Власти вспомнили о муниципальном фильтре

Заксобрание Приморского края усиливает ограничения для иноагентов и системной оппозиции. Фото с сайта www.zspk.gov.ru

Заксобрание Алтайского края 26 января заблокировало инициативу КПРФ о снижении муниципального фильтра на выборах губернатора с 7 до 5%. Сейчас в этом регионе кандидат должен собрать более 500 подписей муниципалов, что не может ни одна партия, кроме «Единой России». Правда, и при меньшей высоте барьера те же коммунисты не смогли бы его самостоятельно преодолеть. Однако, скажем, в Приморском крае фильтр на всякий случай вообще повышен с 5 до 8%.

В Алтайском крае в итоге решено, что муниципальный фильтр останется прежним. Согласно Кодексу о выборах, выдвижение кандидата в губернаторы «должны поддержать 7% депутатов представительных органов муниципальных образований и (или) избранных на выборах глав муниципальных образований».

Первый секретарь крайкома КПРФ депутат Госдумы Мария Прусакова напомнила «НГ», что алтайский фильтр – один из самых жестких в стране. Необходимо собрать свыше 500 автографов депутатов из 53 муниципалитетов, при этом 135 подписей должны быть взяты на уровне районов и городских округов. По ее словам, в принципе инициатива КПРФ о снижении фильтра до уровня в 5% имела шансы с учетом того, что у партии самая крупная из имеющихся фракция в Заксобрании. Это 21 депутат из 68, при этом ЕР не имеет большинства, у нее 31 депутат. «Они и бюджет принимали с трудом, перевес был всего в три-четыре голоса», – заметила Прусакова. Так что тут партия власти смогла договориться с другими политсилами и независимыми депутатами.

Она пояснила «НГ», почему, с одной стороны, для КПРФ, а с другой – и для властей вопрос о схеме организации выборов губернатора сейчас по-настоящему острый. Уже несколько лет подряд на выборах всех уровней, включая парламентские и президентские, ЕР и сам Владимир Путин получали в Алтайском крае самые низкие результаты по стране, за исключением, может быть, Якутии. А вот коммунисты и их кандидаты, наоборот, достигали самых высоких процентов. «Так что если кандидат КПРФ попадает на губернаторские выборы, то почти гарантированно будет второй тур. Если же наш кандидат побеждает, то у исполнительной власти оказывается законодательная опора в виде крупной фракции в парламенте», – заметила Прусакова. Но сейчас у КПРФ есть 250 низовых депутатов, что составляет меньше половины от положенного, но есть и сторонники из числа независимых депутатов. Иными словами, считает она, даже при сохранении муниципального фильтра на уровне 7% шансы на участие в выборах имеются, но 5% было бы, конечно, лучше.

Видимо, как раз для того, чтобы не тратить время на подобную политическую арифметику, а тем более алгебру, в Приморском крае на днях вообще разом подняли муниципальный фильтр до 8% с прежних 5%, хотя и такой уровень был вполне эффективным. Заксобрание, приводя региональный Избирательный кодекс в соответствие с федеральными нормами, например, по ограничениям для иноагентов, заодно прислушалось и к мнению крайизбиркома. А там считают, что повышение барьера «обеспечит наиболее оптимальное соотношение подписей в поддержку выдвижения кандидатов». Оптимальность, очевидно, заключается в том, что теперь уже точно никто, считая и КПРФ, пусть и ослабленную скандальными уголовными делами в отношении ее активистов, не сможет выйти на выборы без спроса власти.

Пока, как выяснила «НГ», в других субъектах РФ к ревизии мунфильтра вроде бы не приступали: где-то он и так с подходящей для властей пропускной величиной, где-то – пока руки не дошли. Однако скорее всего тот же процесс укоренения в законах регионов федеральных норм об иноагентах позволит в течение зимы и весны при необходимости изменить фильтр или до его эффективного уровня, или из соображений элементарной подстраховки от электоральных случайностей. Но вообще-то не очень понятно, с чем точно связано беспокойство властей: все выборы в России уже давно зарегулированы, а губернаторские кампании носят даже не референдумный, а плебисцитарный характер. Ну а там, где слабину даст фильтр, можно применить законы об иноагентах или дискредитации армии либо уголовные дела по экономическим статьям.

