Екатерина Трифонова
Фото агентства городских новостей "Москва"
Госдума собирает отзывы на законопроект о праве Минюста регламентировать процедуру надзора за гражданами, получившими условно-досрочное освобождение (УДО). Таковых отдадут в руки уголовно-исполнительных инспекций (УИИ) ФСИН, которые уже занимаются условно осужденными. Это закрывает правовой пробел, хотя у экспертов, опрошенных «НГ», остаются сомнения в эффективности такого способа. Контролировать экс-заключенных можно и через уже созданную в РФ службу пробации, за развитие которой отвечает как раз Минюст. Однако инфраструктура ресоциализации бывшего тюремного контингента во многих регионах пока, похоже, создана лишь формально. А тут еще актуальным стал и вопрос о поведении на воле отдельных участников СВО.
Правительственный проект наделяет Минюст правом не только установить правила надзора над лицами, вышедшими по УДО, но и конкретизировать основания для признания таковых скрывшимися из-под контроля.
Как сказано в пояснительной записке, сейчас в Уголовно-исполнительном кодексе (УИК) не отрегулирован данный вопрос, что создает пробелы в правоприменительной практике. В законопроекте речь, в частности, идет о персональном учете контролируемых лиц, отслеживании исполнения ими возложенных судом обязанностей и их явкой в инспекцию. Сейчас этим занимаются участковые сотрудники полиции.
По данным ФСИН, только за первое полугодие 2024 года из исправительных учреждений было освобождено по УДО более 6,6 тыс. человек – и за всеми ними надо присматривать. Между тем вдруг актуализировался и вопрос о необходимости похожего присмотра и за некоторыми из тех участников СВО, которые отправились на фронт из-за решетки. К примеру, глава президентского Совета по правам человека (СПЧ) Валерий Фадеев, как сообщает ТАСС, так прямо и заявил: «Ничего дурного я здесь не вижу. Если человека помиловали, он кровью искупил свою вину, но поскольку на нем тяжкие преступления, наверное, было бы правильно осуществлять такой надзор».
Как сказал «НГ» советник Федеральной палаты адвокатов (ФПА) РФ Нвер Гаспарян, Уголовный кодекс лишь предусматривает, что контроль за поведением условно-досрочно освобожденных лиц осуществляет специализированный госорган – УИИ. Иные вопросы, связанные с осуществлением контроля, не урегулированы. Предлагаемый законопроект, подчеркнул он, их и определяет, что выглядит вполне логичным. В частности, УИИ вправе инициировать в суде отмену УДО.
В свою очередь, советник коллегии адвокатов Pen & Paper Алена Гришкова пояснила «НГ» плюсы правительственной инициативы. К примеру, контроль за условным спецконтингентом будет сконцентрирован в руках одной ФСИН. И подобное «постоянство» надзирающего органа сначала за обвиняемым, затем за подсудимым и, наконец, за осужденным позволит объективно оценивать поведение таких лиц. И собранная статистика будет способствовать более эффективной работе с этими людьми. Скажем, можно будет вовремя указать на наиболее социально уязвимых и требующих дополнительного внимания или проконтролировать процесс интеграции экс-осужденных в общество. Пока же процедура действует такая, напомнила Гришкова: досрочно освобожденный обязан приходить в УИИ по месту жительства отмечаться, а если он не приходит и инспектор считает, что тот скрывается, то розыск поручается уже органам полиции. Но у полицейских в приоритете розыск подозреваемых и обвиняемых.
Как заметил «НГ» член СПЧ Александр Брод, и сам по себе контроль – это понятие условное, ведь сотрудники УИИ «не водят своих подопечных за ручку и вряд ли они будут интересоваться их поведением по месту жительства или на работе». Возможно, Минюст, по его словам, все-таки выдаст более детальные инструкции инспекторам. Однако, уверен Брод, большую роль в снижении уровня рецидивов и эффективной адаптации бывших осужденных мог бы сыграть институт пробации. Сейчас, напомнил он, как раз подводятся итоги первого года реализации Федерального закона «О пробации». «Изучая региональный опыт, могу сказать, что имеют место и отказы от предоставления услуг пробации, а где-то имеет место просто формальный подход. Поэтому важно организовать анонимные опросы тех, кто уже прошел пробацию, с целью выявить качество этой госуслуги или понять, почему произошел отказ от нее. Ведь есть и позитивные примеры адаптации, включая трудоустройство», – подчеркнул Брод.
