Екатерина Трифонова
В законе об адвокатуре изложены все ее права, но у ведомств есть свои нормативные акты. Фото с сайта www.fparf.ru
Первый кассационный суд подтвердил, что у адвокатов есть право подавать административные иски к госорганам в связи с игнорированием адресованных им запросов от защиты. Таким образом, опровергнута противоположная позиция нижестоящих судов, которая создавала опасный прецедент. По мнению экспертов, казус в том, что права защитника, ущемленные вопреки закону, были нарушены именно теми структурами, которые как раз и призваны не допускать нарушений в отношении участников судебных процессов.
Почти год назад адвокат Адвокатской палаты Московской области Валентина Ященко направила в правоохранительные органы ряд запросов по уголовному делу экономического характера в отношении ее подзащитной. В материалах фигурировали ч. 4 ст. 159 «Мошенничество» и ч. 4 ст. 160 «Присвоение или растрата» УК РФ, по которым обвиняемым грозит до 10 лет лишения свободы. При этом данные уголовные статьи нередко используются и в борьбе хозяйствующих субъектов. В конкретном случае это как бы косвенно и подтверждалось наступательным характером расследования. Под него, например, пытались подвести и защитника, в частности, через обыск в ее жилище, несмотря на статус спецсубъекта. Произошла и попытка допросить адвоката в качестве свидетеля, после чего она была удалена из дела.
Были проигнорированы госорганами и адвокатские запросы Ященко по делу ее доверителя, а суды отказались рассматривать ее иски с требованием обязать должностных лиц направить ответы. При этом довод судьей первой инстанции был приведен такой: адвокат «не может участвовать в качестве самостоятельной стороны по административному делу». Апелляционный суд далее поддержал такую позицию, опять указав, что действующие нормы Кодекса административного судопроизводства (КАС) РФ «не предусматривают возможность лица, имеющего статус адвоката, участвовать в качестве самостоятельной стороны по административному делу либо быть иным лицом, участвующим в деле». Однако кассация с этим не согласилась и подтвердила данное право адвоката. Как сказано в решении, наличие статуса адвоката у лица, обратившегося в суд с административным иском в защиту собственных профессиональных прав, не может являться препятствием для реализации им права на судебную защиту.
Обычно, сказал «НГ» советник Федеральной палаты адвокатов РФ Сергей Макаров, если права адвоката на сбор информации нарушаются, то прокуратура или суд встают на его защиту. Казус адвоката Ященко получился выбивающимся из ряда вон, особенно в части судебных решений. «Подобные решения были исключительно тревожными, ведь по всей стране суды защищали адвокатов от нарушения их статусных прав, а здесь появилась мотивация, почему этого делать и не следовало», – заметил он. «Подчеркну, что суд, куда адвокат обратился за защитой своего профессионального права, отказался признавать за ним право даже на такое обращение», – пояснил Макаров. По его словам, если бы данные судебные акты остались в силе, то это могло бы привести к развороту всей практики, что катастрофически осложнило бы возможности для всех российских адвокатов собирать доказательства. А соответственно серьезно затруднила бы оказание юридической помощи тем, кто в ней нуждается. И то, что судебные акты все же были отменены как вынесенные с нарушением закона, имеет большое значение не только для адвокатов, но и для всей правовой сферы в целом. Но одновременно, подчеркнул Макаров, эта история еще раз показала и «зыбкость положения адвокатов, хотя оно и должно быть максимально стабильным, чтобы они могли уверенно осуществлять профессиональную деятельность».
И он напомнил «НГ», что право собирать сведения, необходимые для оказания юрпомощи, было закреплено в законодательстве об адвокатуре еще в советское время: «В 2002-м в законе об адвокатуре оно получило полномасштабное закрепление. В 2016-м правовое регулирование адвокатских запросов было расширено, в законе для этого появилась особая статья. Были предусмотрены четкие основания, когда адвокату по его запросу в передаче сведений и документов могло быть отказано на законном основании». То есть во всех остальных случаях запрошенная адвокатом информация должна быть ему предоставлена, заметил Макаров. Дополнительным закреплением этого признаваемого государством статуса адвокатского запроса стал приказ Минюста РФ от декабря 2016 года, который утвердил требования к форме запроса и порядку его направления. А в КоАП РФ появилась норма об ответственности за игнорирование адвокатского запроса или необоснованный отказ отвечать на него. Таким образом, весь этот массив законодательства показывает, что это статусное право адвокатов не должно вызывать каких-либо осложнений, однако «на практике они возникают во всех регионах, это ничуть не единичные явления, а напротив – массовая проблема».
