Екатерина Трифонова
Для сплошной проверки жалоб сформирована отдельная судебная инстанция. Фото сайта 2kas.sudrf.ru
В Верховном суде (ВС) РФ считают, что качество правосудия и уровень его независимости выросли с 2019 года, когда были образованы отдельные кассационные суды общей юрисдикции. Однако эксперты «НГ» указали и на негативные моменты, например, очевидное стремление этой инстанции находить формальные ошибки, чтобы отменять оправдательные приговоры присяжных.
По словам первого зампреда ВС РФ Петра Серкова, созданные пять лет назад кассационные суды успешно выполняют свою задачу. При этом повысились качество судопроизводства и его доступность. Гендиректор Судебного департамента при ВС РФ Владислав Иванов сообщил о высоком уровне доверия кассационным и апелляционным судам общей юрисдикции со стороны и обычных граждан, и профессиональных участников судопроизводства.
Новая ветвь судов были организована по экстерриториальному принципу, поэтому, по мнению руководителя Совета судей РФ Виктора Момотова, они оказались «более независимы и объективны». Он напомнил, что до 2019 года законом был установлен так называемый выборочный порядок кассации: жалобу рассматривал один судья, и он единолично принимал решение, передавать ли ее на рассмотрение президиума облсуда или нет. То есть такое рассмотрение носило формальный и субъективный характер. А переход к сплошной кассации, заметил Момотов, действительно позволил повысить качество принимаемых судебных решений.
Тем не менее, напомнили «НГ» эксперты, в самом ВС по-прежнему действует выборочный порядок кассации. Так что если какой-то из кассационных судов в жалобе отказал, то дальше происходит возврат «в привычную колею до 2019 года», заметил федеральной судья в отставке Сергей Пашин. Эта выборочная кассация и сейчас допускает далеко не все жалобы, а еще и уровень их удовлетворения «тоже весьма невысок». То есть на уровне ВС остается все то же: и единоличное решение одного судьи, и отказ от вызова сторон, рассмотрения доказательств, а также истребования дела. «Судья может отклонить жалобу без изучения материалов, на которые жалобщик ссылается», – подтвердил Пашин. Что же касается сплошной кассации, то тут есть сложности уже организационного характера. Прежде, пояснил Пашин, граждане могли обращаться в президиумы судов своего региона, а теперь им нужно добираться до того города, где расположен кассационный суд, или оплачивать дорожные расходы своего представителя. Поэтому-то, по его словам, правосудие все больше сводится «к диалогу «говорящих голов», когда работа проходит по видео-конференц-связи, когда живых людей судьи не видят».
Пашин сказал «НГ», что ему понятны позитивные оценки со стороны ВС, который и был инициатором данного решения «усложнить жизнь людям и облегчить себе». Но он настаивает, что никакой настоящей реформы так и не произошло, была лишь перестановка стульев. А еще выведение кассации в отдельный вид судов напоминает ему опыт с сообщающимися сосудами – сколько бы их ни было, уровень жидкости в них один и тот же. Но даже важнее наполнение этих сосудов, то есть кадровая политика, которая сохраняется прежней: «Туда отправили судей либо из самого ВС, либо подняли их из президиумов судов областных и краевых, соответственно со старыми установками». Поэтому кассация, по его словам, чутка к явным нарушениям закона, например, когда обвиняемому не дали последнего слова. Но если речь идет о суде присяжных, то кассационная инстанция обычно старается переусердствовать, часто объявляя нарушениями закона реализацию права на защиту. К примеру, когда обвиняемый рассказывает перед присяжными о пытках, которым его подвергли, или когда адвокаты используют чисто риторические приемы вроде указания на то, что преступление мог совершить и другой человек. В одно время, заметил Пашин, кассация отменяла до 80% оправдательных приговоров, вынесенных райсудами с участием присяжных, но и сейчас количество таких отмен больше 50%. Причин тут несколько – это и пресловутый обвинительный уклон, и солидарность с органами уголовного преследования. Поэтому структурных изменений, уверен Пашин, мало, все по-прежнему решают кадры. При нынешней загруженности судебной системы ее руководящий состав, а также консультанты судов «на самом деле являются властью за спинкой трона». И в этом смысле «не так важны процессуальные изменения, сколько изменения внутри судейского сообщества, а еще и его ориентация не на формальные показатели, а на содержательную работу».
Как заметил руководитель адвокатской группы «Логард» Сергей Колосовский, его личный опыт участия в работе судов кассационной инстанции говорит о том, что в целом сохранились пресловутый обвинительный уклон и формализм. «Это в целом неудивительно, ведь составы кассационных судов сформированы из тех же судей областных и районных судов, которые принесли с собой в вышестоящий суд все недостатки нашей судебной системы», – подтвердил он. Тем не менее, считает Колосовский, даже это значительно лучше того, что было раньше. Вместе с тем он «отнюдь не уверен, что если бы президиум облсуда работал в формате сплошной кассации, то процент отмен приговоров был бы ниже».