Депутат Заксобрания Карелии от «Яблока» Эмилия Слабунова пояснила «НГ»: «Такие шаги властей указывают на то, что у них как будто паника. Она наверняка связана с тем, что на самом деле поддержка губернаторов и партии власти у населения не так и высока, как на радужной картинке, которую создают те же формирующие соцопросы». То есть, по ее мнению, несмотря на высокие официальные рейтинги, именно повышение фильтров и отмена прямых выборов мэров выдают реальные опасения власти. «В обществе повышенная тревожность, любая случайность, любой триггер могут пошатнуть власть. Она это понимает, если не умом, то интуицией, и стремится купировать угрозы со стороны любой оппозиции», – подчеркнула яблочница. А еще одна веская причина для ужесточающих решений – это демонстрация силы: «Оппозиции указывают ее место, подчеркивают, что властям не страшны никакие репутационные риски, они могут провести любое решение. Хотя это вроде бы тоже не свойственно по-настоящему сильной власти, которая демонстрирует успехи, а население – само за нее голосует».

Член Центрального совета «Справедливой России – За правду» Михаил Емельянов видит здесь бюрократические игры: «Обжегшись на молоке, власть дует на холодную воду. В принципе следовало бы партии, представленные в региональных заксобраниях, вообще освободить от фильтра». Однако, по его мнению, «есть чиновничий страх, что тогда партии не только выдвинут несогласованного кандидата, но и что тот будет вести жесткую кампанию». Пока же есть фильтр – и все прекрасно понимают, что неважно, сколько процентов он составляет, оппозиционер не может попасть на выборы, если на то нет воли региональной администрации. «Но на всех уровнях всегда хотят перестраховаться», – заметил эсэр.

Гендиректор Центра политической информации Алексей Мухин подчеркнул: «Увеличение фильтра – это чисто местная инициатива Приморья. Этот вопрос из федерального Центра отдан на полный откуп регионов, в профильных ведомствах органов власти он не обсуждается. А у региональных властей свои резоны. В Приморье, видимо, не все так гладко и славно, как видится из Москвы. Поэтому-то каждый региональный начальник риски определяет самостоятельно, исходя из своих опасений, а отсюда и расклады с фильтром». По мнению эксперта, вряд ли регионы безосновательно пошли бы на такие шаги, как увеличение фильтра, потому что это тут же вызывает реакцию с двух разных сторон: с одной – это недовольство оппозиции и ее активная критика в информационном поле, а с другой – подозрения федерального Центра в том, что у данного региона есть электоральные проблемы.

Первый вице-президент Центра политических технологий Алексей Макаркин пояснил «НГ»: «Несмотря на то что губернаторские выборы давно приобрели референдумный характер, есть регионы, где активны те же коммунисты. Например, Приморский и Алтайские края, где у них серьезный потенциал». Это произошло после ослабления ЛДПР на востоке страны, и там рейтинги коммунистов растут. Поэтому власти стремятся зарегулировать все, что только возможно: «Там видят, что препятствий нет, а значит, можно ужесточать правила игры и дальше. Потому что хотя протестный электорат за такие темы на площади не выйдет, тем более во время СВО, но на выборах проголосовать сможет. Так что, не дожидаясь выборов и активизации этого электората, власть и ужесточает фильтр, то есть сужает протесту окно возможностей. Просто потому, что может это сделать. Ограничения и ужесточения продолжатся», – прогнозирует эксперт. 

Глава Политической экспертной группы Константин Калачев напомнил «НГ»: «У разных глав регионов есть свои родовые травмы, в результате которых они приобретают политические страхи. В Приморском крае нынешний губернатор избирался с трудом, а до этого там чуть не победил Андрей Ищенко, который затем только благодаря фильтру и не попал на выборы, которые выиграл Олег Кожемяко. К тому же на коммуниста еще и завели уголовное дело о мошенничестве». По его словам, вряд ли сейчас оппозиция поднимет голову, КПРФ и тогда молчала, и сейчас ничто не предвещает активных протестов. Однако, «есть страхи рациональные, а есть иррациональные, так что это чисто приморская история». При этом эксперт отметил, что в действиях властей этого региона имеется и рациональное зерно: есть брожение в элитах, трудности с рейтингами и поддержка федерального Центра, видимо, не столь высока, как хотелось бы администрации. «На самом же деле коммунисты в Приморье сейчас деморализованы либо разочарованы, а больше там некому вести активную протестную кампанию. Поэтому с виду усиление муниципального фильтра выглядит избыточной меры, видимых триггеров возможного поражения нет, как и активных партий, и лидеров общественного мнения. Но в реальности власть все равно никак не может совсем исключить возможности протестного или даже опрокидывающего голосования», – подчеркнул Калачев. И в Алтайском крае примерно та же история, там был и есть опыт широкой консолидации голосования за оппозицию и, напротив, низких результатов за партию власти. При этом эксперт напомнил, что тренд на ужесточение выборов и сокращение конкуренции никуда не девается даже при плебисцитарном характере кампании: «Не сенсация, что где-то повысили барьер, сенсацией было бы его понижение. Как говорится, не новость, что собака укусила человека, новость – это если человек укусил собаку. Охранительная логика торжествует, а либерализации, наоборот, ждать не приходится».