Екатерина Трифонова
О том, что представляют собой злоупотребления правом на защиту, Верховный суд РФ высказывался не раз. Фото РИА Новости
Верховный суд (ВС) РФ напомнил всем судам, что замена действующего адвоката по соглашению на назначенного государством защитника возможна лишь в исключительных случаях, а не по любому поводу. И тем более из-за неявки на заседание по уважительным причинам вроде болезни или отъезда. Однако такие весомые основания нередко расцениваются в качестве злостных попыток защиты затягивать процесс. Хотя ВС уже не в первый раз делает подобные напоминания, на местах к ним явно не прислушиваются.
В жалобе, которую рассмотрел ВС, речь шла о том, что суд апелляционной инстанции, хотя ему было известно о болезни и подсудимой, и ее адвоката, решил рассмотреть дело в их отсутствие, но с участием назначенного адвоката. Он, кстати, обратился с заявлением о невозможности своего участия, поскольку подсудимая против этого возражала.
Однако апелляция вынесла постановление, в котором признала процессуальное поведение защитника по соглашению формой злоупотребления правом и не приняла отказа гражданина от назначенного адвоката. «При установлении судом апелляционной инстанции причины отсутствия (нанятого) адвоката, которая имела больничный лист, утверждение о злоупотреблении является необоснованным», – разъяснил ВС. В определении говорится, что суд не имеет права признавать таковым болезнь защитника, из-за которой он просит отложить заседание. А также суд обязан прислушиваться к мнению подсудимых о том, кто именно должен защищать их интересы. Однако ВС уже не в первый раз запрещает судам произвольно менять адвоката по соглашению на назначенного. Похожие разъяснения были еще в 2020 году, на практику это серьезно не повлияло.
Как сказала «НГ» адвокат Sed Lex Вероника Полякова, происходит это по разным причинам. Например, чтобы вывести из дела «неудобного» обвинению адвоката, который заявляет ходатайства, представляет свои доказательства, то есть требует полного и всестороннего следствия и суда. Вторая причина – это сроки расследования и рассмотрения уголовного дела в суде. Как правило, сроки – это один из главных показателей эффективности работы следственной и судебной системы. Потому так часто специально назначаются следственные действия в период, когда адвокат, например, находится в отпуске, о чем заранее знал следователь. То же самое происходит и в судах, которым нужно рассмотреть дело и вынести итоговый акт. И часто нахождение адвоката в отпуске или командировке вызывает возмущение со стороны судебного органа.
Адвокат Александр Передрук напомнил и о позиции Конституционного суда (КС) РФ, указывающего, что реализация права воспользоваться помощью адвоката не может быть поставлена в зависимость от усмотрения должностного лица или органа, в производстве которого находится уголовное дело. Проблеме замены адвокатов по соглашению на так называемых «защитников-дублеров» уделяет особое внимание и Федеральная палата адвокатов (ФПА) РФ. Так, решением Совета ФПА «О двойной защите» утверждены обязательные для исполнения рекомендации, которые фактически запрещают адвокату по назначению участие в деле наряду с защитником по соглашению. За исключением случев, когда имеют место злоупотребления со стороны обвиняемого либо приглашенного защитника своими правомочиями. Однако это должно иметь отражение в обоснованном определении с приведением конкретных фактических обстоятельств, свидетельствующих о дезорганизации хода судебного процесса. Несоблюдение рекомендаций может повлечь для «адвоката-дублера» привлечение к дисциплинарной ответственности, напомнил «НГ» Передрук.
Однако, заметил советник ФПА Борис Золотухин, в определении ВС важна оценка обоснованности вывода о том, что сторона защиты злоупотребляет своим правом. Законодательство такого понятия не знает, его, взяв на себя функции законодательной власти, ввел в судебную практику сам ВС в постановлении пленума 2015 года «О практике применения судами законодательства, обеспечивающего право на защиту в уголовном судопроизводстве». Назначенный адвокат, по его словам, поступил в соответствии с рекомендациями ФПА – и добился вынесения постановления суда о злоупотреблении правом на защиту. И вот именно это постановление ВС посчитал необоснованным, из-за этого и отменив принятое по делу решение. Как указал Золотухин, «приоритет выбора защитника и обязательное участие осужденной в заседании апелляционного суда – это определенные законом конкретные требования, а вот злоупотребление правом на защиту – это оценочное понятие, которое разные суды и трактуют по-разному».
