Екатерина Трифонова
Федеральная палата адвокатов РФ собирает информацию о трудностях в общении защитников с госорганами. Фото с сайта www.fparf.ru
Институт адвокатского запроса не работает так, как гарантирует закон. Госорганы продолжают уловки, чтобы не делиться сведениями с защитниками. Обычно это ссылки на тайну персональных данных или на необходимость неких подтверждающих документов. По информации «НГ», адвокаты готовят кампанию по массовому судебному преследованию таких отказов. Руководство адвокатуры, похоже, намерено собрать убедительную статистику, чтобы предложить властям ужесточить ответственность чиновников за незаконную реакцию на обращения защитников.
Де-юре защитник может собирать любые сведения, которые, по его мнению, нужны для квалифицированной юрпомощи доверителю. Но по факту чиновники игнорируют адвокатские запросы или необоснованно отказывают в необходимой информации.
Между тем, как сказано в законе, адвокат вправе «запрашивать нужные справки, характеристики и иные документы от органов госвласти и организаций». Если добиться этого не удается, защитникам приходится отстаивать свое право в судах. И те в последнее время активно поддерживают подобные иски, подтверждая законное право адвоката на ответ по существу. Поэтому, как выяснила «НГ», возник план постоянно и массово обжаловать соответствующие кейсы. Чтобы потом можно было выйти к властям не просто с предложением об изменении законодательства, а с доказательством в виде статистики правоприменения.
Недавно Первомайский райсуд Краснодара поддержал одного из адвокатов Адвокатской палаты края. Региональное ГУ МВД не предоставило ему сведений о регистрационном учете автомобиля за конкретный период с указанием всех владельцев. Отказ объяснили двумя причинами: к запросу не приложен ордер или доверенность на представление интересов клиента, запрашиваемая информация содержит персональные данные. Но суд напомнил, что обращение гражданина к адвокату за юрпомощью подразумевает «наличие у последнего согласия доверителя на получение информации, касающейся его персональных данных, путем направления адвокатского запроса».
Как сказал «НГ» автор этой удовлетворенной жалобы – управляющий партнер адвокатского бюро «Правовой статус» Алексей Иванов, основная проблема, конечно, в том, что «право есть, но его реализация затруднена». Адресаты, то есть государственные или муниципальные органы, используют для этого различные уловки. «Например, при производстве лингвистической экспертизы потребовалась информация о специализации эксперта в области конкретного языка. Более года ушло на то, чтобы получить необходимые сведения. Адресат отказывал, ссылаясь на персональные данные, помог только суд», – подчеркнул Иванов. Когда защитник обращается за информацией в госструктуры, это больше похоже на штурм крепости или на пересечение океана, то есть историю с неясным концом. Касательно же требования к защитнику дополнительно подтвердить свое право на информацию, сведения об адвокате, заметил Иванов, всегда могут быть проверены госорганом в Адвокатской палате.
При этом если отказ в предоставлении информации будет признан незаконным, то чиновникам ничем это не грозит, для их привлечения к ответственности необходимо будет долго проходить новый круг судебных разбирательств. По мнению адвоката, госорганы продолжают придерживаться «нездоровой и ухудшающейся тенденции» – видеть в адвокатах оппонентов либо просто тех, кто им мешает. Так что единого решения проблемы нет. Например, судебные процессы затягиваются и не всегда эффективны, в результате на защиту своего права у адвоката уходит не один месяц, на что не каждый готов. Иванов подчеркнул: «Адвокат может и должен защищать свои права, но сложившуюся ситуацию необходимо в целом менять». Что, по его словам, задача уже органов адвокатского сообщества.
