Екатерина Трифонова
Фото Агентства городских новостей "Москва"
В МВД скорректировали правила внутреннего распорядка (ПВР) изоляторов временного содержания (ИВС). Ключевая новация – это более тщательный контроль за физическим состоянием задержанных. Если есть телесные повреждения или травмы, то сотрудникам придется составлять акты и писать рапорты о происшедшем. А граждане, оказавшиеся в ИВС, смогут ознакомиться с результатами их медосвидетельствования. У экспертов осталось лишь одно сомнение – по поводу неуклонного соблюдения обновленных ПВР на местах.
Приказ МВД России о внесении поправок в ПВР для изоляторов временного содержания подозреваемых и обвиняемых, касается, в частности, положения женщин с маленькими детьми. Например, повышается с трех до четырех лет возраст ребенка, при наличии которого матерям в ИВС полагаются «улучшенные материально-бытовые условия». В целом, пусть и не слишком значительно, расширяется и перечень продуктов для передач. Также вводится запрет на цензуру жалоб и заявлений из ИВС в компетентные органы. Тех, кого подозревают в террористической деятельности, теперь должны содержать отдельно от прочих задержанных.
Но, наверное, наиболее значимым изменением эксперты «НГ» признали обновленный порядок оформления граждан в ИВС при наличии травм. Это, мол, по идее, должно увеличивать шансы на то, чтобы пытаться доказывать применение физической силы в ходе задержания, если таковые факты были. В то же время, к сожалению, на местах часто ищут и находят лазейки для обхода продиктованных сверху правил, поскольку практически не несут за это ответственности. Так что такого нельзя исключать и в отношении откорректированных ПВР для ИВС. К примеру, когда сотрудники будут «договариваться» с задержанным лицом о том, что все физические повреждения получены им самостоятельно и до задержания.
Однако, сказал «НГ» адвокат, партнер Criminal Defense Firm Даниил Горьков, нет никаких сомнений в том, что поправки в ПВР могут помочь людям в доказывании каких-либо незаконных действий физического характера против них. Явно реальные меры предпринимаются и для того, чтобы облегчить жизнь попавшим в ИВС женщинам. «Действия МВД по корректировке ПВР носят исключительно полезный характер как для отдельных лиц, так и для всего общества в целом. Потенциально они могут улучшить условия пребывания в ИВС», – подчеркнул он. Советник Федеральной палаты адвокатов РФ Нвер Гаспарян считает, что изменения в ПВР «хотя и не кардинальные, но полезные». Например, при наличии телесных повреждений у принимаемого в ИВС лица составляется акт в трех экземплярах и рапорт о наличии травм. Эти документы подписывают сразу несколько должностных лиц – и сам доставленный в ИВС человек. По мнению эксперта, это призвано стать «сдерживающим фактором для недобросовестных должностных лиц, вынашивающих намерения применить насилие с целью получения признательных показаний». Кстати, по соответствующим фактам должны быть доследственные проверки со стороны Следственного комитета России. Гаспарян, конечно, одобрил и меры в отношении женщин, заметив, что беременным теперь положено отдельное содержание от прочих подозреваемых и обвиняемых. Таким образом, по его словам, «поправки направлены на гуманизацию содержания подозреваемых и обвиняемых в ИВС», но весь вопрос в том, как они будут исполняться.
Управляющий партнер адвокатского бюро «Авекс Юст» Игорь Бушманов уверен, что, напротив, ничего принципиально нового для существенного улучшения условий содержания в ИВС поправки в ПВР не содержат. Так что ведомству правильнее было бы озаботиться регламентацией процедур, которые обеспечивают право граждан на защиту и профессиональные права адвокатов. Кстати, заметил он, Конституционный суд неоднократно выносил решения, что переписка между задержанным и его защитником не подлежит перлюстрации. Руководитель уголовной практики адвокатского бюро «Соколов, Трусов и партнеры» Анна Миненкова тоже считает, что де-факто нововведения не меняют радикально текущий порядок. Тем более что зачастую проблема не в недостаточности существующих правил, а в их невыполнении. Противоправные действия должностных лиц, особенно в условиях ИВС, обычно сложно доказать и даже обжаловать: «Работает принцип – никто ничего не видел и не зафиксировал, хотя обязанность пресекать противоправное поведение и заявлять о совершенном преступлении лежит на любом должностном лице вне зависимости от того, где он проходит службу». Одним из ключевых изменений ПВР действительно стала новая редакция положений об обнаружении телесных повреждений у задержанных. После освидетельствования будет составляться специальный акт в трех экземплярах, который подписывается и самим задержанным, который затем получает личный экземпляр этого документа. Однако, заметила Миненкова, есть вопросы к достоверности таких актов в случае совершения противоправных действий самими сотрудниками ИВС. «Что делать доставленному лицу в таком случае? Подписывать требуемые документы под угрозой продолжения применения насилия? То есть так и не продуман адекватный механизм защиты прав задержанных», – указала она. Так что говорить о какой-либо значительной гуманизации не приходится, так как априори нельзя считать ею «соблюдение прав и свобод человека вне зависимости от причины его нахождения в ИВС».
