Отстранение защитника не прописано в законе

Конституционный суд неоднократно разъяснял нюансы законодательства в пользу адвокатуры. Фото Dreamstime/PhotoXPress.ru

Решение суда о неком «отстранении» защитника от дальнейшего участия в уголовном деле является нарушением профессиональных прав адвокатов, сделала вывод профильная комиссия совета Адвокатской палаты Санкт-Петербурга. По словам экспертов «НГ», хотя в последние годы Конституционный суд (КС) сделал уже несколько разъяснений в пользу адвокатуры, они периодически игнорируются в решениях нижестоящих инстанций. Например, КС признал вполне допустимым активное поведение адвоката перед коллегией присяжных, но судьи по-прежнему массово истолковывают это как грубое нарушение процессуальных норм.

Судья не вправе отстранить защитника, если он отказывается подчиняться распоряжениям суда, говорится в обзоре практики по защите профессиональных прав адвокатов, который на днях опубликован питерской палатой. Речь идет о тех ситуациях, когда суд, опираясь на ст. 256 и 258 УПК, отстраняет адвоката от дальнейшего участия в уголовном деле якобы за грубые и неоднократные нарушения и систематическое неподчинение указаниям председательствующего на процессе.

Профильная комиссия совета данной АП посчитала отстранение коллеги незаконным воспрепятствованием профессиональной деятельности на основании ст. 72 УК, которая содержит закрытый перечень обстоятельств, исключающих участие адвоката в производстве по уголовному делу. И там ничего не сказано о «неподчинении распоряжениям председательствующего» либо «нарушениях порядка заседания». Кстати, законом «не предусмотрена и такая мера воздействия в отношении защитника, как «отстранение от дальнейшего участия в уголовном деле», говорится в обзорном документе.

При наступлении обстоятельств, связанных с поведением защитника, суд должен был принять решение о том, чтобы отложить заседание, и сообщить о допущенном нарушении в АП. Потому что именно палата «в силу принципа независимости адвокатуры является единственным органом, уполномоченным на привлечение адвоката к дисциплинарной ответственности». А иначе выходит, что суды применяют меру воздействия, не предусмотренную УПК. Как было указано в обзоре по поводу конкретного разбирательства, адвокат лишь «высказывала свои возражения на действия председательствующего в строгом соответствии с требованиями ч. 3 ст. 243 УПК». Но суд фактически привлек защитника к ответственности за выраженное мнение, что является абсолютно недопустимым, говорится в документе.

Как сказал «НГ» председатель КА г. Москвы «Адвокатъ» Андрей Мисаров, проблема отстранения судом «неугодного» в процессе адвоката существует давно и поднимается регулярно. Это связано с широким судейским усмотрением при применении ст. 258 УПК. Например, если в 2010 году Верховный суд (ВС) РФ высказал позицию, что она не предусматривает отстранения защитника от участия в деле за допущенные нарушения порядка заседания (Кассационное определение ВС РФ от 10.09.2010 № 41-О10-83СП), то позднее он же признал правомерность такого правового подхода, что у суда есть возможность освободить защитника от дальнейшего участия в деле в связи с неподчинением председательствующему (Апелляционное определение Судебной коллегии по делам военнослужащих ВС РФ от 03.10.2017 № 205-АПУ17-32СП). Похожая ситуация, пояснил Мисаров, рассматривалась в «Вестнике Федеральной палаты адвокатов РФ» за 2020 год № 3: судья Железнодорожного райсуда Симферополя освободил адвоката от участия в деле, усмотрев в его поведении явное неуважение к суду и умаление авторитета судебной власти. Это, дескать, выразилось в «пререкании» защитника с председательствующим и неподчинении его якобы законным распоряжениям.

«Органы адвокатского самоуправления – адвокатские палаты поддерживают коллег и в целом все сообщество, считая недопустимыми отстранения на основании ст. 258 УПК. Реализация права на защиту на любой стадии уголовного судопроизводства не может быть поставлена в зависимость от усмотрения судьи, должностного лица или органа, в производстве которого находится уголовное дело», – подчеркнул Мисаров. Недопустимым считается и отстранение адвоката вопреки волеизъявлению доверителя, которое должно быть свободным и добровольным, а также навязывание доверителю вопреки его воле адвоката по назначению. «Как видится, есть необходимость совершенствования УПК в части конкретизации норм, позволяющих суду освобождать защитника от участия в деле», – подытожил собеседник «НГ».

Правда, федеральный судья в отставке Сергей Пашин считает, что ссылка питерской АП на ст. 72 УПК в данном случае неуместна: она находится в общей части кодекса, тогда как ст. 258 – в его особенной части, а значит, более специализированная норма считается приоритетнее. Более того, по его мнению, адвокаты открыли ящик Пандоры, поскольку «квалификационная комиссия АП, как и ее совет, не имеют право пересматривать судебные акты». «Должное отношение к суду необходимо проявлять именно органам адвокатского сообщества. Если судья поступил неправильно, его должна поправить апелляционная инстанция, сказав, что было нарушено право на защиту. АП может разрешать лишь вопрос об ответственности защитника и констатировать, что, например, он ей не подлежит, поскольку в сложившейся ситуации поступил добросовестно, квалифицировано и разумно. Но все-таки АП не должна слишком явно выражать несогласие с деятельностью суда, ставя его решение под сомнение, это задача вышестоящей инстанции», – подчеркнул Пашин.

В то же время, подтвердил он, случаи отстранения действительно сильно распространены, но происходят они обычно в ходе процессов в судах присяжных. Например, когда адвокаты стремятся довести до заседателей сведения, которые, по мнению судьи, те не должны слышать. Вместе с тем, напомнил Пашин, практика все-таки меняется – и то, что раньше считалось грубым нарушением закона со стороны защитников, теперь воспринимается как совершенно правильное действие. Это происходит в том числе благодаря позициям КС. Скажем, на протяжении многих лет адвокатам запрещалось говорить перед присяжными, что преступление совершил другой человек, но КС объяснил, что это вполне правомерно. Вся проблема в том, что правоприменение не успевает за разъяснениями КС или якобы не успевает. Но так или иначе система перестраивается с трудом, а главное – крайне неохотно воспринимает новые разъяснения. Аналогичная ситуация и с постановлениями ВС. Инерция системы очень большая, поэтому, к примеру, с состязательностью процессов по-прежнему плохо. «Сторона защиты должна быть действительно равноправной. Более того, благоприятствование ей – это признак цивилизованного правосудия. Но на местах зачастую продолжают работать старые установки, нивелирующие любые движения в эту сторону. ВС не в силах провести собственную точку зрения, КС – тем более. И нет никакой ответственности для судей, которые довольно часто, а порой даже вообще намеренно, игнорируют разъяснения вышестоящих структур», – заявил «НГ» Пашин.