Зорькина опять просят вмешаться в ход следствия

Председателю КС РФ Валерию Зорькину хотят сообщить, что теории не подтверждаются практикой. Фото Светланы Холявчук/PhotoXPress.ru

Адвокаты обратились в Конституционный суд (КС) РФ с жалобой на действия следователей, которые серийно манипулируют нормами закона о сроках содержания обвиняемых под стражей. Игнорируются запреты, установленные ст. 109 Уголовно-процессуального кодекса (УПК), и превратно интерпретируется ряд указаний КС, правда, не слишком категоричных. В итоге аресты можно продлевать почти до бесконечности.

Именно неопределенность решений ведомства Валерия Зорькина по трактовке ст. 109 УПК и позволяет следователям при необходимости обходить указания на предельные сроки содержания под стражей. Сама же по себе эта статья сформулирована вроде бы предельно четко, там сказано, что обвиняемого нельзя держать под стражей свыше полутора лет.

Однако на местах постоянно придумывают способы обхода данной нормы, используя для этого в первую очередь именно интерпретацию позиций КС усилиями нижестоящих судов. Дело в том, что ранее КС указал на возможность экстраординарных ситуаций, на которые не распространяются сроки, прописанные в УПК. Например, правоохранители, не успевшие вовремя собрать доказательства вины, но при этом не желающие освобождать человека из-под стражи, формально объявляют об окончании следственных действий, передавая в прокуратуру совсем «сырое» дело с как бы проектом обвинительного заключения, но якобы для утверждения и передачи материалов в суд. При этом все прекрасно понимают, что прокурор, как гособвинитель, такое дело не утвердит, вернув его для дополнительного расследования. Тут главное то, что в дальнейшем уже вроде бы как на законных основаниях можно будет почти бесконечно продлевать сроки пребывания обвиняемого в СИЗО.

Как напомнил «НГ» один из инициаторов обращения в КС – адвокат адвокатской палаты Иркутской области Роман Шергин, в УПК (ч. 5, 6 ст. 109) есть прямой запрет на то, чтобы продлевать срок содержания обвиняемого под стражей свыше 18 месяцев. Даже если следствие так и не успело завершить свою работу и выйти на стадию, когда обвиняемого знакомят с материалами уголовного дела. Если, конечно, такое ознакомление не началось за более чем 30 суток до истечения крайнего срока ареста. В том деле, которое вел этот адвокат, по истечении 11 месяцев расследование завершилось, следователи предъявили материалы дела обвиняемому, то есть требования были соблюдены. Но потом было решено дополнить следственные материалы якобы по ходатайству сторон, что действительно позволяет УПК РФ. Но вышло так, что миновал уже 14-й месяц следственных действий, которые фактически не подпадают под категорию таковых, но ими являются. В частности, гражданину было «перепредъявлено обвинение».

По мнению защиты, это прямо противоречит требованиям УПК, поскольку теперь истекают уже 19 месяцев содержания обвиняемых под стражей. Суд почти автоматически продлевает эту меру пресечения, указывая, что запрет не распространяется на рассматриваемую ситуацию «в духе правовой позиции КС РФ». И даже приводит в своем решении ссылку на определение КС. Затем, правда, уже при обжаловании данного решения, становится очевидной ошибка, цитируемое мнение КС не имеет отношения к обсуждаемой ситуации. Тогда Восьмой кассационный суд просто ссылается уже на иной документ КС, который, впрочем, тоже не вяжется с содержанием конкретного дела.

Не менее любопытно, что данное решение КС, которое кассация буквально привязала к текущему разбирательству, как раз и предостерегает от этого всех судей, требуя не распространять единый подход на любые случаи возврата уголовного дела прокурором. И по ходу дальнейших тяжб выясняется, что и Верховный суд РФ игнорирует явные противоречия. «Надеемся, что КС РФ обратит внимание на допущенные нарушения и неправильное применение его же решений», – заявил «НГ» Шергин.

Адвокат, советник Федеральной палаты адвокатов (ФПА) РФ  Евгений Рубинштейн сказал «НГ», что современный УПК позволяет применять нормы закона по аналогии в случае выявления пробела в нормативном регулировании тождественных правоотношений. О чем неоднократно говорил и сам КС в своих решениях. Но дело в том, что «правоприменители далеко не всегда понимают правила применения уголовно-процессуального закона по аналогии, а порой умышленно используют их с нарушениями для легализации недостатков в своей работе». Описываемый же случай содержит императивные правила и ситуации, когда допускается продление срока содержания под стражей при ознакомлении с материалами уголовного дела. Во всех остальных случаях, согласно логическому толкованию нормы права, продлевать срок содержания под стражей запрещено. То есть «отсутствует как таковой пробел в нормативном регулировании». Но в реальной правоприменительной практике те следователи, что допустили ошибки в формуле обвинения или нарушили закон в ходе предварительного расследования, а затем попали в ситуацию, когда предельные сроки содержания обвиняемого уже истекли, все равно выдумывают различные обходы такого запрета. «В результате в отдельных регионах при поддержке судов сформировалась практика обхода императивного запрета на продление сроков стражи, прикрывающаяся якобы наличием неурегулированной ситуации», – пояснил Золотухин. По его мнению, КС должен прийти к выводу все-таки об отсутствии пробела в УПК.

Советник ФПА РФ Борис Золотухин напомнил «НГ», что каким бы качественным по юридической технике ни был закон, он «не сможет предусмотреть все возможные ситуации, возникающие в процессе его применения». И хотя УПК в силу специфики уголовного судопроизводства – это один из самых объемных кодифицированных законов, довольно часто возникают ситуации, разрешение которых в кодексе прямо не предусмотрено. Тогда они разрешаются обзорами судебной практики от Верховного суда и правовыми позициями КС, подобные ситуации были и будут. Поэтому, стремясь сохранить баланс интересов общества и государства, а также лиц, привлекаемых к уголовной ответственности, теоретики и практики рассуждают как об аналогии права, так и о двух разных принципах: «что не запрещено, то разрешено» и обратном – «что не разрешено, то запрещено». «С моей точки зрения, действующий принцип трактовки неустранимых сомнений в виновности необходимо распространить и на прямо не урегулированные нормами права ситуации с заключением под стражу. Причем в пользу стороны защиты – и тем более, когда речь идет о законном ограничении важнейших конституционных прав граждан», – подытожил эксперт.