Екатерина Трифонова
Омбудсмен Татьяна Москалькова сообщает, что граждане жалуются на отсутствие уголовных дел против их обидчиков. Фото Reuters
Международный день поддержки жертв преступлений, который установлен 22 февраля, российские правозащитники отметили тем, что напомнили властям об отсутствии в стране эффективного механизма защиты прав и интересов таких граждан. Попытки законодательно закрепить те или иные реальные меры безуспешны уже на протяжении десятка лет. В результате правоохранители по-прежнему неохотно реагируют на заявления потерпевших, а суды продолжают назначать тем небольшие компенсации.
По данным МВД, в 2022 году в РФ были зарегистрированы 1,53 млн потерпевших от преступлений, из которых «21 тыс. человек погибли и 32,6 тыс. получили тяжкий вред здоровью, общая сумма материального ущерба от краж и мошенничества по оконченным уголовным делам составила более 355,4 млрд руб.». Ряд экспертов настаивает, что количество потерпевших выше, поскольку далеко не всегда жертвы преступлений подают заявления в правоохранительные органы.
Этим органам следует отказаться от этапа проведения доследственных проверок до возбуждения уголовных дел, начиная производство по ним сразу же после получения заявления о преступлении, считает уполномоченный по правам человека в РФ Татьяна Москалькова. Она напоминает, что для этого имеется историческая основа: по судебному законодательству 1864 года производство по уголовному делу начиналось именно с этого момента, и так было до 1937 года. «Такая практика существует сегодня во многих странах, в частности в Казахстане. Думаю, есть смысл вернуться к рассмотрению лучших практик для повышения гарантий прав потерпевших от преступлений», – поясняет омбудсмен.
Она отмечает, что в ходе доследственных проверок, по результатам которых принимаются решения о возбуждении дел, следователи и дознаватели как раз и совершают большое количество нарушений. «Ко мне в прошлом году поступило 4592 обращения от потерпевших или считающих себя потерпевшими от преступлений. Больше всего граждане жалуются на отказ в возбуждении уголовного дела – 1864 жалобы. Только по нашим ходатайствам в 2022 году прокурорами отменено 348 решений об отказе в возбуждении уголовного дела», – указывает Москалькова.
Как сказал «НГ» член президентского Совета по правам человека (СПЧ) Александр Брод, в Конституции РФ декларируются гарантия охраны прав пострадавших от преступлений, обеспечение доступа к правосудию для этой категории и компенсация причиненного ущерба. Но на практике «до реализации этой нормы далеко», пострадавшим фактически отрезан доступ к правосудию и восстановлению их прав. «Защиту потерпевших от преступлений необходимо закрепить на законодательном уровне. Такие попытки предпринимались несколько лет назад, но, к сожалению, не увенчались успехом», – напомнил он. Например, расширение прав пострадавших в 2013 году, по словам Брода, «было минимальным».
Сейчас есть инициативы о создании фонда поддержки потерпевшим, подобный опыт есть в других странах. Из фонда могла бы оказываться необходимая помощь в возмещении ущерба и вреда здоровью, причиненных преступлением. Также, по мнению члена СПЧ, «следует пересмотреть систему учета и контроля за мерами реагирования на заявления потерпевших, совершенствовать судебную практику, деятельность органов дознания и следствия». Брод уверен, что необходимо будет менять и общественное мнение по этому вопросу. При этом, напомнил он, «необходимые изменения в УК и УПК отражены в законопроекте еще от 2011-го, который разрабатывался Следственным комитетом совместно с членами Общественной палаты». Так что сейчас нужно было бы лишь реанимировать этот документ и продолжить работу. К сожалению, заметил собеседник «НГ», «возможно, кто-то не понимает значимости этой проблемы потому, что чувство гуманизма им неведомо, а кто-то, наверное, считает, что население начнет излишне рьяно отстаивать свои права, в том числе уличая силовые структуры и суды в злоупотреблениях».
По его данным, картина на сегодняшний день такова: половина из пострадавших не обращается в правоохранительные органы, а пытается восстановить свои права самостоятельно, вплоть до самосуда. «Граждане сталкиваются с тем, что их заявления не рассматриваются, судебные дела не возбуждаются, а если все-таки чудом ситуация доходит до суда, то компенсация определяется в размере смехотворном, не соответствуя реальному ущербу», – посетовал правозащитник. Все эти просчеты, подчеркнул он, подрывают и без того невысокую веру населения в отечественное правосудие, а «теперь, в связи с выходом из ЕСПЧ, гражданам РФ, прошедшим все коридоры отечественных судов, и жаловаться практически некуда».
Одним из последних шагов в поддержку прав потерпевших, считает Брод, можно назвать позицию председателя Верховного суда (ВС) Вячеслава Лебедева об увеличении размера компенсаций морального вреда. Он заявил недавно о том, что «нельзя проявлять формальный подход при назначении компенсаций» и что суды должны приводить полное и четкое обоснование назначаемой суммы. Если же принимается решение срезать заявленные требования, то надо обязательно пояснять мотивы, подчеркнул глава ВС на совещании председателей республиканских, краевых, областных, арбитражных и военных судов по итогам работы судебной системы России в 2022 году. Лебедев уверен, что компенсации морального вреда не должны быть незначительными, однако, как заметил Брод, «призывы к гуманизации правосудия звучат, к сожалению, уже не первый год, в том числе и с самого его Олимпа, а воз и ныне там».
Суды часто назначают незначительные суммы, не соответствующие реально причиненному ущербу, подтвердил «НГ» руководитель юридического департамента «Лер Групп» адвокат Игорь Духанин. Он назвал поверхностным такой подход, когда возмещение морального вреда, как правило, ограничивается 10 тыс. руб. «Для определения адекватного размера выплаты за моральный вред, то есть физические или моральные страдания, необходимо определить возможную стоимость их компенсации, которая в каждом случае различна. Так что создание какой-то примерной сетки для подсчета в данный момент кажется едва ли возможной», – пояснил эксперт.
Член Адвокатской палаты Москвы Александр Иноядов, в свою очередь, напомнил, что позиция председателя ВС по компенсациям последовательна, в том числе она выражена и в постановлении пленума ВС № 33 от 15. 11. 22. Ранее же суды руководствовались разъяснениями, которые были даны еще в 1994-м, так что продолжительное время в РФ компенсация морального вреда взыскивается в относительно незначительных размерах, а ряду категорий лиц она не могла присуждаться и вовсе, подчеркнул он. Наиболее проблемным моментом остается обеспечение единообразия в отношении присуждаемых сумм, поскольку «в нормативном поле не содержится минимальных или предельных значений».Как пояснила «НГ» член Ассоциации юристов России (АЮР) Мария Спиридонова, суды стараются исходить из баланса интересов: компенсировать моральный вред, но при этом не обогатить потерпевшего, не поставить в трудное материальное положение ответчика. Однако развитие института компенсации морального вреда возможно, уверена она, для этого нужно предусмотреть иной подход к расчетам. Так, можно изменить их основной критерий, сделав важным индивидуальность, ведь каждое дело отличается по своим фактическим обстоятельствам. Ранее, заметила она, ВС опубликовал новую редакцию постановления пленума о компенсации морального вреда, но юридическое сообщество раскритиковало этот документ. И Спиридонова напомнила, что в АЮР давно разработана методика, есть модельные расчеты очень разных компенсаций за один и тот же вид вреда здоровью, но совершенных при разных обстоятельствах. Это позволяет обеспечить вертикальную и горизонтальную справедливость при определении размера выплат, сохранив при этом судейское усмотрение.
