Екатерина Трифонова
Медобслуживание за решеткой имеет специфику.
Фото с сайта www.leninsk34.ru
Медико-санитарные части (МСЧ), действующие при региональных управлениях МВД России, будут обслуживать граждан, сидящих под административным арестом в спецприемниках. Сейчас там занимаются этим по мере возможности. Проект поправок к закону о порядке отбывания таких арестов опубликован для общественного обсуждения. Предлагаемые изменения должны привести к тому, что врачами обеспечат все учреждения принудительного содержания, которые подчиняются ведомству. Ранее аналогичное решение было принято в отношении центров временного содержания иностранных граждан (ЦВСИГ), где большие массы приезжих ожидают выдворения из РФ.
У полицейского ведомства есть четыре вида учреждений для содержания нарушителей – изоляторы временного содержания (ИВС), центры для несовершеннолетних нарушителей, ЦВСИГ для нелегальных мигрантов и те же спецприемники. Сейчас закон «О порядке отбывания административного ареста» указывает, что медобеспечение их фигурантов входит в обязанность работников таких учреждений.
В МВД полагают, что соответствующие поправки позволят «оптимизировать нагрузку на врачебный персонал, рационально распределив функции», а главное – усовершенствовать качество медпомощи арестованным и лучше ее контролировать. В пример приводится система ЦВСИГ, в которой, дескать, аналогичное решение от 2021 года себя уже показало. Стоит отметить, что в этих заведениях находится большое количество задержанных иностранцев. Спецприемники же вроде бы сейчас не переполнены, хотя, возможно, в МВД прогнозируют изменение ситуации. Скажем, недавно «НГ» писала о предложении размещать подследственных в ИВС (см. «НГ» от 20.11.23), не исключено, что для того же пригодятся и спецприемники. Или же в ведомстве просто ожидают наплыва арестантов.
Член президентского Совета по правам человека Александр Брод удивился новости о законопроекте: мол, еще несколько лет назад МВД ратовало за обслуживание контингента силами гражданской медицины, приводя убедительные аргументы со ссылками на рекомендации международных институтов. Но теперь, видимо, решили пойти «своим путем». То есть мимо так называемого Стамбульского протокола и рекомендаций верховного комиссара по правам человека ООН от 1999 года, которые предусматривают право лица, лишенного свободы, получать доступ к врачам, выбранным самостоятельно. Брод увидел в данной инициативе несколько рисков. Например, будут ли МСЧ МВД – как правило, развитые и современные учреждения – предоставлять арестантам весь спектр услуг? Или же станут относиться к ним по остаточному принципу? Есть и вопрос, насколько ведомственные медики будут независимы при осмотре задержанных, постановке им диагнозов и способах лечения?
Как напомнил «НГ» доктор юридических наук Илья Шаблинский, спецприемник – это место, где отбывают административный арест. По его словам, получить там медпомощь всегда было крайне трудно. В критических ситуациях сотрудники могли вызвать скорую помощь, но если речь не шла о них, то допроситься болеутоляющего или жаропонижающего лекарства часто не удавалось. «Или, например, как человек докажет, что у него высокое давление? Нужно звать сотрудника с тонометром, который может и не прийти», – заметил Шаблинский. По его мнению, вряд ли ситуация изменится, если медпомощью займутся МСЧ МВД, «скорее всего пока все останется по-прежнему, в острых случаях станут вызывать скорую с воли». Кстати, ведомство берет себе время протяженностью в девять месяцев после принятия законопроекта для разработки своих внутренних актов и ожидания бюджетных ассигнований в размере не менее 100 млн руб. только в 2024 году.
Вице-президент российского подразделения Международного комитета защиты прав человека Иван Мельников подтвердил, что проект подразумевает дополнительную нагрузку на медчасти МВД и явно требует финансовых вливаний. И не только для расширения штата, но и для создания механизмов перевозки арестантов с более серьезными болезнями в соответствующие врачебные заведения МВД. И сразу возникает вопрос, необходим ли для этого будет спецтранспорт, успеют ли вообще довезти человека в тяжелых случаях? Есть и традиционная правозащитная претензия: «Если человека побили в отделе полиции, то не исключено, что коллега из МСЧ не станет фиксировать факт рукоприкладства». Но одновременно Мельников подтвердил, что в инициативе МВД есть и правда жизни, ведь во многих регионах страны не слишком рады пациентам в наручниках и под охраной.
Член ОНК Москвы Мария Ботова считает, что, с одной стороны, инициативу МВД можно приветствовать, поскольку она направлена на реализацию права граждан на охрану здоровья и препятствует несоблюдению этого права в местах принудительного содержания. «Здравое зерно в том, что если на текущий момент к местам принудительного содержания, подведомственных МВД, может не быть прикрепленного медработника, то законопроект в случае принятия обеспечит всех их медиками». Но действительно пока неясного остается много: каковы механизмы реализации инициативы, гарантировано ли финансирование из госбюджета и вообще какие цели преследуются подготовленными поправками? Сейчас же в спецприемниках, рассказала Ботова, в дневное время должен дежурить медработник, но зачастую таких нет из-за дефицита кадров. В ночное время при необходимости сотрудники действительно вызывают местную скорую помощь. И она подтвердила проблему, связанную с нежеланием горбольниц лечить граждан, находящихся под стражей. Регулярно и та же ФСИН получает аналогичные отказы в отношении своих подконвойных, не спасают даже аргументы, что у тех есть полисы медстрахования или вообще договоры между ФСИН и больницами. Типичный пример: сначала в горбольнице проводят консультацию и определяют наличие показаний к хирургическому вмешательству, может быть, и назначают дату плановой госпитализации, но потом отказывают в этой рекомендованной ими же медпомощи. Ссылаясь при этом на отсутствие «условий для плановой госпитализации и оперативного лечения лиц, содержащихся под стражей». Сами же общественники давно настаивают, что условия оказания медпомощи не могут зависеть от статуса пациента, о чем говорится в ч. 2 ст. 5 закона № 323 от 2011 года «Об основах охраны здоровья граждан в РФ».
