Разумные размеры расходов на юрпомощь зададут сверху

Совет судей на своем совещании решал застарелые процессуальные проблемы. Фото с сайта www.ssrf.ru

В Совете судей РФ предлагают все-таки предусмотреть критерии, позволяющие определять пресловутый «разумный размер» расходов на оплату представителя. Эти средства суд взыскивает с проигравшей стороны в пользу той, что выиграла. В юридических кругах давно обсуждают несоответствие процессуальному закону оценочных суждений, которые дозволены судьям. Теперь это, видимо, стало понятно и на самом верху вертикали правосудия.

По словам главы Совета судей РФ Виктора Момотова, так и остается актуальным пересмотр правил по доказыванию разумности судебных расходов, понесенных на оплату услуг представителей. Например, необходимо уточнять критерии, которые используются судами при разрешении вопросов о возмещении затрат на юридическую помощь.

«Суды часто ограничиваются формальной ссылкой на необходимость соблюдения требования разумности, но не указывают конкретные основания, по которым они пришли к выводу о чрезмерности таких расходов», – заметил Момотов. Напомним, что сейчас постановление пленума Верховного суда РФ от 2016 года предоставляет судьям широкую дискрецию. Например, там сказано, что суды вправе «уменьшить размер, если посчитают, что заявленная к взысканию сумма издержек носит неразумный характер». Это приводит к значительным перекосам при назначении взыскиваемых средств, подтвердила «НГ» советник Федеральной палаты адвокатов (ФПА) РФ Ольга Власова. И если в арбитражных судах есть много случаев взыскания в пользу выигравшей стороны значительных сумм на представительство, то в судах общей юрисдикции «сложно найти какие-либо положительные примеры действительно разумных пределов». Традиционно там без каких-либо конкретных оснований снижают размер выплат. Как заметила Власова, в Москве та сторона, в пользу которой состоялось решение, может получить возмещение за услуги представителя, скажем, в размере 20–30 тыс. руб., хотя в реальности эти расходы составили 100–200 тыс. руб., что и было заявлено.

Вице-президент ФПА Олег Баулин пояснил «НГ», что действующее регулирование правил возмещения судебных расходов на оплату труда представителей не устанавливает хотя бы относительно точные критерии «разумности» их размера. Но в то же время эта ситуация довольно честно отражает всю сложность проблемы. К примеру, сейчас нет и, пожалуй, не может быть ее однозначного разрешения. Попытки учесть многоуровневую систему факторов, влияющих на размер гонорара, – продолжительность деятельности, сложность проблематики, квалификация, значение конфликта для доверителя, интеллектуальные затраты и др. неизбежно приводят к необходимости учета многочисленных скрытых и неявных обстоятельств деятельности этого представителя. Например, как оценить его взаимодействие, порой очень продолжительное, со специалистами и экспертами, если оно не привело к желательному для доверителя результату?

А следом, заметил Баулин, возникает еще более непростой вопрос: если размер вознаграждения определяется с такими большими сложностями либо вовсе не определяется, то как тогда оценить его разумность. Тем более что она может рассматриваться с точки зрения различных интересов – публичных, социальных, групповых, частных, а также исходя из разных задач. В интересах собственника получить компенсацию всего, что он потратил на защиту своей собственности, а дело государства – обеспечить доступ к правосудию, преградой к которому не должен быть чрезмерно высокий размер судебных расходов. В итоге в судебной практике применение критерия разумности всегда или почти всегда сводится к снижению размера судебных расходов. Баулин рассказал случай из реальной практики, когда адвокат, занимавшийся одной и той же категорией дел, после каждого процесса готовил для доверителя сведения о компенсации расходов. Он указывал там и размер по итогам предыдущего разбирательства – и каждый раз суд снижал его. Потому что это проще и это более наглядно для контроля со стороны вышестоящей инстанции.

Возможен и иной подход к присуждению расходов в «разумных пределах», но он потребует от судов внимания и точности в мотивировках. Хотя это вопрос – можно ли уделять частному процессуальному случаю много времени в условиях серьезной загруженности судов? И на него не имеется простого ответа, заявил Баулин. По его мнению, решением могло бы стать закрепление принципа полной компенсации расходов на оплату услуг представителя. Однако нынешние социально-экономические условия, различный уровень доходов людей вряд ли позволят воспринимать полную компенсацию как проявление социальной справедливости. «Да и сам по себе принцип полного возмещения хотя и хорош, но он не избавляет от злоупотреблений сторон, что предполагает кропотливую работу суда по выявлению и оценке возможной недобросовестности», – пояснил «НГ» Баулин.