Советник Федеральной палаты адвокатов (ФПА) РФ Сергей Макаров пояснил «НГ», что игнорирование адвокатских запросов «тем более возмутительно потому, что действующее законодательство четко определяет случаи, когда в предоставлении информации только и может быть отказано». Однако происходят массовые нарушения закона, когда, например, требуют документы, которые адвокат не обязан прикладывать, либо расширительно толкуют законные основания для отказа, к примеру, относя те или иные сведения к какой-либо охраняемой законом тайне. «В рассматриваемом случае наш коллега столкнулся с обеими причинами», – заметил Макаров. И исключительно ценно, по его мнению, то, что суд, рассмотрев дело, признал обе причины не соответствующими закону: дополнительные документы не предусмотрены приказом Минюста России, сам факт обращения к адвокату автоматически предполагает, что клиент доверяет ему свои персональные данные. «Так что в случае нарушения своих прав адвокату будет целесообразно обратиться за их защитой в суд – и потом как можно шире распространять сообщения о решениях в свою пользу. Только таким образом можно показать должностным лицам, что нарушение прав адвокатов незаконно, а потому недопустимо», – подчеркнул представитель ФПА.
Адвокат Адвокатской палаты Московской области Валерий Спиглазов сообщил «НГ», что сейчас рассматривается дело по его иску к СИЗО-2 по Москве: «Отказ был совершенно абсурден. СИЗО не предоставило мне характеристику на моего же доверителя, к которому я неоднократно допускался на свидания. И ссылка была как раз на защиту персональных данных». При этом все-таки самым распространенным мотивом для отказа адвокату Спиглазов назвал отсутствие приложенного ордера или доверенности. Поэтому, полагает адвокат, можно было бы более четко сформулировать правила, «указав конкретно, что каких-либо документов, подтверждающих полномочия адвоката на направление запроса, прикладывать не требуется». К сожалению, заметил он, не все коллеги обращаются с жалобами за восстановлением своих нарушенных прав, а это, в свою очередь, порождает безнаказанность должностных лиц. Еще одна весомая причина тому – отсутствие страха перед серьезным наказанием: «В данный момент единственная норма КоАП, предусматривающая ответственность за непредоставление информации по адвокатскому запросу, – это ст. 5.39. Но санкция несущественная – штраф от 5 до 10 тыс. руб. Если бы КоАП предусматривал отдельное наказание за нарушение профессиональных прав адвокатов, а санкция составляла хотя бы 50–100 тыс. руб., это эффективнее бы отбивало желание должностных лиц нарушать адвокатские права».
Как подтвердил «НГ» член комиссии совета ФПА по защите прав адвокатов, председатель комиссии по защите профессиональных прав адвокатов Адвокатской палаты Краснодарского края Ростислав Хмыров, в отказах госорганов отчасти виноваты сами адвокаты, которые на это не реагируют: «Коллеги заняты, у них много дел, не у всех есть время заниматься обжалованием незаконного решения. Но мы должны понимать, что безнаказанность и порождает вседозволенность». Между тем, напомнил Хмыров, адвокатский запрос как механизм сбора доказательств закреплен не только в законе об адвокатуре, но и в п. 2 ч. 1 ст. 53 УПК, которая гарантирует защитнику право собирать и представлять доказательства, необходимые для оказания юрпомощи, в порядке, установленном ч. 3 ст. 86 УПК, то есть «путем получения предметов, документов и иных сведений». По его словам, незаконный отказ госоргана в предоставлении информации по адвокатскому запросу нарушает не столько профессиональные права адвоката, сколько гарантированное Конституцией право лица, привлекаемого к уголовной ответственности, на получение квалифицированной юрпомощи. А значит, «подрывает основы правовой системы и нарушает принципы справедливого судебного разбирательства». Лица, привлекаемые к уголовной ответственности, остаются в заведомо невыгодном положении, что ставит под сомнение легитимность всей системы уголовного судопроизводства. Кроме того, отказ чиновников предоставить информацию может быть воспринят как завуалированная попытка ограничить доступ к ней, а это противоречит основным принципам правового государства. Поэтому Хмыров настаивает, что необходима коллективная реакция адвокатского сообщества.
