Госдума избавит страну от очередной деструктивной идеологии

Вице-спикер Анна Кузнецова полагает, что в перспективе безосновательный отказ от деторождения станет незаконным деянием. Фото с сайта Государственной думы РФ

В едином порыве, хотя не без дискуссии, Госдума 17 октября запретила «информацию, пропагандирующую отказ от деторождения». Неоднократно прозвучали заявления, что власти точно не станут вмешиваться в частную жизнь людей, но сама конструкция санкций показывает, что новые ужесточения идут по накатанному пути. Четких дефиниций правонарушения нет, зато выявлены и заграничная базовая структура, и признаки внешнего вмешательства для координации адептов внутри страны. То есть для ликвидации условного «международного движения чайлдфри» фактура собирается. Вполне понятны и последствия – по аналогии с принятыми ранее судебными решениями по прочим «движениям». Недаром первым успехом закона была названа самоочистка интернета от категорических высказываний.

Пакет инициатив против «деструктивной идеологии» был поддержан голосами 388 депутатов, кто-либо против не выступил, даже и воздержавшихся не было. Соответствующие поправки в шесть действующих законов и Кодекс об административных правонарушениях (КоАП) были межфракционным решением. Поэтому и дискуссия в Госдуме прошла по принципу «предложение хорошее, но надо сделать его еще лучше». Правда, прозвучали и сомнения в том, что правоприменительная практика новых запретов сразу будет эффективной, а не приведет к пресловутым «перегибам на местах», или, иными словами, попыткам низовых властей, разного рода общественников, и прежде всего правоохранителей, твердо сесть на одобряемую сверху волну, заодно получив и определенные бонусы.

Однако гораздо более громко на заседании Госдумы 17 октября звучали заверения и даже гарантии, что подобного ни в коем случае не произойдет. Первой об этом заявила основной докладчик – депутат Эльвира Аиткулова («Единая Россия»): мол, не предполагается вмешательства государства в личную сферу. Именно она уже давно совместно с парламентом Башкирии пробивала соответствующую инициативу. В свою очередь, залежавшийся на Охотном Ряду законопроект был реанимирован благодаря председателю Госдумы Вячеславу Володину и председателю Совета Федерации Валентине Матвиенко. Их подписи открывают длинный список депутатов и сенаторов. Так вот, спикер как раз, наоборот, настоятельно призывал законодателей меньше придумывать всякого рода гипотетические ситуации нарушения чьих-то прав, а прилагать больше усилий к защите людей и российских традиционных ценностей, главная из которых – семья, от чуждых и очевидно заграничных веяний.

Напомним, что в законы – об информационных технологиях, о СМИ, о господдержке кинематографии, об основных гарантиях прав ребенка, о рекламе и о защите детей от причиняющей вред информации – заносится примерно одна и та же фраза, запрещающая «отказ от деторождения» в смысле пропагандирования данной точки зрения. Именно о враждебной пропаганде и говорила Аиткулова, найдя в соответствующем опросе ВЦИОМ базу для таких выводов. Страшная для восприятия картина была оформлена в виде презентации, которую депутаты смотрели на своих мониторах, потому что, дескать, давать ее в полном формате на общедоступных экранах было бы слишком. Из соцопроса выходило, что на первом месте по популярности ответы об отказе от деторождения по неким личным причинам, а социально-экономические занимают только вторую позицию. О них небольшой разговор все-таки возник, но быстро свернулся, потому что все депутаты, понятное дело, поклялись, что государство сделает все, что еще так и не сделало, а именно: обеспечит условия для поддержки семей – и молодых, и уже более опытных. Но, мол, еще важнее очистить их голову от неконструктивных воззрений, то есть дать им реальную свободу выбора своих решений о заведении детей.

А Аиткулова, заявив, что, к сожалению, есть как наглядные примеры успешности западной пропаганды, назвала того, кто ее изначально развязал, – это Американская лига контроля над рождаемостью, созданная еще в 1921 году.

