Участников СВО поместили в особую социальную нишу

Сергей Кириенко (в центре) сосредоточит в своих руках контроль за всей внутриполитической активностью. Фото Reuters

Указ президента «О создании государственного фонда поддержки участников спецоперации «Защитники Отечества» вступил в силу 3 апреля. О таком решении Владимир Путин заявил в Послании 21 февраля, но его реализация явно выглядит масштабнее анонса. Для потенциально широкой общественной группы будто бы возникает новый орган совсем другой власти – максимально заботливой. Однако чисто социальная направленность фонда не очень соответствует профилю его главы – куратора внутренней политики РФ Сергея Кириенко.

В принципе о широком потенциале фонда многое говорят уже первые строчки президентского указа. Данная структура появляется «в целях создания условий, обеспечивающих достойную жизнь и активную деятельность участников СВО, иных лиц и членов их семей».

Формально все нормативные положения, которые можно прочитать в указе, соответствуют Посланию президента Федеральному собранию. Напомним, что 21 февраля Путин заявил: «Наш долг – поддержать семьи, потерявшие родных, близких, любимых, помочь им вырастить, поднять детей, дать им образование, профессию. Семья каждого участника СВО должна быть в зоне постоянного внимания, окружена заботой и почетом. На их нужды нужно откликаться сразу, без волокиты». Тогда он и анонсировал систему этой максимально широкой заботы в виде государственного спецфонда, который получил название «Защитники Отечества». Приоритеты в работе, судя по его словам, предполагались чисто социально-экономические и гуманитарные. Однако уже тогда прозвучало предложение развернуть под крышей фонда сеть особых служащих – в расчете буквально на каждого будущего пользователя.

В опубликованном тексте между тем внимание привлекли совсем другие решения. И если фразы об учредителе фонда – правительстве РФ и его финансовом фундаменте – федеральный бюджет, добровольные имущественные взносы и пожертвования и иные источники вполне понятны, то кадровое наполнение руководящих органов фонда вызывает вопросы. Например, председателем Наблюдательного совета стал первый замруководителя администрации президента Сергей Кириенко. Вице-премьер по социальным вопросам Татьяна Голикова назначена его заместителем, хотя ей по профилю полагался бы как раз первый пост. Председателем фонда стала Анна Цивилева – супруга губернатора Кемеровской области Сергея Цивилева. Попечительский совет возглавил министр труда и соцзащиты Антон Котяков. Кстати, в этом органе будут заседать только чиновники из правительства и курируемых Кириенко управлений администрации президента.

В Наблюдательном совете, то есть высшем органе руководства фонда, есть и общественники, и представители силовых ведомств – Минобороны, Росгвардии и ФСБ, журналисты-военкоры и действующие военнослужащие, а также ряд депутатов Госдумы и сенатор Андрей Турчак, который, напомним, возглавляет еще один спецорган по СВО – так называемую рабочую группу по координации. По поводу же Цивилевой сразу реанимировались прежние слухи, что она якобы родственница Путина, но еще важнее – вполне надежный в его глазах человек. Короче говоря, в руководящих структурах этого своего рода нового органа госвласти оказались те, кому президент может доверить важную работу. Возникает, правда, вопрос, почему они же не могли заниматься ею на своих нынешних должностях? И еще, конечно, остается недоумение, почему социальной поддержкой участников СВО займется главный куратор внутренней политики страны? Возможно, президент просто ценит его организаторские способности и увлеченность, например, различными общественными проектами – от волонтеров до «Лидеров России» и «школы губернаторов». Но не исключено, что именно последняя и важнее всего, ведь фонд предполагает серьезную вовлеченность региональных властей. А кто еще, кроме Кириенко, это обеспечит?

Руководитель аналитического управления КПРФ Сергей Обухов пояснил «НГ»: «Обычно делами государства занимаются министерства, логичным шагом было бы создание структуры по делам ветеранов, но создается фонд, хотя и государственный, но по сути и коммерческий. Получается, раз это фонд, а не госструктура, он все-таки будет де-факто неподконтролен парламенту». По его мнению, для власти сейчас крайне важна работа с ветеранами и их окружением, ведь вместе с семьями и волонтерами это будет около 2,5 млн человек. Они представляют собой ядро потенциально огромного электората: «Администрация президента пытается, как всегда, замкнуть на себе этих людей, сосредоточить их внимание на партии власти. Потому что, как показывает история, при малейшем кризисе общественно-политическом ветераны становятся детонатором недовольства. Они уже ничего не боятся и активно действуют, в том числе с точки зрения протестов. Конечно, власть хочет подойти к делу превентивно. Но насколько будет эффективным этот фонд, это пока не понятно». Обухов сказал, что у КПРФ еще нет социологических замеров настроений такого нового электората, но предположил, что «у Кремля такие замеры наверняка есть, скорее всего выяснилось, что ветераны и их окружение могут быть как лоялистским, так и протестным электоратом, то есть пока это колеблющиеся избиратели».

Депутат Заксобрания Карелии от «Яблока» Эмилия Слабунова согласилась с тем, что фонд де-факто оказывается неподвластен внешнему контролю: «Наверное, расширять закрытую часть бюджета уже не представляется возможным, а если бы помощь ветеранам и их семьям отдали действующим госструктурам, то так скорее всего и было бы. А пускать эти расходы в открытую часть бюджета, видимо, тем более никто в Кремле не хочет, поскольку это могло бы вызвать недовольство у всех других категорий того же провластного электората: бюджетников, пенсионеров, социально уязвимых». По ее мнению, «власть пытается поставить в зависимость от нее электоральные настроения ветеранов».

Генеральный директор Центра политической информации Алексей Мухин заметил «НГ», что «уже из названия ясно – фонд государственный, а значит, полностью подконтролен этому государству». По его словам, подобного рода институты гражданского общества необходимы, они более эффективны в своей работе, чем отдельные госструктуры и чиновники. Министерства, конечно, займутся обеспечением деятельности фонда, но одно дело множество ведомств, чиновников и губернаторов, а другое – единый фонд, который станет помогать ветеранам фактически в режиме ручного управления. Если же рассматривать выборные перспективы, заметил Мухин, то ветеранский электорат «все же не заведомо единороссовский, он может быть чьим угодно».

Первый вице-президент Центра политических технологий Алексей Макаркин пояснил «НГ»: «Власть видит в ветеранах своих, потому что если говорить о добровольцах, то эти люди за нее пошли в СВО. Следовательно, эти же люди могут стать ее активной опорой и в общественно-политическом плане в дальнейшем». Эксперт обратил внимание, что в любых странах с почтением и вниманием относятся к ветеранам. В то же время у власти на глазах опыт России 90-х, когда ветеранов Афганистана пустили в «вольное плавание», и те отчасти ушли в криминал. «В большинстве случаев сегодняшние ветераны – люди, лояльные власти, хотя там есть разные настроения, но большинство – сторонники», – предположил он. Макаркин подчеркнул, что фонд нужен не только, чтобы обеспечить эффективность эдакой вертикали внутри вертикали, но также для того, чтобы создать политико-идеологические рамки. С точки зрения пропаганды, что, мол, государство активно заботится о ветеранах, а «Отечество тоже рассчитывает уже на их поддержку в дальнейшем».