Дарья Гармоненко 
Иван Родин
Год назад президент РФ публично общался с сообществом милитари-журналистов. Фото с сайта www.kremlin.ru
Правительство пишет заключение на закон о ветеранах военной журналистики к осенним заседаниям Госдумы, подтвердил глава комитета по информационной политике Александр Хинштейн. К ней данная инициатива и имеет прямое отношение. Это, похоже, один из мягких «пряников» для военкоров и z-блогеров, которым предстоит сертификация на соответствие новому медиапорядку. Для тех, кто, возможно, откажется, есть и жесткие «кнуты». В эпоху «мировой войны за Telegram» властям многих стран вообще стало проще опускать лозунг о свободе слова.
Законопроект разработан в Госдуме при участии Союза журналистов России и Минцифры. «Ветеран военной журналистики» – это рабочее название, в итоге почетный статус может именоваться и по-иному. Главное, что его получат лишь настоящие военкоры, которые бывали на фронтах.
По словам Хинштейна, медийные корифеи таким образом будут приравнены по льготам и преимуществам к статусу «ветеран боевых действий», который просто нельзя распространять на заведомых некомбатантов. «По нашему замыслу, соответствующим ветеранским статусом будут наделяться журналисты и сотрудники СМИ, работающие (работавшие) в зоне СВО, районах боевых действий, вооруженных конфликтов, в зонах КТО, на территории, где введено военное положение», – пояснил глава информационного комитета Госдумы.
В этих разъяснениях слышны отголоски недавней междоусобицы среди z-блогеров, когда одни обвиняли других в разгоне паники с диванов, а в ответ получали насмешки над пропагандистами, которых возят по прифронтовым окрестностям буквально под конвоем. Однако после назначения иноагентами ряда Telegram-каналов, которые, очевидно, курировались частью власти, а главное – после начала настоящей «мировой войны за Telegram» распри среди военкоров как-то стихли. Некоторые чуть ли не публично повинились друг перед другом и помирились, некоторые – просто благоразумно замолчали. Критическое отношение к ходу СВО, конечно, в соцсетях сохраняется, но его источником выступают те, кому либо не нужно, либо невозможно работать по военной тематике изнутри России.
Одновременно отдельные статусные военкоры стали распространять мнение, что власти, включая Минобороны, все-таки договорились с ними об общих правилах информационного поведения. Судя, например, по сильно сократившемуся объему сообщений и рассуждений о событиях на «Курской дуге» – явно более строгих. Но некоторые независимые, а все потому, что анонимные, милитари-эксперты, напротив, предрекают большую чистку в рядах своих официальных коллег. Напомним, что сообщество так называемых военкоров крайне неоднородно, включая в себя как корреспондентов различных госканалов, так и буквально действующих военнослужащих. И вся эта среда сильно пропитана денежными потоками – как бюджетными, так донатными, а возможно – и вражескими. Короче говоря, к исходу третьего года СВО власти РФ скорее всего просто не смогут обойтись без установления для этой сферы более твердого порядка.
Недавно принятый закон об обязательной регистрации тех же Telegram-каналов с аудиторией более 10 тыс. подписчиков говорит именно об этом. А запрет для них распространять информацию нереестровых или более мелких каналов – это тот «кнут», который будет использован для наведения военной дисциплины. Законопроект же Хинштейна – это один из мягких «пряников», которые станут предлагать тем, кто решит, что таковых обычно не хватает на всех. Впрочем, пока скорее всего «пряников» будут раздавать много, власти вряд ли смогут или даже захотят заткнуть разом все альтернативные источники информации с фронтов спецоперации.
Президент фонда «Петербургская политика» Михаил Виноградов напомнил «НГ»: «Сейчас в среде профильных каналов атмосфера сопоставима с той, что была во время украинских наступлений в Харьковской и Херсонской областях в 2022 году и в ходе пригожинского мятежа. Они разрываются между алармизмом, реализмом и гипероптимизмом, обнаруживая противоречия между собой. Многое будет зависеть от того, будет ли зачистка информационного поля столь же масштабной, как в феврале-марте 2022 года. Или власть будет исходить из того, что наличие данного канала коммуникации – это страховка от монополизации повестки официальными сводками и переключения внимания части аудитории на украинские каналы». А то, что среди блогеров есть ссоры и перепалки, глобально ничего не значит, «они среди любых блогеров происходят».
