Екатерина Трифонова
Фото freepik.com
Равенство сторон судебного разбирательства на представление экспертиз практически окончательно отменено. Поскольку суды наделены правом усмотрения, принимать или отвергать доказательства, в том числе заключения экспертов, на практике материалы от следствия негласно имеют презумпцию полного доверия, а от защиты чаще всего игнорируются. Из-за отсутствия в механизме правосудия системы сдержек и противовесов эти всего лишь оценки специалистов де-факто обуславливают заведомо обвинительную позицию, периодически становясь единственной основой соответствующего приговора.
Согласно ст. 15 Уголовно-процессуального кодекса (УПК), суды должны обеспечивать обеим сторонам возможности для исполнения их процессуальных прав. И прежде всего это касается представления доказательств. Однако эта красиво изложенная на бумаге идея остается не реализованной на практике. Чаще всего судьи, традиционно разделяющие обвинительный уклон, создают максимальные преграды для материалов от адвокатов. В их числе и экспертные заключения, которые обычно отбрасываются, а если и приобщаются к делу, то на суть приговора почти не влияют.
Напомним, что в соответствии с УПК правом назначить экспертизу в официальном смысле этого слова обладает только властный субъект судопроизводства – следователь или суд. Защита может привлечь специалиста, заявить ходатайство о его допросе и приобщении к делу его заключения. Решение о том, признать все это доказательством или нет, пока остается за судами. Хотя несколько лет назад президент РФ дал поручение проработать вопрос о наделении защиты полномочием назначать судебную экспертизу, законодательная ситуация не изменилась. Поэтому один из адвокатов, возмущенный необоснованным отклонением заключений экспертов, обратился в Конституционный суд (КС). В том деле, где он участвовал, был обвинительный приговор вопреки выводам экспертов защиты. Заявитель в КС настаивал, что это были заключения «более опытных экспертов», а судья все равно согласился с выводами обвинения, хотя экспертиза была проведена в организации, чья компетентность вызывала серьезные сомнения по объективным показателям.
КС не увидел никакой дискриминации защиты в вопросе экспертизы и отклонил жалобу, признав правомерными действия судов общей юрисдикции. КС и ранее отвергал претензии к законности экспертиз, проведенных, например, структурными подразделениями Следственного комитета России, когда истцы указывали на предполагаемую необъективность таких специалистов, связанных с правоохранителями. Напомним, что тогда КС ограничился указанием на возможность защиты отвести эксперта обвинения, что в реальности, конечно, является декларацией, почти не имеющей практического применения.
Как сказал «НГ» вице-президент Ассоциации юристов по регистрации, ликвидации, банкротству и судебному представительству Владимир Кузнецов, позиция КС носит отрицательный для адвокатов и их подзащитных характер. Но проблема с экспертизой не нова: «Несмотря на разъяснения по этому вопросу от вышестоящих инстанций, суды продолжают практику немотивированного отклонения материалов защиты». ВС неоднократно указывал, что заключение эксперта «не может иметь заранее установленной силы и не обладает приоритетом перед другими доказательствами». Однако судьи, рассматривая возражения защиты на приобщение сомнительных экспертиз от обвинения, по-прежнему ограничиваются мотивировкой типа «у суда нет оснований сомневаться в выводах эксперта и отсутствии у него заинтересованности в исходе дела». Кузнецов заметил, что формально КС, отказывающий в рассмотрении жалоб, конечно, прав: при буквальном прочтении норм УПК действительно нет оснований полагать, что они создают дисбаланс прав защиты и обвинения. Но поскольку реальность свидетельствует об обратном, то получается, что КС, по его словам, в очередной раз устранился от разрешения проблемы, «подтвердив на данном этапе законность и справедливость такой судебной практики, которая фактически нарушает права подсудимых». Кузнецов подтвердил, что бывает, когда «сильное заключение» от адвоката не принималось судом без комментариев.
В случае расхождений между заключениями экспертов суды могут как принять, так и отвергнуть их выводы по собственному усмотрению, напомнил «НГ» член Адвокатской палаты Москвы Александр Иноядов. Но чаще всего именно «стороне защиты безосновательно отказывается в вызовах для допроса экспертов, специалистов, назначении дополнительной или повторной экспертизы». Говорить об обеспечении реальной состязательности при таком рассмотрении дел не приходится. И в такой ситуации всегда можно сослаться на выводы государственных экспертных организаций либо их специалистов, которые хотя и не в полной мере отвечают требованиям УПК, зато подтверждают выводы обвинения. «Как правило, просто указывается, что оснований сомневаться в правильности выводов эксперта нет, что заключение составлено в соответствии с предъявляемыми требованиями, а сами эксперты были предупреждены об уголовной ответственности. Однако поскольку ни одно доказательство не имеет заранее установленной силы, то и преимущество заключений одних экспертов перед другими должно быть очень условным», – пояснил Иноядов формальную сторону вопроса.
Адвокат КА Pen & Paper Алена Гришкова тоже считает, что негативное отношение судов к экспертизам защиты – это один из показателей игнорирования принципа состязательности. Как правило, «суды свои решения мотивируют экспертизами, представленными стороной обвинения, а экспертные заключения защиты не получают должной оценки». Хотя, заметила она, зачастую привлекаемые именно защитой эксперты обладают более передовым опытом и более компетентны тех специалистов, которые действуют по заданию обвинения. Для нее очевидно, что раз уголовное судопроизводство имеет обвинительный уклон, то «задача органов следствия во что бы то ни было обвинить человека, а не объективно разобраться в ситуации». Гришкова привела пример из своей практики: следствие доверилось оценке имущества, которую провел потерпевший, и проигнорировало заключение эксперта со стороны защиты. При этом та оценка проводилась до возбуждения уголовного дела, то есть оценщик не предупреждался об ответственности за дачу заведомо ложного заключения. Таким образом, обвинением был установлен приоритет одного доказательства перед другими, а попытки защиты в полном соответствии с требованиями закона установить надлежащую сумму ущерба были дискредитированы и выставлены как попытка избежать уголовной ответственности обвиняемого. Ситуация вообще складывается такая, что в редких случаях суды могут усомниться в достоверности выводов эксперта от следствия. Если все-таки в них выявляются каких-то недочеты или противоречия, то суд сначала допрашивает этого эксперта, а потом, если все же и в ходе допроса не получилось это устранить, то по ходатайству прокурора назначают и проводят дополнительную судебную экспертизу.