Юрист корпоративной и арбитражной практики адвокатского бюро «Качкин и Партнеры» Илья Прядеин считает, что определение критериев разумности размера судебных расходов «не повлияет на проблему недостаточного обоснования судебных актов». Проблему со справедливым возмещением услуг представителя он усматривает в том, что в открытом доступе нет доказательств, которые достоверно подтверждают сложившуюся в данном регионе стоимость юруслуг. Обосновывая разумный размер расходов на оплату представителя, стороны используют в качестве доказательств общедоступные исследования рынка, распечатки с сайтов юрфирм, прочие коммерческие предложения. Он считает, что подобных доказательств явно недостаточно для определения сложившейся стоимости услуг, и предлагает свое решение. Необходима регулярная публикация адвокатскими палатами субъектов РФ сведений о среднерыночной стоимости правовой помощи, а отделениями Судебного департамента в регионах – статистики о взысканных суммах расходов на представителя по различным категориям споров. 

По данному поводу все та же Власова привела «НГ» противоположный по смыслу пример. По одному из дел, которое было рассмотрено фактически в единственном заседании, с проигравшей иск пенсионерки взыскали 60 тыс. руб. Она вместе с семьей много лет подвергалась издевательствам со стороны квартирных рейдеров, которые уже были под следствием на момент суда с ней, а сейчас отбывают наказание. Правда, уточнила Власова, «это определение суда ввиду грубых процессуальных нарушений удалось отменить в апелляционной инстанции, а сумму взысканных расходов снизить». По ее мнению, в этой и ей подобных ситуациях виновата сама судебная система, а «не отсутствие каких-либо ориентиров». Потому что каждый день у любого судьи перед глазами проходит десяток заявлений о взыскании судебных расходов, судья не может не увидеть средний по региону размер заявляемых выплат. А дальше – самому определить сложность данного конкретного дела. Но традиционно «судьи почему-то морально не готовы к тому, чтобы адвокат или просто представитель якобы «получил за одно дело столько, сколько судья за месяц в зарплату получает», при этом забывая о том, что как раз представитель гонорар уже получил, речь идет о компенсации выигравшей стороне ее судебных затрат». И Власова добавила, что нередко в разговоре с судьями о размерах гонорара адвоката приходится напоминать о, казалось бы, банальных вещах. О том, что гонорар адвоката – это далеко не чистый доход, есть и много расходов: на аренду офиса, ЖКХ, расходные материалы, зарплату сотрудникам, подписки на базы данных и информационные правовые системы и т.д. У судей же таких расходов нет, зарплата за вычетом налогов – это и есть их чистый доход.

При этом в последнее время появились ежегодные исследования размеров вознаграждений судебных представителей, на что большинство юристов и ссылаются в судах, а тем, по ее мнению, «наконец надо понять, что только повышением госпошлин за рассмотрения дел нагрузку в судах не снизишь». Во всем мире, напомнила Власова, именно взыскание расходов на адвоката делает правосудие дорогим, а значит, заставляет лишний раз задуматься об альтернативных способах решения споров. С другой стороны, в России в качестве подтверждения понесенных сторонами расходов на представителя суды принимают иной раз совершенно необоснованные документы вплоть до расписок. С этим приходится сталкиваться нередко: судьи четко не представляют, какие именно документы должен представить, а какие – не должен тот же самый адвокат. И здесь не помешали бы соответствующие разъяснения высших судов.

Однако Власова обратила внимание еще на одну проблему, связанную с судебными расходами. Это оплата услуг за проведение судебных экспертиз, в сфере которых несколько лет «идет просто какая-то ценовая вакханалия». Разница в стоимости между одной и той же экспертизой, проводимой в судебном или внесудебном порядке, может отличаться даже не в несколько раз, а на порядок. Иногда встречаются прямо-таки «парадоксы»: недавно в одном из споров между собственниками квартир по поводу шума назначенная судом экспертная организация выставила счет на 450 тыс. руб., хотя во внесудебном порядке это обычно стоит не более 30 тыс. руб. Между тем, в случае победы в суде – в отличии от судебных расходов на представителя – стоимость экспертизы взыскивается в полном объеме. «На месте руководства нашей судебной системы я бы также провела исследование на тему, какие суды и судьи какие экспертные организации назначают – и как часто. И какова стоимость подобных экспертиз по сравнению со стоимостью реальной. Думаю, результаты подобного исследования очень сильно всех бы удивили», – предположила Власова.