Дарья Гармоненко 
Иван Родин
Красному богатырю полагается пойти налево, но нынешняя КПРФ предпочитает не рисковать.
Слайд из презентации из Telegram-канала Сергея Обухова
В докладе «Двухсоставный электорат КПРФ: кого мы потеряли после февраля 2022 года» указывается, что минус в 10% обеспечили ранее заемные у власти избиратели и одновременно – либеральные «рассерженные горожане». При этом замечена и утечка из ядерного электората. Главной причиной названо сужение границ для легальной политической деятельности, что требует обновления политического позиционирования. Однако по ходу СВО власть настолько быстро сжимает рамки дозволенного, что левые уже опасаются куда-либо двинуться.
Очередной поток слушателей Центра политучебы прослушал лекцию доктора политических наук Сергея Обухова. Руководитель аналитического управления КПРФ представил коллегам из регионов печальную картину, которую как раз и необходимо изменить в преддверии выборов Госдумы-2026.
Однако по сравнению с кампаниями 2020–2021 годов двухсоставный электорат КПРФ сильно «усох», по данным самого Обухова, – с 20–22% до 11–12%. Это произошло прежде всего за счет снижения доли общепротестных избирателей, тех самых «рассерженных горожан», недовольных позицией партии по СВО, и в целом лояльных власти людей, часть которых ранее видела в КПРФ альтернативу «Единой России». Последние избиратели называются ситуативные, их колебания вполне закономерны, однако по ходу СВО из КПРФ уходят и представители ядерного электората. Как описал Обухов, это «недовольные размыванием оппозиционного облика».
При этом партийные аналитики настаивают, что все эти три части в перспективе никуда от КПРФ не денутся, если, конечно, та сохранит статус главной оппозиционной силы. Но сам же Обухов и признал, что «проблем с сильным позиционированием КПРФ как легальной общепротестной политической силы все больше». Более того, их, по его словам, «в условиях затягивающейся во времени СВО стало многовато». Опрошенные «НГ» эксперты не могли не согласиться с таким чистосердечным признанием.
Глава Политической экспертной группы Константин Калачев полагает, что «вернуть ушедшую поддержку самой партии не под силу, особенно «рассерженных горожан», хотя часть лояльных «ситуативных путинистов» может вернуться» Однако, по его мнению, это уже будет зависеть от самой власти: «Люди часто недовольны новыми ограничениями и действиями властной вертикали, также могут случиться и «черные лебеди». И конечно, эксперт подтвердил, что у КПРФ реальные проблемы с имиджем и позиционированием. «КПРФ попала в ловушку СВО и стала неотличима от других партий и самой власти, перед ней остро стоит проблема субъектности», – сказал Калачев. У генерального директора Центра политической информации Алексея Мухина к КПРФ было невозможное для отказа предложение «искать и привлекать новые электоральные группы, находить новые формы работы». Но те избиратели, кто от левых ушел, по его словам, вряд ли уже вернутся.
В своем докладе Обухов указывает, что коридор легального противодействия совокупной партии власти для КПРФ все больше сужается: «В системе координат «сервильность – оппозиционность» все больше сдвигаются соответствующие красные линии: зона ликвидации политсубъекта, зона политрепрессий, зона административного прессинга. Тем самым сужается зона возможного оппозиционного маневрирования». Однако Мухин настаивает, что коридор возможности вовсе не сужается, просто «у КПРФ линейное мышление». На самом же деле «растут группы недовольных запретительным законодательством, а это потенциальный электоральный ресурс». Тем более что из-за отсутствия несистемной оппозиции некуда податься тем же «рассерженным горожанам». «Новый и старый протестный контингент – это новые электоральные возможности для КПРФ. Потому что она единственная легальная оппозиционная сила, имеющая статус парламентской партии, которая еще воспринимается как реальная оппозиция», – заметил эксперт. Калачев, в свою очередь, отметил, что правила игры хотя и меняются, но в чем-то и остаются прежними: «Табу – это критика президента и оппонирование ему, можно лишь апеллировать к его бесконечной мудрости и авторитету. И еще можно воевать с боярами. Под запретом также критика внешнеполитического курса, а из правительства нельзя критиковать отдельно премьера, а также Минобороны». И конечно, под запретом остаются несанкционированные уличные акции и сотрудничество с несистемщиками.