Руководитель адвокатской группы «Логард» Сергей Колосовский подтвердил «НГ», что хороший защитник воспринимается следователем как помеха в работе – и чем лучше адвокат, тем досаднее эта помеха. Суд, чаще действующий в парадигме обвинительного уклона, воспринимает адвоката точно так же. Это значит, что одной из тактических задач следствия и суда становится замена сильного адвоката на более слабого, причем чем раньше, тем лучше. Они стремятся при первой возможности ввести в дело дополнительного – назначенного адвоката, заменив либо как минимум продублировав защитника по соглашению. Естественно, такая замена отражается на качестве защиты. Или, другими словами, снижается противодействие обвинительной деятельности следствия и суда. «Я ни в коей мере не хочу сказать, что все адвокаты, работающие по назначению, – это плохие адвокаты. Я знаю многих достойных коллег, работающих по назначению. И начинающим адвокатам я всегда рекомендую ради наработки опыта поработать именно по назначению», – подчеркнул Колосовский. Однако в целом те защитники, что работают по соглашению, как правило, обладают большим опытом – и как минимум лучше знают материалы дела.
Он напомнил, что действительно в соответствии с позицией КС, которая воспроизведена в определении ВС, замена защитника по инициативе следствия и суда допускается только в установленном законом порядке, с соблюдением установленных законом сроков и при наличии признаков злоупотребления правом на защиту со стороны адвоката и обвиняемого. И только в случае невозможности защитника принять участие в следственном или судебном действии в течение пяти суток следователь или суд вправе предложить подозреваемому, обвиняемому пригласить другого защитника, а в случае его отказа – принять меры по назначению защитника.
Однако, как заметил Колосовский, следствие и суд эту процессуальную парадигму воспринимают крайне односторонне. Процессуальный порядок практически всегда нарушается, пятидневный срок не соблюдается, не говоря уже обо всем остальном. В качестве же злоупотребления правом на защиту воспринимается сам факт неявки адвоката, заключившего соглашение, независимо от уважительности причин такой неявки. Чаще всего ее причина – это занятость в другом судебном заседании или следственном действии. Тогда следствие и суд ссылаются на нормы Кодекса профессиональной этики адвоката, устанавливающие, что тот не вправе принимать поручения в объеме, заведомо превышающем его возможности.
По словам Колосовского, очевидно, что для качественной подготовки к защите необходимо время, но этот фактор обычно не принимается во внимание судом, который в качестве уважительных причин может воспринять только непосредственное участие в другом суде. Адвокаты, в свою очередь, понимают, что свою замену на назначенного адвоката допускать нельзя: как только в деле появляется дублер, процесс ускоряется, что связано в том числе и с тем, что суд, назначая адвоката, при этом форсирует процесс, «не предоставляя новому адвокату достаточного времени для надлежащего погружения в дело». Последующее возвращение в дело защитника, работающего по соглашению, не влечет автоматическое удаление дублера, тот, как правило, остается в деле навсегда. Поэтому, зная о возможности замены, «адвокаты, работающие по соглашению, вынуждены идти на поводу у следствия и суда, зачастую выходя в процесс недостаточно подготовленными». При этом снижается и качество защиты, и авторитет самого суда, который, допуская пренебрежение к нарушению прав обвиняемого, тем самым демонстрирует свою предвзятость и зависимость от обвинения. Эта проблема решилась бы просто, если бы следствие и суд соблюдали формальные требования закона. В действительности же в части обеспечения права на защиту закон соблюдается ровно до того момента, пока у следствия и суда остается процессуальное время. Когда оно истекает, требования закона нарушаются, а при последующем обжаловании вышестоящие суды признают эти нарушения несущественными и не повлиявшими на исход дела, подчеркнул Колосовский.Особенно наглядно эта проблема проявляется при продлении срока содержания под стражей. По закону следователь обязан представить в суд ходатайство о продлении не позднее, чем за семь суток, а суд – рассмотреть его в течение пяти суток. Как правило, следователь представляет материал в суд за пару дней до окончания срока содержания под стражей, а тот немедленно назначает судебное заседание, куда адвокат, например, находящийся на другом конце страны, не успевает прибыть. Тогда суд ради соблюдения приличий откладывает заседание на сутки – после чего продлевает стражу с назначенным адвокатом, причем последний даже не успевает изучить материалы следствия. А потом апелляция признает все это законным.
Законным же в описанной ситуации, наоборот, было бы освобождение гражданина из-под стражи, коль скоро следователь пропустил установленные законом сроки для обращения в суд, и в результате времени для прибытия защитника и его подготовки к процессу оказалось недостаточно. «Но мы понимаем, что на такое буквальное понимание буквы закона наши суды пойти не готовы», – сказал Колосовский, указав, что в этом, дескать, кроются и сама проблема, и ее решение. Если бы все вышестоящие суды, включая ВС, как он это сделал в только что рассмотренном примере, всегда давали принципиальную оценку нарушению права на защиту, то эти нарушения быстро сошли бы на нет. «Например, среди назначенных адвокатов количество тех, кто умышленно игнорирует требования профессиональных стандартов при вступлении в дело по назначению, с каждым годом становится все меньше. Это связано с тем, что органы адвокатского самоуправления при выявлении фактов нарушения правил работы по назначению дают этому принципиальную оценку и применяют к коллегам жесткие меры дисциплинарного воздействия. Однако полностью решить проблему может только суд. Если захочет», – подытожил Колосовский.
