Судебные протоколы поручат искусственному разуму

Искусственный интеллект может услышать только самого судью. Фото со страницы Липецкого областного суда в «ВКонтакте»

Российские суды привлекают искусственный интеллект (ИИ) к подготовке протоколов заседаний. Эксперты «НГ» в целом поддержали такой шаг по оптимизации нагрузки на судебный аппарат. Однако обратили внимание, что именно об этом сейчас только и идет речь. К повышению гарантий защиты прав граждан эти эксперименты имеют меньшее отношение. Есть также опасения, что без жесткого механизма контроля сторонами процесса за расшифровками из нейросетей не исключены риски ошибок и даже манипуляций.

В субъектах РФ продолжают тестировать системы протоколирования судебных заседаний с помощью ИИ. Например, подобный пилотный проект сейчас запускают в Сахалинской области. Ожидается, что нейросеть «подготовит стенограмму, проанализирует аудиозапись заседания, выделит ключевые моменты и сформирует протокол». Тем не менее полноту и корректность этих данных все равно будут проверять секретари судов или мировые судьи. Аналогичный эксперимент в прошлом году как раз проводили на ряде судебных участков мировых судей Ростовской области.

Ряд экспертов полагают, что судебные власти решают лишь вопросы, связанные с собственным удобством, тогда как проблем с реализацией прав граждан это не снимает. И в стремлении избавиться от волокиты при подготовке протоколов не вспоминают, что те прежде всего должны быть качественными. Как заметила «НГ» ведущий юрист компании «Легис Веритас» Диана Суворова, перегруженность судов – это действительно глобальная проблема, однако «обеспечение достоверности процессуальных документов не менее важно». Если протоколы будут фиксироваться быстрее, но при этом содержать ошибки или искажения, «их ценность для сторон процесса существенно снизится». Неточности, как случайные, так и умышленные, зачастую связаны с человеческим фактором: это и высокая загруженность секретарей судов, и нехватка времени, и субъективное восприятие того, что сказано в зале. Однако в ряде случаев протокол может быть сознательно изменен, если какая-либо информация невыгодна одной из сторон или самому суду. Судебные власти, конечно, осознают проблему, но пока не предложили кардинальных решений, считает Суворова. Теоретически ИИ может повысить точность протоколов, автоматизируя их создание и проверку, но «без жестких механизмов контроля не исключена возможность манипуляций». Чтобы не только помочь сотрудникам судов, но и обеспечить дополнительные гарантии гражданам, необходимо обеспечить качество протоколирования. А это можно сделать только путем обязательного внедрения аудио- и видеозаписи судебных заседаний, их автоматической расшифровки и главное – независимого мониторинга за достоверностью протоколов.

Руководитель практики интеллектуальной собственности юридической фирмы «Интеллектуальный капитал» Василий Зуев считает, что тут скорее пока видна попытка отчитаться о внедрении передового опыта и новейших технологий, а также заодно сократить нагрузку на персонал. Ни о каких гарантиях прав граждан говорить не приходится. Дескать, неплохо работает механизм аудиозаписи судебных заседаний, но процесс по-прежнему во многом идет в бумажном виде. Например, часто недостаточно заявить ходатайство устно, его нужно заранее подать в письменном виде, особенно если речь идет о назначении экспертиз или постановке перед экспертами определенных вопросов. Тут важны формулировки, и судьи не любят воспринимать их на слух. «В моей практике не было случаев искажения протоколов судебных заседаний. Какие-то недочеты случались, такие же ошибки бывают и в судебных актах – и все это от загруженности аппарата», – считает Зуев. И он не видит большой необходимости в том, чтобы тратить немалые деньги на внедрение ИИ.

Как сказал «НГ» адвокат, советник юридической фирмы «ЮСТ» Михаил Чугунов, хотя технические новации практически всегда полезны, наверное, на начальном этапе будут проблемы, сбои и прочие сложности. Он напомнил, что протокол – это весьма важный процессуальный документ, в который, например, должны быть занесены все ходатайства, в том числе и заявленные устно, что может стать единственным доказательством при обжаловании судебного акта. Но сейчас внимания письменному протоколу на бумажном носителе стали уделять меньше и аудиопротоколы суды заслушивают редко. «Как правило, достаточно подробно протоколы составляют при рассмотрении уголовных дел. Если же речь о гражданском или арбитражном споре, то протокол даже многочасового заседания может быть изложен в самых общих чертах на паре страниц», – пояснил Чугунов. И как правило, вовсе не с целью что-то исказить, а лишь для оптимизации трудовых затрат, однако приносить замечания на такие протоколы практически бесполезно.

Что касается применения ИИ, то не является секретом, что нынешние системы аудиопротоколирования несовершенны: часто в достаточно просторном зале заседаний установлен один микрофон, а потому выступления участников на записи едва слышны. Сможет ли в таком случае нейросеть распознать слова? Не придется ли секретарю или помощнику судьи долго вычитывать протокол, чтобы выявить и устранить все неточности расшифровки? Тем более что из-за технических сложностей иногда записи обрываются на несколько минут или, наоборот, включаются только через какое-то время после начала заседания. «Так что, хотя по умолчанию система распознавания, вероятно, должна будет упростить работу аппарата, не исключено, что в отдельных случаях ее может и прибавиться», – полагает Чугунов. При этом, по его мнению, некоторые аспекты применения ИИ потребуют отдельных законодательных решений. Скажем, вопрос о соотношении трех потенциально отличных друг от друга процессуальных документов – аудиопротокола, его расшифровки и бумажного варианта. Какой из них тогда будет приоритетным? «На первый взгляд приоритет должен оставаться у аудиозаписи, а расшифровка с помощью ИИ должна иметь вспомогательный характер. Возможно, что она должна вообще полностью заменить собой бумажный протокол», – заметил эксперт. 

Адвокат, партнер компании «Правовая группа» Владимир Шалаев сказал «НГ», что основная проблема при распознавании голоса – это «балаган, в который зачастую превращается судебный процесс». «Я записываю заседания на диктофон, и иногда невозможно разобрать, кто и что говорит в пылу страстей. И даже с помощью ИИ ни разу я так и не смог расшифровать аудиозапись в удобоваримом качестве», – заметил он. Так что в целом шаг делается в правильном направлении, ведь по закону у суда есть три дня на изготовление протокола заседания, а у сторон – пять дней на принесение замечаний. «Однако в моей практике был случай, когда протокол составлялся в течение 8 месяцев – и в нем было отражено не совсем то, что было. Апелляция отказала в жалобе со ссылкой на то, что протокол, дескать, не был обжалован. Но не был обжалован он лишь потому, что не был своевременно изготовлен», – подчеркнул Шалаев. И потому у него есть вопрос, кто будет проверять и контролировать достоверность? Скажем, в арбитражных судах ведется аудиозапись, которая имеет приоритет перед рукописным протоколом. Между тем, внедрение аудиозаписи судебных заседаний в судах общей юрисдикции пока не привело к успеху. Например, посетовал адвокат, ему «ни разу не удавалось прослушать такую запись».