Председатель президиума коллегии адвокатов «Лапинский и партнеры» Владислав Лапинский заявил «НГ», что любые положения, влияющие на права и свободы человека, обязательно должны быть закреплены законом. Надзор же за досрочно условно освобожденными – тем более, ведь любое, даже мелкое нарушение может вызвать для них отмену УДО и возвращение в места отбытия наказания. Соответственно каждый такой человек в случае недобросовестного поведения сотрудников силовых ведомств становится от них полностью зависимым, причем от любого из них. Конечно, до тех пор, пока в законе не прописан определенный порядок прохождения исправления после УДО. Это, напомнил Лапинский, так называемая коррупционная составляющая, и пояснил: «Я не тешу себя надеждой, что после принятия закона она будет полностью изжита, но появится правовая определенность, что очень важно».
По мнению Лапинского, это правильно, что законом определяется орган, который имеет право контроля и который уполномочен определять для таких лиц порядок отбытия УДО. Перед ним они и будут отчитываться о соблюдении установленных судом условий УДО. И логично, что такие полномочия возлагаются на органы Минюста РФ, а конкретно – на ФСИН, у которой уже имеются территориальные подразделения и опыт надзора за условно осужденными. «Полагаю, что подзаконными актами Минюста необходимо предусмотреть не только права контроля ФСИН в отношении досрочно освобожденных лиц, но и обязанность содействовать их трудоустройству и обеспечению жильем, конечно, при необходимости», – подчеркнул он. И заметил, что и с точки зрения общественных интересов данный законопроект несет в себе положительный эффект, в определенной степени предотвращая рецидивы со стороны досрочно освобожденных.
Адвокат Овагим Арутюнян тоже уверен, что нормативное регулирование вопроса контроля за условно освобожденными действительно требует уточнения. «И такие изменения пойдут на пользу и государству, и обществу, и самим осужденным. Раз будут четко обозначены правовые критерии, то это исключит злоупотребления со стороны кого-либо», – отметил он.
Директор юргруппы «Яковлев и Партнеры» Мария Яковлева согласна, что инициатива правительства в перспективе будет способствовать как снижению рецидивизма, так и повышению доверия общества к системе УДО. Данные меры позволят и снизить нагрузку на УИИ за счет автоматизации учета и стандартизации процедур. Поскольку, по ее мнению, нынешние проблемы обусловлены «разрозненностью норм и отсутствием единого подхода к организации контроля». Это создает сложности как для сотрудников УИИ, так и для самих освобожденных, которые сталкиваются с разными требованиями в зависимости от региона проживания. А есть примеры, когда недостаточный контроль или перегруженность УИИ работой приводят к повторным правонарушениям бывших заключенных. При этом обновление законодательной базы должно не только ликвидировать существующие пробелы, но и учесть применение современных технологий, убеждена Яковлева: «Например, электронные средства контроля – такие, как браслеты или мобильные приложения, могут существенно облегчить надзор за освобожденными. Также следует обеспечить обмен оперативной информацией между госорганами».
Партнер московской коллегии адвокатов «Аронов и партнеры» Эллина Быкова заметила, что законопроект призван поставить точку в дискуссии о порядке и нюансах правового регулирования контроля над лицами, вышедшими по УДО. И напомнила, что в последние несколько лет предпринимались попытки законодательного определения этих правил, которые «по совокупности причин так и не были приняты». Первым шагом на пути к решению проблемы стал указ президента № 119 от 2 марта 2021 года, однако «правоприменителю все равно не хватало опоры непосредственно на законодательство». «Проблема была в том, что ни УК, ни УИК не называют прямо ответственный госорган и не вменяют в обязанность сотрудникам инспекций, полиции, а также других силовых ведомств осуществлять контроль над лицами, условно-досрочно освобожденными из мест лишения свободы», – пояснила Быкова.
В отличие от контроля за условно осужденными лицами, когда порядок, ответственность и, что самое главное, – органы, осуществляющие контроль поведения этих лиц, ясно регламентированы в главе 24 УИК, то лицам, освобожденным по УДО, приходится сталкиваться с трудности из-за недостаточной законодательной определенности. По словам эксперта, судебной практике известны, например, случаи, когда с представлениями об отмене УДО обращались сотрудники полиции. Теперь законопроект правительства дополняет положения Общей и Особенной частей УИК, вводит новую для этого кодекса правовую категорию – лица, освобожденные условно-досрочно от отбывания наказания, дополняет его новой главой, посвященной контролю над их поведением. По общему правилу тот будет осуществляться сотрудниками УИИ, а в отношении военнослужащих – командованием воинских частей. Важная новелла – это и нормы УИК, определяющие понятия «злостного уклонения от исполнения обязанностей» и «скрывающегося от контроля лица», которые соответствуют уже сложившимся судебным толкованиям. Вместе с тем, заметила Быкова, после принятия законопроекта судам при рассмотрении вопроса о том, является ли лицо «злостным уклонистом», будет необходимо подходить к этому не формально, а индивидуально. Учитывать причины и продолжительность такого уклонения, а также характеристику условно-досрочно освобожденного и иные обстоятельства.
