Отечественная Фемида уходит от граждан

В дежурной части отделов полиции и складывается отношение большинства людей к системе правосудия. Фото с сайта www.мвд.рф

Кассационная инстанция подтвердила право граждан жаловаться в суд, когда в полиции не принимают заявлений о преступлении. Эксперты «НГ» подтвердили, что отказы связаны с опасениями правоохранителей ухудшить статистику раскрываемости. Так что именно позиция Фемиды, которая, похоже, с ними просто не хочет ссориться, вызывает много вопросов. Тем более что Верховный суд (ВС) признал подобную практику неприемлемой.

Шестому кассационному суду пришлось поправить нижестоящие инстанции, напомнив о незыблемом праве граждан обжаловать такие действия полицейских. И наоборот, указать, что на это как раз и следует жаловаться: «Нарушение порядка приема сообщения о преступлении либо бездействие при проверке относятся к действиям, затрудняющим доступ человека к правосудию».

В обзоре судебной практики кассационный суд приводит, скажем, такой конкретный пример, когда у жителя Удмуртии в полиции отказались принимать заявление, а в суде ему объявили, что, мол, тут нет предмета для обжалования. То есть получается, что ни одна из ветвей власти официально не дала гражданину никакого ответа, с ним даже и формально не стали разговаривать.

Как пояснил «НГ» управляющий партнер КА Pen & Paper Алексей Добрынин, данную проблему надо делить на две части. Первая – это необоснованные отказы в принятии заявлений в отделах полиции. Это действительно нарушение прав граждан, не получающих защиту в правоохранительных органах. «Система приема, регистрации и проверки сообщений о преступлениях такова, что это делают те же, кто впоследствии отвечает за раскрытие преступления», – подчеркнул он. Так что часто злоупотребления здесь происходят в тех случаях, если, по мнению правоохранителей, отсутствуют перспективы расследования, хотя иногда отказывают в приеме заявлений о совершении преступления и вовсе без объяснения причин. «Но еще чаще, когда заявитель очень настойчив, заявление принимают, но не регистрируют его в книге учета сообщений о преступлении. Это сразу обязывает проводить доследственную проверку в сжатые сроки – 3 или 10 дней. Потому регистрируют такие заявления как «обращение гражданина», что не предполагает доследственной проверки, а только ответ в течение 30 дней», – раскрыл Добрынин технологию силовиков.

Что же касается второй части проблемы, а именно – отказов судов рассматривать жалобы на бездействие полиции, то формально ее и быть не должно. На уровне разъяснения ВС, утверждает Добрынин, эта проблема уже разрешена. В постановлении пленума ВС о практике рассмотрения судами жалоб в порядке ст. 125 Уголовно-процессуального кодекса (УПК) РФ сказано, что судебному обжалованию подлежат действия (бездействие) должностных лиц, совершенные на досудебных стадиях, если они могут затруднить доступ граждан к правосудию. И в частности, это отказ в приеме сообщения о преступлении либо бездействие при его проверке. Однако специфика обжалования в порядке ст. 125 УПК в том, что на этой стадии судья не вправе предрешать вопросы, которые впоследствии могут стать предметом разбирательства по существу уголовного дела. Допустим, делать выводы об обоснованности обвинения, оценке доказательств и квалификации деяния. Так что этой лазейкой, пояснил эксперт, судьи часто и пользуются. Они отказывают в рассмотрении жалобы по существу, хотя, конечно, «суд обязан оценить обоснованность отказа в принятии сообщения о преступлении, а также доводы о бездействии при проверке такого сообщения».

Как объяснил «НГ» заведующий МГКА «Бюро адвокатов «Де-юре» Никита Филиппов, суды действительно отказывают в принятии жалоб, поданных в порядке ст. 125 УПК как бы по причине отсутствия предмета жалобы. То есть трактуют по-разному постановление пленума ВС. Это и привело к тому, что кассации потребовалось опять напомнить нижестоящим инстанциям о необходимости в первую очередь исходить из соблюдения конституционных прав человека и гражданина. Между тем эксперт назвал нарушением конституционного права на доступ к правосудию формальные ссылки судов первой инстанции на инструкции, а также их указания на «оценочный критерий». Имеются в виду объяснения, что раз «уголовный закон не содержит четких требований к заявлению о преступлении», то, стало быть, «единственным способом, позволяющим разграничить заявления о преступлении и другие заявления и обращения граждан, является оценочный критерий».

Партнер юрфирмы «Тимофеев, Гусев и партнеры» Антон Гусев убежден, что все дело в попытке отдельных правоохранителей не ухудшать статистику нераскрытыми преступлениями. Но сам он считает, что данная проблема не является массовой и она не характерна для крупных городов, где «дежурному в отделении полиции проще принять заявление и выдать талон-уведомление о регистрации заявления, чем иметь проблемы с жалобами». Тем более что совсем другой вопрос, какие действия, направленные на пресечение и расследование преступления, будут реально предприняты. Конкретный пример из Удмуртии, по его мнению, это скорее свидетельство о «перегибах на местах», чем о практике, которую, мол, «исправила» кассация. Вместе с тем, сказал эксперт, данный пример – это яркая иллюстрация многих проблем в судебной системе. И вообще-то удивительно, что кассационному суду приходится давать подобные разъяснения после решения двух инстанций по вполне очевидной ситуации, когда лицо обращается за защитой от преступления, правоохранительные органы в этом отказывают, а суд отказывается рассматривать жалобу на бездействие должностных лиц госоргана. «Судьи, отказавшие человеку в защите его прав, рассматривают потом и уголовные дела, принимают решения, определяющие жизнь людей. Вопросы к такому правосудию возникают неминуемо», – подчеркнул Гусев. 

Юрист Андрей Лисов напомнил «НГ», что вся ситуация – это «лишь кусочек мозаики в сложном калейдоскопе взаимодействия силовых структур». «Если обозначить проблему одним словом, то это система. При этом заламывать руки и говорить о том, что Россия в целом или правоохранительные органы в частности не справляются со своей работой или неэффективны, не стоит. Так как система была сформирована не ими, они лишь оказались распорядителями печального советского наследия», – пояснил эксперт. В этой системе, подчеркнул он, бюрократия и палочная система являются основами. И вышестоящий начальник фактически всегда оценивает действия подчиненных не по количеству и качеству действий, а по предоставленным ими бумагам: «А что такое палочная система? Это вывод начальника после оценки представленных отчетов, что вот у старшего лейтенанта Иванова все дела закрыты и показатели в норме, а у лейтенанта Петрова – нет. А оттого очередную звездочку на погоны Петров будет ждать очень долго». Однако уголовные дела все разные: одно – это раскрыть по горячим следам убийство, пусть даже типично бытовое, когда один собутыльник ударил ножом другого. Но совсем другое – согласиться зарегистрировать, скажем, пьяную драку, которая к серьезным последствия не привела. Количество усилий на первое и второе дело тратиться примерно одинаковое, однако второе с высокой долей вероятности закончится ничем: «На утро собутыльник проспится и придет забирать заявление со словами, что никакой драки не было, что они с другом вообще не разлей вода. То есть время потрачено, а результата по отчету нет», – подчеркнул эксперт.