Екатерина Трифонова
В местах заключения медицинская помощь оказывается в ограниченных объемах. Фото Александра Доникова/PhotoXPress.ru
Проект приказа Минздрава, вынесенный на общественное обсуждение, может ограничить доступ заключенных к гражданской медицине. Предлагается снять указание на сроки, в течение которых врачи должны реагировать на вызовы. Больницы и сейчас с этим не справляются, что приводит к росту судебных исков арестантов и осужденных. Возможно, это и есть причина нынешнего приказа. Однако «тюремная» оптимизация медпомощи означает, что специалисты с воли будут оказываться за решеткой, похоже, в последнюю очередь.
Корректировке подвергаются «Правила оказания заключенным под стражу или отбывающим наказание медицинской помощи в организациях государственной системы здравоохранения» от 2012 года. Они позволяли или доставлять этих людей в гражданские больницы, или привозить к ним узких специалистов прямо за решетку.
И сейчас четко прописано, что медорганизация должна прислать врача в тюремное учреждение в течение трех дней со дня поступления запроса. Как выяснила «НГ», из-за того, что эти сроки почти никогда не соблюдаются, уже появились многочисленные судебные иски. Вероятно, это одна из причин предлагаемой приказом Минздрава замены точных указаний на расплывчатую формулировку – мол, специалист прибывает с учетом «сроков ожидания медпомощи, установленных в программе госгарантий граждан». Вторая новация – это возможность консультаций с воли с использованием технологий телемедицины.
Как напомнил «НГ» член президентского Совета по правам человека Александр Брод, не секрет, что с самой по себе тюремной медициной дела обстоят неблестяще, там мало специалистов и нищенские зарплаты. На днях опубликовано поручение президента РФ правительству рассмотреть вопрос о повышении денежного довольствия как раз тюремным медикам, однако к 1 июля надо представить пока только предложения, «сколько времени потребуется на решение самой проблемы, сказать сложно». Да и в гражданских клиниках, заметил Брод, ситуация сложная, например в наличии тот же дефицит кадров и невысокие зарплаты. «Видимо, поэтому Минздрав и не хочет распылять усилия гражданских медиков на заключенных, к которым, получается, относятся по остаточному принципу», – подчеркнул он.
Адвокат Адвокатской палаты Санкт-Петербурга, председатель президиума коллегии адвокатов «Лапинский и партнеры» Владислав Лапинский подтвердил «НГ», что ныне установленные сроки посещения больных заключенных медиками из «цивильных» учреждений «практически никогда не соблюдаются». И это вполне объективно, ведь врач на выезд в большинство СИЗО или колоний потеряет весь рабочий день, то есть не сможет принять десятки ранее записавшихся к нему граждан. Новшество от Минздрава, по его мнению, неоправданно повысит сроки ожидания медпомощи, которая скорее всего будет оказываться заключенным по заведомо остаточному принципу, а нередко, видимо, и никогда. Между тем раз оказание необходимой медпомощи – это конституционная обязанность государства, то «предлагаемые поправки – это прямое нарушение гарантированных государством прав граждан». Однако выход есть: вместо вызова врачей с воли за решетку обеспечить доставку заключенного в медучреждение в возможно кратчайший срок. Что же касается удаленной медпомощи, то она, по словам Лапинского, хороша лишь тогда, когда на обоих концах телемоста находятся специалисты. Сейчас же с ними чаще всего действительно контактируют обычные тюремщики, которые пересказывают врачу симптомы, получают от него консультацию, а потом уже в меру своего понимания ее реализуют.
Адвокат Мартин Зарбабян тоже считает, что абстрактная формулировка на практике может приводить к злоупотреблениям и нарушению прав подследственных и заключенных. «И в подобных обстоятельствах существенно может увеличиться число обращений в суды с административными исками в связи с нарушением условий содержания», – пояснил он. Ведь часто именно своевременное выявление и лечение болезни предотвращает негативные последствия. Так что более важной и насущной инициативой, полагает Зарбабян, было бы повышение качества медпомощи и создание условий для ее своевременного оказания непосредственно в стенах тюремного учреждения, а при невозможности этого – оперативное направление туда соответствующего специалиста. Например, сейчас многие подследственные, которые страдают различными хроническими заболеваниями, «объективно говоря, не всегда могут получить медпомощь надлежащего качества».