Обухов в докладе подтвердил деградацию избирательной системы, в условиях чего КПРФ вынуждена бороться уже лишь за сохранение собственной политической субъектности. Калачев подтвердил, что сейчас уже стало нежелательным критиковать власть за ограничение политических прав и свобод, а на эту поляну КПРФ как раз и заходит, когда выступает за «честные выборы», «свободу собраний», «против цензуры» и т.д. Именно эти действия могли бы привлечь недовольных властью, но проблема в том, что КПРФ здесь непоследовательна и половинчата. Мухин напомнил «НГ», что коридор возможности для любой партии – это рамки законодательства РФ. И нужно не просто оппонировать власти, а стремиться «менять правила игры, превращаться в правящую силу, то есть не подменять реальную политическую борьбу лозунгами».
Но в докладе Обухова именно они в основном и приводятся, хотя, наверное, для руководства КПРФ какие-то конкретные рецепты и представлены. А пока фраза о том, что «даже простая защита КПРФ своих позиций, самостоятельности и сохранения своего оппозиционного статуса замедляет сползание нашего общества от правовых механизмов к «понятийным» и общий процесс архаизации и упрощения социальной жизни» служит лишь иллюстрацией к одному из слайдов из презентации для регионального актива. Это известная картина, изображающая богатыря перед камнем, на котором в данном случае написано, что налево пойдешь – голову сложишь, прямо – «в ЕР попадешь», направо – «иноагентом станешь». Вроде бы красным богатырям пристало выбрать путь именно налево, но КПРФ, похоже, предпочитает оставаться без движения. Несмотря даже на то, что под ногами коня, возможно, болото. Хотя скорее всего к коммунистам быстрее подойдут контролеры перекрестка – и тогда голова может быть сложена ими уже на месте.
Когда всерьез говорится о том, что «ключевая задача участия партии в выборах – при поддержке СВО сохранить наше право оппонировать в интересах трудящегося большинства по главным вопросам политики», а не «подпевать чиновничеству, олигархии и их партии власти, как все остальные политические субьекты», то это как раз и свидетельствует о нежелании куда-то определенно двигаться. Потому что именно этим коммунисты занимаются и сейчас – а их электорат сокращается по 10% за пару лет. Что же касается субъектности партии, то всем давно известно, в чем она заключается, или, точнее, в ком. Конечно, в лидере КПРФ Геннадии Зюганове с его правом на телефонные звонки президенту и регулярные с ним встречи. Пока есть данная персона с этими прерогативами, ни один кремлевский политадминистратор не рискнет на реально жесткие меры к левым. Все же иные лидеры Компартии такого положения обеспечить явно не смогут. Однако парадокс в том, что именно Зюганов и поставил партию в позицию системного консенсуса с властью, результаты которого наглядно демонстрирует доклад Обухова.
Калачев поэтому уверен, что главная проблема КПРФ в том, что она во многом выглядит как «партия вчерашнего дня». Ей требуется перезагрузка, ребрендинг и, видимо, смена руководства: «Либо она превратится в современную левую партию, либо будет маргинализироваться и дальше. Пока же левые продолжают не очень талантливо косплеить КПСС». По поводу Зюганова как главного политресурса партии он не согласился: «Жириновского тоже считали основным ресурсом ЛДПР. И ничего – при Слуцком она живет дальше. КПРФ же вовсе не лидерская партия, а идеологическая. Да, с Зюгановым общается президент, но к реальной политике это не имеет отношения». Мухин полагает, что «КПРФ настигает «проклятье КПСС»: «Старые руководители не умеют работать с новыми группами, новым подходам их тоже не обучишь. Правда, менять Зюганова не обязательно, раз он ресурс. Для расширения электоральных возможностей можно было обновить хотя бы состав президиума ЦК».
