Екатерина Трифонова
Гражданин, обратившийся в правоохранительные органы, надеется на доброе отношение должностных лиц. Фото агентства «Москва»
В Уголовно-процессуальный кодекс (УПК) РФ предлагается ввести понятие «заявитель о преступлении». Без официального статуса такие граждане вынуждены опираться в своих действиях лишь на подзаконные акты об обязанностях должностных лиц в отношении них. Отсюда и проблемы – частые отказы в возбуждении дел и их регулярное прекращение, волокита на стадии доследственных проверок и небольшие шансы на обжалование в судах. По информации «НГ», инициатива о соответствующей корректировке УПК может появиться в очередном итоговом докладе омбудсмена РФ за 2024 год.
Как выяснила «НГ», уполномоченный по правам человека в РФ Татьяна Москалькова завершает подготовку традиционного доклада об итогах деятельности в 2024 году. Вопрос о более четком определении стадии возбуждения уголовного дела через установление статуса «заявителя о преступлении» был поднят как раз при обсуждении проекта данного документа.
В аппарат омбудсмена РФ продолжает поступать много жалоб и на незаконные отказы в возбуждении уголовных дел, и на волокиту с их оформлением, и, конечно, на длительные сроки проверок и самих расследований. Напомним, что Москалькова не раз говорила, что в уголовном процессе присутствует очевидное пренебрежение фигурой потерпевшего. Поэтому предложено включить в ее доклад пункт об изменениях УПК, например в виде новой ст. 56.2. Там можно было бы прописать права таких заявителей, включая, скажем, и возможность бесплатной юрпомощи. По сведениям «НГ», в Госдуме принимают подобную инициативу, поскольку сейчас гарантии таким гражданам не выглядят основательными.
Адвокат, управляющий партнер юридической компании «Альтависта» Владимир Воронин подтвердил «НГ», что в законе четко не прописан статус лица, обратившегося в органы с заявлением о совершении преступления. Однако «такое лицо наделено правом обжаловать действия и бездействие дознавателя, следователя и прокурора, в том числе в судебном порядке, заявлять ходатайства и отводы, а также знакомиться с материалами доследственной проверки после ее завершения». Сложность же в том, что для реализации этих прав приходится обращаться к непрямым нормам, решениям высших судов или вообще применять аналогию закона. Закрепление прав заявителя в законе существенно упростит процесс, но, по мнению эксперта, все-таки «не до конца решит проблему защиты прав заявителей», которые зачастую сталкиваются с равнодушием следователей и формализмом надзирающих прокуроров, то есть с неповоротливой бюрократической машиной. Вместе с тем нередки и случаи, когда заявитель настойчиво требует возбуждения уголовного дела при отсутствии законных на то оснований.
За заявителем, как и за потерпевшим, уверен Воронин, прежде всего должно быть закреплено право пользоваться юрпомощью на безвозмездной основе, каковое есть у обвиняемого, что «уравновесит процессуальные возможности этих лиц». «Кроме того, в законе требуется четко прописать, кто является заявителем в уголовном процессе и с какого конкретного момента он им становится», – пояснил эксперт. Также, заметил он, учитывая длительность проведения проверок по некоторым сообщениям о преступлении, в том числе при наличии явных признаков противоправного деяния, можно рассмотреть вопрос о возврате прокурорам права возбуждать уголовные дела, что «исключит волокиту со стороны следствия».
Адвокат, руководитель уголовной практики адвокатского бюро «Соколов, Трусов и партнеры» Анна Миненкова согласна, что инициатива закрепить статус заявителя о преступлении обоснованна, именно на стадии доследственной проверки у граждан и возникает большинство вопросов. Однако она напомнила, что один из основных принципов уголовного судопроизводства – это равноправие сторон. И если речь пойдет о дополнительных правах, то их нужно дать и заподозренным лицам, в отношении которых ведутся процессуальные проверки. Так, законом не установлен срок обжалования решений, которые приняты по заявлениям о преступлении, сами заявители могут годами требовать пересмотра тех или иных решений: «И обычно за жалобами следуют новая процессуальная проверка, новое решение – и все продолжается по кругу. А сторона, в отношении которой проводится проверка, не может обжаловать, например, решение прокурора о направлении материала на новое рассмотрение или обратиться в суд по отмене ранее принятого решения».
Как пояснила «НГ» Миненкова, недавно в УПК ввели изменения, предполагающие, что если с момента решения о прекращении уголовного дела прошло более года, то отменить это возможно только через суд, но данное правило на доследственную проверку не распространяется. Поэтому «требуется отдельно закрепить права как тех, так и других, а также определить порядок и сроки обжалования не только самих решений об отказе в возбуждении уголовного дела, но и постановлений об отмене таких решений». И вообще наиболее распространенная проблема у заявителей о преступлении – это нарушение разумных сроков, бывают ситуации, когда решений о возбуждении дел добиваются годами, при этом проверочные мероприятия не проводятся, доводы заявителя игнорируются.
Пока не представляется возможным, сказал «НГ» партнер коллегии адвокатов Pen & Paper Вадим Клювгант, оценить инициативу о заявителях ни положительно, ни отрицательно. Нужно точно понимать их статус и объем правомочий. При этом проблем на стадии возбуждения уголовного дела действительно немало. А они в первую очередь связаны с нарушением прав пострадавших от преступлений: рассмотрение обращений затягивается, по ним выносятся необоснованные отказы, граждан не допускают к ознакомлению с материалами проверок по их заявлениям, жалобы на все это не получают должного разрешения. И все это может длиться бесконечно долго. Каким образом поможет – и поможет ли – введение процессуальной фигуры заявителя о преступлении, на данный момент неясно.
Существует еще и правовая позиция Конституционного суда РФ: статус потерпевшего от преступления и соответственно объем его прав определяются фактическими обстоятельствами и оформляются процессуальным решением следователя. Даже развитие одной этой позиции в законодательстве и на практике, уверен Клювгант, могло бы защитить людей, пострадавших от преступлений, от дальнейшего нарушения их прав. Однако в реальности, подчеркнул он, обычно все наоборот, ведь наличие или отсутствие процессуального решения о признании лица потерпевшим находится в исключительной компетенции следователя. «Почему положение дел должно сложиться иным, если в УПК даже и появится фигура «заявителя о преступлении»?» – задал риторический вопрос эксперт.
