Дарья Гармоненко 
Иван Родин
Перед секретарями обкомов КПРФ аналитики нарисовали неоднозначную политическую картинку.
Фото из Telegram-канала Сергея Обухова
Аналитикам ЦК КПРФ предстоит разработать избирательную стратегию партии на ближайшие два года, не имея представления о том, как на внутреннюю политику страны будет влиять такой ключевой фактор, как спецоперация. Коммунисты вынуждены просчитывать сценарии выборов, в том числе в Госдуму-2026, исходя из трех вариантов: инерционного продолжения СВО, заморозки боевых действий в какой-то момент и появления «черных лебедей». Коридор возможностей для оппозиции теоретически расширяется при последних двух вариантах. Однако в отличие от предшественников-большевиков принцип «чем хуже, тем лучше» нынешними левыми в открытую уже не признается наилучшим.
Руководитель аналитического управления КПРФ Сергей Обухов обнародовал частично тезисы своего выступления на совещании региональных руководителей партии, который прошел накануне октябрьского пленума ЦК. Большая часть доклада «Электоральные тенденции по итогам ЕДГ-2024 и подготовка к выборам в Госдуму в 2026 году», понятное дело, остается закрытой. Но из того, что опубликовано, уже можно сделать такой вывод: очевидной электоральной стратегии на предстоящие два года у коммунистов пока нет. Основная причина – невозможность просчитать ключевой фактор в виде перспектив СВО.
Оценка прошедших выборов аналитиками КПРФ высказана самая радикальная: не состоялось содержательного обсуждения перспектив развития страны; власти выжимали заданный результат; политическая конкуренция искусственно ограничивалась; расширилась практика недопуска и снятия представителей КПРФ. Это, дескать, было подкреплено дальнейшими шагами по внедрению дистанционного электронного и трехдневного голосования, что «противоречит самой идее прозрачных, чистых и честных выборов». «Наиболее существенно злоупотребления разного рода повлияли на итоги голосования в Санкт-Петербурге, Республике Алтай, в Забайкалье, Ленинградской, Липецкой и Ростовской областях», – говорится в докладе.
Однако есть у прошедших выборов и более или менее положительные последствия: «Несмотря на различные формы давления на избирателей, КПРФ вновь проявила себя как действенная политическая организация. Партия сохранила статус ведущей оппозиционной силы. Программные предложения КПРФ получили широкую поддержку граждан». Также КПРФ, мол, успешно удерживает свое электоральное ядро. Впрочем, характеристики последнего, похоже, не сулят какого-то существенного расширения. КПРФ – это «супермужская» партия поколений 45+ и 65+ из числа квалифицированных работников и лиц со средним профессиональным образованием. По доходам – это лица с «очень плохим материальным положением», а по географии – жители малых городов. При этом относительно красные регионы сохраняются лишь в Приволжском и Дальневосточном федеральных округах.
Также аналитики КПРФ подтвердили догадки, не раз высказанные «НГ», что «в условиях сужения поля оппозиционного политического маневрирования во время СВО важным для укрепления положения партии, ее автономности в политсистеме остаются прямые политконтакты Геннадия Зюганова с Владимиром Путиным, минуя политадминистраторов администрации президента». Были отмечены и такие факторы, как поддержка СВО и вообще «статус сражающейся партии», международное влияние КПРФ, «массовый запрос на социализм и лучший опыт СССР».
В докладе Обухова были рассмотрены возможные сценарии развития ситуации в период подготовки к выборам в Госдуму 2026 года с учетом такого системообразующего фактора, как СВО. И там лишь упоминается зависимость политпроцесса от того, каковым будет ход спецоперации. Якобы вероятны лишь три основных варианта: инерционное развитие нынешней ситуации, требуемая рядом стран заморозка боевых действий на линии боевого соприкосновения и «черные лебеди» в 2025–2026 годах или в России, или на Западе.
Как пояснил «НГ» Обухов, в первом варианте внутриполитическая ситуация не меняется, а значит, и коридор возможностей для думской оппозиции сохраняется в прежнем виде. Заметим, что тогда он остается не слишком широким. При втором варианте коридор для оппозиции всех мастей, наоборот, значительно расширяется. «При заморозке с фронта вернутся тысячи военнослужащих в многочисленные города и веси. Эти люди будут голосовать и участвовать в политической жизни страны. Это создает ситуацию неопределенности для власти, ведь предсказать до конца их поведение невозможно. Хотя общество и обрадуется окончанию СВО, запрос на перемирие большой. Но, с другой стороны, общество может и радикализоваться. В общем, здесь создается ряд неизвестных условий для власти», – отметил он. По поводу же «черных лебедей» Обухов справедливо заметил, что они могут быть какими угодно – скажем, и разными внутриполитическими, и, конечно, внешнеполитическими. Между тем понятно, что власть в любом случае сохраняет в своих руках все политические и политтехнологические инструменты управления развитием всех трех вариантов. Однако Обухов подчеркнул, что телевидение играет решающую роль только в среде аудитории старше 65 лет, ДЭГ охватывает только столицы и крупные города, а административный ресурс на выборах распределен неравномерно по стране. По его словам, «30% регионов – это электоральные султанаты, в 30% повышенный, но не полный контроль, и, наконец, в 40% админресурс имеет ограниченное влияние, то есть наиболее свободные электоральные зоны с относительно честным подсчетом».
