Партсписки для Госдумы-2026 сохранят в политически необходимом объеме

Результаты выборов депутатов-одномандатников преимущественно вполне предсказуемы. Фото агентства «Москва»

«НГ» проанализировала статистику прошедшей избирательной кампании, связанную с неадекватным на первый взгляд пересчетом процентов, полученных партиями, в депутатские места. Это когда за результаты, различающиеся в разы, все равно полагается одинаковое число мандатов. Тут все дело в применяемой большинством субъектов РФ неравномерно смешанной пропорционально-мажоритарной системе: примерно треть Заксобрания избирается по партспискам, две трети – по одномандатным округам. «НГ» спросила экспертов о том, стоит ли ждать подобной реформы под выборы в Госдуму-2026. Ведь так можно и степень показательной демократичности не снижать, и реальный уровень представительности оппозиции регулировать. Пока превалирует мнение, что политических предпосылок для урезания доли партсписков вроде бы как нет.

Если еще и численность депутатов Заксобрания небольшая, то тогда случаются такие истории, как, например, в Хабаровском крае. Там КПРФ получила чуть более 12,5% голосов, но лишь один мандат, а «Новые люди» взяли тоже один за 5% с небольшим. Тогда как ЛДПР на 16,8% заработала два мандата.

Или, например, в Республике Алтай, в Госсобрании которой 41 депутат, ЛДПР получила 18,17% по спискам – и в итоге также два мандата. КПРФ за 13,6% дали один мандат, «Справедливой России – за правду» (СРЗП) тоже один – за 5,7%. Более адекватно разделили места, скажем, в Брянской области, но там вообще-то 60 депутатов, которые избираются пополам на пополам. А вот в Волгоградской области, где система хотя и равномерно смешанная, но депутатов облдумы только 36, флуктуации чуть более заметны, но не аномальны.

Неравномерно смешанная система действует в большей части регионов уже давно.

Но в этом году ее последствия проявились наиболее ярко, видимо потому, что «Единая Россия» забрала под себя одномандатные округа по максимуму. А это сразу выявило всю изначальную нищету той доли мандатов, которая приходится на партсписочные выборы. Однако с точки зрения демонстрации уровня демократии все выглядит неплохо: партии вроде бы получают солидные проценты, а дальше идут уже последствия применения закона, если они не нравятся – пожалуйста, в суд. Поэтому и возник вопрос, не ждут ли соответствующие изменения и Госдуму в преддверии выборов 2026 года?

Руководитель аналитического управления КПРФ Сергей Обухов считает, что «федеральные политадминистраторы явно задумались о планах трансформации политической системы в 2025–2026 годах». Продолжится «заморозка» политической и общественной активности. Можно предполагать, что партия власти в таких условиях «продолжит курс на профанацию выборов и чисто формальное поддержание легитимности». По его словам, «как уже сейчас говорят эксперты, реальное политическое содержание выборов не относится к волеизъявлению масс, а результат выборов лишь замеряет степень контроля того или иного губернатора над чиновничьим и силовым аппаратом региона». «Можно предположить, что при инерционном развитии политического процесса у ЕР будет большой искус провести переформатирование партийно-политического поля. В частности, перевести выборы в Госдуму на мажоритарную систему или резко сократить ее партийную часть, что уже проведено в регионах. Это будет шаг к дальнейший департизации политики, а еще и возможность выйти за рамки привычных партийных реалий», – сказал «НГ» Обухов. Потому что при сохранении нынешней системы пока не удается лишить КПРФ статуса второй политической силы. «При этом прогнозируемое стремление власти к замораживанию политической активности и переформатированию партийно-политического поля явно не учитывает стратегические вызовы, стоящие перед страной», – отметил он. «Есть угрозы, и Партия регионов на Украине с ними столкнулась - в условиях политической турбулентности одномандатники легко порывают с материнской партией. Это серьезный аргумент против», - добавил Обухов.

