инстанции, а уже на этапах обжалования подключать к рассмотрению споров человека». Однако она заметила, что это вопрос спорный – есть ли у общества уверенность, что все то, что делает ИИ, делается правильно?

Управляющий партнер адвокатского бюро «Немовы и партнеры» Александр Немов назвал «НГ» плюсы от внедрения ИИ. Это упрощение рутинных задач, подготовка шаблонов документов, расшифровка аудиозаписей, более глубокий и интуитивный поиск информации. Например, уже появляются программы, которые ищут судебную практику, не используя никаких иных ресурсов, кроме официальных сайтов судов. Однако, по его словам, «даже такие программы должны пройти испытание временем и тестовые периоды жесткой эксплуатации адвокатами». Минусы ИИ, заметил Немов, также очевидны. Например, что самое важное, выданные из ИИ сведения, безусловно, нужно всегда перепроверять. Из каких источников взята информация, достоверны ли они и надежны, к действующим ли редакциям законов обращался ИИ, хотя в принципе «использовать это как основу всегда можно, затем внося в документ корректировки». Так что с полноценным внедрением ИИ в правосудие точно не стоит спешить, сказал Немов, напомнив «НГ» и о том, что загруженные в нейросеть документы со всеми их особенностями и персональными данными попадают на серверы собственников ИИ. И уже есть случаи, когда те выдают сведения или третьим лицам, или вообще процессуальным противникам.

Адвокат Адвокатской палаты Москвы Екатерина Тютюнникова, в свою очередь, указала на недостаточную прозрачность ИИ, когда один из основных рисков – это непредсказуемость принимаемых им решений из-за сложных алгоритмов, которые трудно понять или объяснить. Уже даже возник термин «галлюцинации нейросетей». И в юриспруденции это может приводить к ситуациям, когда вариант решения основывается на «выдуманной практике». Это поставит под сомнение справедливость судебного процесса, если «ИИ сможет как воспроизводить, так и усиливать существующие предвзятости в данных, на которых он обучается». Между тем в суде важен не только анализ фактов, но и понимание моральных, этических и социальных аспектов дела, которые ИИ сейчас не умеет учитывать. Открытым остается и вопрос о безопасности ИИ: любые существующие системы могут оказаться уязвимыми для кибератак, заметила Тютюнникова. «Чтобы ИИ стал эффективным инструментом правосудия, необходимы соответствующие правовые нормы, которые определяли бы его использование, ответственность за его ошибки и их последствия», – подчеркнула адвокат.

Как сказала «НГ» управляющий партнер московской коллегии адвокатов RUBICON Виктория Шевцова, внедрение ИИ в судопроизводство становится все более неизбежным фактором. Безусловные преимущества ИИ – это автоматизация рутинных задач, анализ больших данных, уменьшение человеческого фактора как в контексте возможных ошибок, так и в скорости принятия решений. А это все, несомненно, послужит для разгрузки судов, подтвердила Шевцова. Однако ИИ не способен разбираться в тонкостях дел, где важно именно судейское усмотрение: «По крайней мере пока не представляется возможным подобрать такие алгоритмы работы ИИ, при которых машина могла бы заменить живого человека». Тем не менее тестировать ИИ в судах нужно, по ее оценкам, полная интеграция нейросетей в судебную практику может занять около 5–7 лет. «Пилотные программы с элементами ИИ, полагаю, можно начинать с самого простого – принятия исков, заявлений, жалоб, чтобы облегчить аппаратам судов работу по технической проверке требований к документам», – считает Шевцова. После этого уже можно пробовать нагружать ИИ простыми делами, например вынесением судебных приказов, решений по делам упрощенного или особого производства и по некоторым категориям дел искового производства: расторжение браков или взыскание долга по расписке. Она отметила, что примером внедрения ИИ служит опыт не только Китая, но и Объединенных Арабских Эмиратов. Китайская система автоматизации рутинных задач началась еще с 2016 года, в ОАЭ ИИ применяют и для улучшения доступа к правосудию. Что же касается России, то, по словам Шевцовой, «необходимо продолжать обсуждение и разработку норм, которые позволят решать этические и правовые вопросы, возникающие с использованием ИИ, чтобы гарантировать справедливость и равенство в судебной системе».