Депутат Госдумы Эльвира Аиткулова давно ведет борьбу с сознательными сторонниками чайлдфри.  Фото с сайта www.duma.gov.ru

Однако такая трактовка не выглядит странной, если посмотреть на то, какие поправки по чайлдфри вносятся в КоАП. А это уже давно известная ст. 6.21 «Пропаганда нетрадиционных сексуальных отношений и (или) предпочтений, смены пола». Туда после запятой лишь добавляется все тот же «отказ от деторождения», санкции остаются прежними. Это весьма и весьма высокие штрафы за пропаганду или навязывание информации: на граждан – от 50 тыс. до 100 тыс. руб., на должностных лиц – от 100 тыс. до 200 тыс., на юрлиц – от 800 тыс. руб. до 1 млн. Соответственно все то же самое в отношении несовершеннолетних карается еще строже. Еще жестче штрафуют тогда, когда деструктивные идеологии распространяются через интернет или СМИ. При условии, что это не уголовное преступление, а в соответствующем кодексе гей-пропаганда и трансгендерные переходы уже есть, за чайлдфри будут выписывать гражданам от 100 тыс. до 200 тыс. руб., должностным лицам – от 200 тыс. до 400 тыс. руб., юрлица могут получить штраф в размере от миллиона до четырех. Медиаподдержка по всей ст. 6.21 карается по максимуму, а еще в ней есть отдельная часть с более высокими санкциями в отношении именно иностранцев.

Конечно, по ходу думского заседания были заданы вопросы, а где критерии пропаганды, о которых журналистам, киношникам и рекламщикам хотелось бы узнать заранее. Ответ в основном приходил такой: Роскомнадзор, который уже выразил готовность исполнять новый закон, разберется, что случайность или эмоция, а что – враждебная деятельность. Видимо, тем самым давалось понять, что вместо вопросов надо смотреть на иные сферы контроля, находящиеся за Роскомнадзором. Кстати, Аиткулова похвалилась, что пока инициатива депутатов обсуждается, деконструктивные интернет-сообщества уже стали подтирать собственные анналы, а пользователям настоятельно рекомендуется чистить свои соцсети. А меж тем прежде соответствующие посты появлялись примерно раз в 20 минут.

Но в этом контексте лучше, наверное, вспомнить практику Минюста по реестру иноагентов и вообще данному закону. Не секрет – и соответствующие цитаты до сих пор можно найти, – что долгое время власти РФ утверждали: никаких запретов нет, есть лишь требование указывать статус, чтобы потребители информации иноагентов были в курсе. Напоминать о том, в какие формы это окончательно вылилось, наверное, было бы излишним: государство в конце концов стало устанавливать прямые запреты, то есть поражать иноагентов в гражданских и экономических правах. А стать иноагентом теперь можно и в случае иностранного влияния на то или иное лицо. При этом такая конструкция представляет собой правового «тяни-толкая»: если гражданин РФ процитирует иноагента, то сам может им стать, но и если иноагент, в свою очередь, процитирует гражданина, тому данный статус угрожает с неменьшей вероятностью.

О том, что будет дальше с законами о запрете чайлдфри, в принципе тоже все вполне понятно. Собственно, это не скрывалось и в ходе заседания Госдумы 17 октября. Например, на ее трибуну с выступлением от фракции ЕР вышла вице-спикер Анна Кузнецова. Конечно, она поддержала предыдущих ораторов в том, что против России развязана настоящая гибридная война и на фронте деторождения. Но у властей, по ее словам, есть чем ответить: например, Минобрнауки уже собрало два тома тех фактов, которые позволят «сделать следующий комплексный шаг – о запрете деструктивной идеологии в целом». Чтобы расшифровать это заявление, следует напомнить, что подобный запрет обычно оформляется после иска Минюста в Верховный суд РФ против некоего «международного движения» или якобы общероссийской структуры. Так, были запрещены сети и сексуальных меньшинств, и воровских романтиков, и политических оппозиционеров. Все они, по мнению властей, не просто действовали, а активно привлекали к себе сторонников. И после соответствующих судебных актов этих сторонников и начинают разыскивать, а точнее, разоблачать, поскольку они чаще всего за пределами интернета отсутствуют. Так что, похоже, продолжатся давно начатые воспитательно-профилактические меры против тех, кто еще считает соцсети местом для свободы мнений.