Пресс-служба ЛДПР прокомментировала «НГ», отметив, что плюсы для власти очевидны. Во-первых, мажоритарная система позволяет властям преодолеть дефицит доверия и аккумулировать вокруг себя наиболее ярких ЛОМов, ресурсных бюджетников, снижая шансы других партий на победу. Во-вторых, такая система позволяет части кандидатов уйти от негативного бэкграунда партии в своих кампаниях. Впоследствии самовыдвиженцы присоединяются к одной из фракций. Увеличение одномандатных округов, соответственно, приведет к усилению этого процесса. Но это палка о двух концах, минусы тоже есть, отметили в ЛДПР. Как минимум, придется подбирать сильных одномандатников (а у партии власти с этим есть сложности). «Наметилась тенденция, когда в ряде регионов, а также во многих административных центрах, меняют баланс от пропорциональной системы в пользу мажоритарной. А порой и вовсе переходят только к мажоритарной системе. Это приводит к тому, что, например, в городском парламенте Читы из 30 мандатов 27 забрала «Единая Россия», а в Республике Бурятия в Улан-Удэ «Единая Россия» вообще получила 29 мандатов из 30. Таким результатам позавидовала бы даже поздняя КПСС. Причем в той же Чите наши наблюдатели сигнализировали об огромном количестве нарушений на выборах», - рассказали в пресс-службе партии. При этом в ЛДПР уверены: однозначных предпосылок к изменению избирательной системы нет. В теории рост негатива в адрес правящей партии может к этому привести, но на данный момент объективных причин нет. Последние региональные кампании проходили без всплеска оппозиционной активности. Поэтому текущая система формирования Госдумы представляется наиболее сбалансированной, считают в ЛДПР.

Нынешняя Госдума избиралась на половину по спискам и на половину по округам. Фото РИА Новости

Глава Политической экспертной группы Константин Калачев подтвердил «НГ»: «Возможности департизации выборной системы хотя и есть, но по большому счету – это текущий процесс, наша политическая система работает рефлекторно, отвечая на возникающие вызовы и угрозы. А сейчас ни вызовов, ни угроз для партии власти нет, наоборот, ее рейтинги только растут. Поэтому даже малейшего стимула менять пропорции у власти нет». Кроме того, могут возникнуть вопросы к власти: раз все идет по плану и все в порядке, то зачем партийная реформа? То есть сокращение партсписков трудно будет объяснить населению, политизированному классу и оппозиции, а также снизить интерес к выборам, то есть явку. Однако потом Калачев добавил: «У нас ничего нельзя предсказать. «Черный лебедь» может вдруг прилететь – и тогда к весне 2026-го реформа состоится для подстраховки партии власти».

Генеральный директор Центра политической информации Алексей Мухин сказал «НГ»: «Сейчас идет работа по выявлению электоральных девиаций и прочих недостатков, такая же работа будет по итогам 2025 года». Он тоже сомневается, что при сохранении нынешних рейтингов ЕР реформа будет проведена. И наконец, уверен Мухин, все дело в том, что власть скорее всего захочет сохранить нынешний состав парламента, а значит, нужно будет поддержать оппозицию. А первый вице-президент Центра политических технологий Алексей Макаркин напомнил «НГ», что у возможной выборной реформы могут быть и плюсы, и минусы Первые очевидны: в отсутствие двухтуровых выборов на уровне региональных и федеральных парламентов при минимальном перевесе голосов побеждает представитель партии власти, ведь оппозиция не может объединиться перед вторым туром и поддержать его соперника. Но для реформы отсутствуют стимулы, ведь от парламентских партий избираются в целом лояльные люди. К минусам относится демотивация самих единороссов: «У них есть старые ресурсные и просто заслуженные люди, которым комфортнее избираться по спискам, чем работать в округах». А еще, видимо, власть не хочет прямых аналогий с СССР, где Верховный совет в 1990 году как раз избирался по мажоритарной системе. «Избиратели и политики уже привыкли к равномерной смешанной системе, которая существует большую часть времени современной России, ее изменение вольно или невольно дестабилизирует ситуацию», – полагает Макаркин.