Первый вице-президент Центра политических технологий Алексей Макаркин пояснил «НГ», что понятие «военкор» возникло во время Великой Отечественной войны, но тогда они были хотя и журналистами, но имели какие-либо армейские звания, как правило – офицерские. «Нынешние военкоры не интегрированы в систему Минобороны. Но и они тоже все разные. Первая категория и наиболее известная – это работники государственных и окологосударственных СМИ. Вторая категория – это те самые блогеры. С первыми радикальных изменений не будет, они и так включают самоограничения. Именно представители этой группы в основном и встречаются с Путиным и Белоусовым. А вот с блогерами из Telegram все сложнее, они более самостоятельны, у них более сложные отношения с властями, поскольку высока доля критичности», – отметил эксперт. Но и сами эти z-блогеры тоже крайне разношерстные – есть авторские каналы, а есть анонимные. И чаще всего именно они – это те самые «рассерженные патриоты». Так что блогеров, уверен Макаркин, будут дифференцировать и деанонимировать. Одних встроят в государственный механизм, а у других могут начаться проблемы: «Однако так или иначе все военкоры и z-блогеры для государства свои, поэтому для начала с ними постараются работать мягко, будут убеждать. А дальше у тех будет выбор, как отнестись к этим сигналам государства. Кто-то станет встраиваться, а кто-то радикализироваться. И, наверное, самых упертых может ждать судьба Стрелкова, хотя, видимо, таких окажется немного».
Генеральный директор Центра политической информации Алексей Мухин полагает, что «военкоров скорее всего будут «строить» через Минобороны, а блогеров – через администрацию президента». По его словам, «нынешняя «свара» в этой среде скорее всего происходит из-за дефицита финансирования: после смены руководства МО денежные потоки резко сократились или оказались перенаправлены, вот нервы и не выдерживают». При этом Мухин отметил, что пока жестко поступать ни с кем не станут: «Будут налажены финансовые потоки – будет контроль. Иных способов навести порядок в этой среде не существует, все амбициозные и чувствительные». По его мнению, реальных чисток сейчас не будет, но со временем от особенно строптивых будут избавляться, выводя их за пределы круга доверенных для власти лиц. «Этот процесс начнется сразу после окончания СВО», – уверен Мухин. Последствия такой твердой информационной политики, видимо, будут такими: «Особенных «любимчиков» у власти все равно нет, медиапопулярность преходяща. Сложно удерживать внимание аудитории, если заниматься просто журналистикой, а не хайповать. Скандалы в этой среде обязательны для привлечения внимания публики. В любом случае часть военкоров и блогеров постепенно перейдут в оппозицию к власти – это неизбежно. Их могут «подхватить» зарубежные НКО, сыграв на финансовой стороне вопроса».
Однако, наверное, стоило бы присмотреться и к прогнозу председателя «Справедливой России – За правду» (СРЗП) Сергея Миронова, который его фракция, видимо, будет оформлять законодательно. Лидер эсэров охотно ответил на вопрос «НГ» о ситуации в среде военкоров: «Работа военкоров имеет огромное значение для всего хода специальной военной операции. Ведь сражение идет не только на поле боя – идет битва за умы! Настоящий военкор это воин информационного фронта. И он знает, что информацией можно либо помочь, либо навредить своей стране и своей армии, потому что информация – это оружие». По его мнению, «государство должно опираться на опыт и знания военкоров, поэтому надо говорить не об ограничении их деятельности, а о взаимодействии с ними и координации их работы, в первую очередь со стороны Минобороны и других заинтересованных ведомств». Миронов напомнил, что еще два года назад он сказал, что для правильного понимания обществом хода СВО необходимо создать единый государственный информационный ресурс, который соберет разрозненные данные о ситуации на фронте и в тылу – современный аналог Совинформбюро. «В наше время, разумеется, невозможно ограничить круг источников одним-двумя ресурсами, но можно и нужно создать единый государственный портал, который бы собирал данные не только от Минобороны РФ, но и от других органов власти, а также от военкоров, работающих в зоне СВО, которые доказали свой высокий профессиональный уровень. Такой портал мог бы стать как инструментом борьбы с фейками, что крайне важно, так и координационным центром информационного обеспечения СВО», – подчеркнул Миронов.