Как подчеркнул вице-президент Ассоциации юристов по регистрации, ликвидации, банкротству и судебному представительству Владимир Кузнецов, по проблеме оспаривания отказов в предоставлении сведений по адвокатскому запросу уже неоднократно высказывался и Верховный суд РФ. Но если даже акты высшей судебной инстанции не смогли существенно перевернуть ситуацию, то определение кассации «тем более не станет революционным». Эксперт подтвердил, что адвокаты по-прежнему нередко сталкиваются с тем, что «государственные органы, организации, нотариусы отказывают в удовлетворении запросов, говоря о том, что необходимые документы будут представлены только по требованию суда». И хотя вопиющих отказов стало меньше, чем, скажем, еще лет пять назад, но не более того. В связи с этим Кузнецов напомнил «НГ», что адвокатура – это один из наиболее важных юридических институтов любого цивилизованного общества, а значит, «специально предоставленное государством право адвокатов на направление запросов не должно быть попираемо». Правда, особых гарантий для борьбы с отказами адвокаты по-прежнему не имеют, из-за чего «лица, которым запросы адресуются, надо полагать, чувствуют определенную безнаказанность». И он обратил внимание на то, что адвокатский запрос может быть крайне эффективен и даже неоценим на досудебном этапе, позволяя заранее сформировать доказательственную базу, особенно если наличествует риск утраты каких-либо доказательств в случае промедления.
Адвокат коллегии адвокатов Pen & Paper Алена Гришкова подтвердила, что в уголовном процессе адвокат по сравнению с правоохранительными органами обладает небольшим арсеналом возможностей по сбору и предоставлению доказательств, поэтому-то «для защиты прав и законных интересов доверителей критически важно получать необходимую информацию оперативно». Как правило, заметила она, трудности возникают при обращении именно в госорганы, которые в большинстве случаев не игнорируют запрос, а сообщают в ответ, что невозможно предоставить информацию. При этом даются ссылки на внутренние нормативные акты, что затрудняет привлечение к ответственности за формальные отписки. Гришкова полагает, что тем самым госорганы и госучреждения просто не хотят «навредить» работе следствия и оказаться причастными к дискредитации обвинительных утверждений.
Юрист корпоративной и арбитражной практики адвокатского бюро «Качкин и Партнеры» Артем Рудой, в свою очередь, дополнил: «Адресанты таких запросов отказывают в предоставлении информации и документов, как правило, ссылаясь на то, что те защищены тайной, охраняемой законом, – врачебной, служебной, коммерческой и т.д.». При этом практика административных дел в связи с адвокатскими запросами показывает, что в подавляющем большинстве случаев ответственность наступает только при их игнорировании: «Если лицо, у которого истребована информация, формально ответило, сославшись, например, на охраняемую законом тайну, то привлечь его практически невозможно».
Рудой также напомнил «НГ», что еще в 2020 году ВС РФ подтвердил право адвоката истребовать в судебном порядке результаты инициированных по его заявлению контрольно-надзорных мероприятий уполномоченных органов. В том деле ВС со ссылкой на полномочия адвоката по самостоятельному собиранию доказательств, признал неправильными выводы нижестоящих судов о недопустимости предоставления сведений, составляющих врачебную тайну, учитывая тот факт, что запрашиваемые сведения стали результатом инициативы самого адвоката, а не были просто сведениями о состоянии здоровья его подзащитного. Таким образом, ВС, с одной стороны, подтвердил в качестве общего правила правомерность отказа адвокату в запрашиваемых сведениях, если они составляют охраняемую законом тайну. С другой стороны, подчеркнул Рудой, эту позицию ВС можно интерпретировать и шире – отказ адвокату в удовлетворении запроса под предлогом защиты тайны запрашиваемых сведений не допускается, если они непосредственно связаны с выполняемым адвокатом поручением, необходимы ему для надлежащего оказания юрпомощи. «И такое толкование позволило бы существенно улучшить ситуацию с исполнением адвокатских запросов», – подытожил эксперт.