По мнению Обухова, наибольшие возможности при наименьших рисках у оппозиционных партий появляются в случае второго варианта. А вот в случае третьего вместе с возможностями прямо пропорционально растет опасность неопределенности. «Ведь может быть как либерализация, так и, наоборот, резкое завинчивание гаек. А может и вовсе дойти до падения государства, как в 1917-м или в 1991-м. Как сказал Зюганов, это будет победа «пятой колонны», гибель для страны и подполье для КПРФ», – заявил «НГ» Обухов. И это будет самый негативный сценарий. Он подчеркнул, что сейчас идет перестройка и внутри партий. Так, если КПРФ по-прежнему самая социальная партия, основной темой которой осталась справедливость, то, к примеру, хотя ЛДПР стремительно и левеет, но у нее главной темой становится миграция. «Единая Россия» теперь больше других говорит о «русском мире», а «Новые люди» пытаются взять под себя электорат бывшей несистемной оппозиции. При этом, по оценкам аналитиков КПРФ, риторика тех же «Новых людей», а еще и «Справедливой России – За правду» во многом остается невнятной, ни одну из электоральных ниш эти партии занять до конца не могут.
Показательно, конечно, что, в отличие от своих предшественников, КПРФ не решается открыто сказать, что чем хуже будет ситуация в стране, тем лучше будет для левых. Однако намеки на это просматриваются, хотя и страхи нынешних руководителей партии перед подобным раскладом вполне себе просматриваются.
Опрошенные «НГ» эксперты предположили, что раз инерционный вариант хода СВО пока наиболее вероятен, то возможности левых в контексте выборов в Госдуму останутся скромными. Например, глава Политической экспертной группы Константин Калачев пояснил: оценка КПРФ во многом правильная именно в том, что внутриполитическая ситуация и выборы будут значительно зависеть от СВО. «При продолжении спецоперации вероятен инерционный сценарий выборов, тут будет мало шансов у оппозиции любого спектра. А вот если СВО прекратится, то тогда возможен инновационный сценарий – скажем, либерализация, оттепель, раскручивание гаек. Просто для того, чтобы канализировать настроения людей, вернувшихся с фронта. Но точно то, что надо готовиться к любым сценариям», – заметил эксперт. И он напомнил, что при инерционном развитии событий у власти останется проблема привлечение людей к политике и выборам. Однако все больше людей, согласно соцопросам, не видят партии, представляющей их интересы, а в такой ситуации возможен апгрейд старых партий или создание новых. «Это расширяет коридор возможностей, но создает условия неопределенности. К примеру, допустят ли к выборам какие-то либеральные партии? Или хотя бы новых игроков на период выдвижения кандидатов, как было с Надеждиным на президентских выборах», – подчеркнул Калачев, который как генсек Партии любителей пива рассчитывает на такой сценарий. Конечно, при всех раскладах властям будет важно, чтобы все было красиво, но с учетом контроля над ТВ такая возможность есть. При этом гипотетическое завершение СВО задаст выборам такие главные вопросы: будет ли политическая система обновляться, а если будет, то каким образом? Вариант же «черных лебедей», по его словам, – это чистое гадание.
Генеральный директор Центра политической информации Алексей Мухин, напротив, считает, что СВО не следует считать определяющим фактором для внутренней политики, это лишь один из них. «СВО – это последствия западной политики, это часть кризиса, который разворачивается глобально. Поэтому коммунисты ставят телегу впереди лошади», – сказал он «НГ». К тому же они упустили один из вариантов – окончательную победу России, который в отличие от трех названных и является позитивным. А в этом случае, по мнению Мухина, возможна перезагрузка отношений и с глобальным Западом, и с глобальным Югом. «Картина мира не черно-белая, а цветная. Если не рассматривать ее в этом полном многообразии, то ничего и не добьешься. Так, определяющий фактор на выборах 2026 года – это сценарий выхода страны из кризиса. Выиграет та партия, которая его представит, а не будет считать «черных лебедей». Люди уже устали от негативных новостей», – подчеркнул он. При этом предсказать ситуацию на перспективу двух лет в принципе невозможно, мир может поменяться за несколько месяцев. «Мы идем по кромке исторических событий», – напомнил Мухин.
Первый вице-президент Центра политических технологий Алексей Макаркин сказал «НГ», что СВО – это все же определяющий фактор внутренней политики и будущих выборов. И здесь коммунисты правы, другое дело, что все рассматриваемые варианты очень условные. Так что спланировать что-то заранее в принципе невозможно – и трудности с прогнозами сейчас становятся основной проблемой для оппозиции. Самым вероятным эксперт назвал инерционный вариант хода СВО, но заметил, что и от заморозки ситуации те же коммунисты могут ничего не выиграть. Ведь может случиться так, что останется, скажем, противостояние России с Западом по примеру прежних времен «холодной войны». В этом случае коридор возможностей для оппозиции вряд ли расширится. Но может быть потепление международных отношений, в внутри – расцвет многопартийности. Но любая нестабильная обстановка порождает не только возможности, но и существенные риски. «Они, наверное, были бы рады, если бы у нас все сложилось по примеру ГДР, где у каждой партии были свои гарантированные квоты. Однако признаваться в этом им неудобно. При этом проблема в том, что сами партии не являются сегодня активными участниками политпроцессов. Потому инерция для них привычна, а турбулентность – нет», – указал Макаркин.