Управляющий партнер юридической компании «Альтависта» Владимир Воронин между тем напомнил «НГ», что медпомощь оказывается заключенным в соответствии с ч. 1 ст. 37 и ч. 1 ст. 80 закона «Об основах охраны здоровья граждан в РФ». К сожалению, эти нормы ограничиваются лишь общими фразами о комплектации СИЗО и колоний достаточным числом медработников и объемами лекарственных средств по установленному перечню. Но качество лечения, по его словам, оставляет желать лучшего, а количество медпрепаратов, в том числе обезболивающих, как правило, лимитировано. Из-за этого человек может не получить таблетку каких-нибудь анальгина или корвалола, потому что на момент его обращения за медпомощью все уже закончилось. А лекарств в связи с малораспространенными заболеваниями чаще всего вообще не могут предоставить.
Не во всех тюремных учреждениях налажено круглосуточное дежурство медработников, включая не только ночное время, но и выходные и праздничные дни. Поэтому функцию терапевтов при обращении за помощью в указанные периоды времени невольно берут на себя сотрудники органов ФСИН и МВД, которые не имеют медобразования: «Обычно при поступлении человека, например, в СИЗО медик ограничивается визуальным осмотром и опросом о состоянии здоровья, что нельзя признать качественным методом диагностики. Подобный осмотр и опрос осуществляется сотрудниками ФСИН или МВД, если человек прибывает в учреждение в ночное время или в выходной день». Также именно эти сотрудники, как правило, принимают и решения о выдаче заключенному конкретного препарата, в том числе и его количества. Они же решают, вызывать скорую помощь в экстренных случаях или нет. А еще Воронин отметил, что в СИЗО, как правило, работают фельдшеры, а это негативно сказывается на диагностировании заболеваний и назначении соответствующего лечения.
Такая ситуация, по его словам, складывается как в связи с очевидным недофинансированием, так и из-за привычного пренебрежительного отношения к арестантам и заключенным. И на данную проблему накладывается и другая – острая нехватка врачей, тем более узких специалистов. Особая проблема – это консультации в отношении заключенных под стражу. «Преодоление этой ситуации видится и в надлежащем финансировании тюремных учреждений, и в создании реальной возможности проходить диагностику и лечение при водворении в камеру», – подчеркнул Воронин. Потому что сейчас нередки случаи, когда узкопрофильных специалистов приходится либо приглашать для осмотра и консультаций за решетку, либо организовывать этапирование в медучреждения. Последний процесс может затягиваться от нескольких недель до нескольких месяцев, что неблагоприятно отражается на здоровье людей, приводя к усугублению заболеваний и даже к смертельным исходам.
Адвокат Татьяна Сустина рассказала «НГ» случай, когда ее подзащитный умирал и умер в колонии, пока она писала обращения и жалобы начальнику учреждения и в прокуратуру с просьбами направить его для получения стационарной и квалифицированной медпомощи. Что же касается конкретной инициативы Минздрава, то Сустина назвала ее, по сути дела, легитимизацией реально существующего порядка. «Комментировать тут нужно не саму инициативу, а в целом ситуацию с оказанием медпомощи осужденным, а она чудовищна», – подчеркнула она.
Советник Федеральной палаты адвокатов РФ Борис Золотухин напомнил «НГ», что еще 15 лет назад бывшее руководство ФСИН в ряде субъектов РФ проводило эксперимент по выводу медслужбы из подчинения начальников СИЗО и колоний, хотя она при этом и оставалась в ведомственной подчиненности. «С моей точки зрения радикальное изменение ситуации возможно лишь при условии полной передачи медицинских служб ФСИН в подчиненность Минздраву с тем, чтобы лечением занимались не «врачи в погонах», а обычные врачи», – пояснил он. Однако, по словам Золотухина, реализация такой идеи осложнена историческими условиями: есть населенные пункты, где учреждения ФСИН являются градообразующими предприятиями. «В сегодняшних условиях остается надеяться лишь на высокие технологии, то есть возможность оказания качественной медпомощи посредством телекоммуникаций», – заметил Золотухин.
Одной из основных причин фактического лишения заключенных доступа к медпомощи адвокат АБ БВМП Наталья Репина считает «недостаточное финансирование пенитенциарной системы». По ее мнению, предложенные Минздравом формулировки только усугубят ситуацию. Например, применение словесного оборота «с учетом» показывает, что ситуация останется на усмотрении правоприменителей, которые смогут трактовать сроки самостоятельно».
