Екатерина Трифонова
Высшая судебная инстанция предпочитает поправлять действия власти, а не нормы закона. Фото со страницы Верховного суда РФ в Flickr
Согласно разъяснению Верховного суда (ВС), жалоба гражданина на чиновника не является клеветой и в тех случаях, когда факты не подтверждаются, наказывать за это нельзя. Позиция недвусмысленная, но главное, по мнению экспертов «Независимой газеты», исходящая из буквы закона. Подобные решения ВС уже выпускал, но на местах их продолжают игнорировать, так что стоило бы вернуть прежнюю ответственность за преследование критиков. И у ВС есть право законодательной инициативы в уголовной сфере.
По одному из дел ВС указал, что такого рода сообщения от граждан не являются ни клеветой, ни информацией, порочащей честь и достоинство чиновников. И подобного подхода суды должны придерживаться даже тогда, когда сведения не нашли подтверждения.
Плохо то, что эту одну и ту же свою позицию ВС высказывает уже не впервые. А практика заключается в том, что госслужащие продолжают судиться с бдительными гражданами из-за их заявлений. Вот пример конкретного дела: гражданка РФ обратилось в надзорные органы с претензией к местной администрации, указав на вероятность фактов коррупции. В ответ она получила иск о защите чести, достоинства и деловой репутации, бюрократы потребовали присудить обидчице значительную моральную компенсацию в их пользу.
По словам управляющего партнера Criminal Defense Firm Алексея Новикова, ситуация, когда гражданин обращается в компетентный орган с заявлением о совершении противоправного деяния, широко распространена, де-юре квалифицировать такие действия как клевету или заведомо ложный донос «довольно затруднительно». Ведь тогда нужно доказать злой умысел лица на распространение заведомо ложных сведений, влекущих за собой негативные последствия. То есть по букве закона выходит, что речь идет о бесперспективных исках, однако конкретный пример показывает, что такие порой проходят в нижестоящих судебных инстанциях.
Вице-президент Ассоциации юристов по регистрации, ликвидации, банкротству и судебному представительству Владимир Кузнецов подтвердил «НГ», что в данном деле был очевидно необоснованный иск. Например, заявительница указала на «якобы» имеющийся факт коррупции, а «использование такой приписки исключает вероятность, что сведения были намерено искажены». Кроме того, иск о защите достоинства правомерен лишь в случае, если лживые сведения были распространены для неограниченного круга лиц, а тут жалоба была конкретно адресована полпреду президента РФ и прокуратуре.
Как сказала член Ассоциации юристов России Маргарита Курашина, действительно бывает, когда попытки добиться справедливости и правосудия оборачиваются против самих заявителей: «Это случается в основном при указании на уголовно наказуемое деяние. Если факт совершения преступления не доказан, то тогда к заявителю могут подать иски, а то и более – завести уголовное дело за клевету». Но, заметил член Адвокатской палаты Москвы Александр Иноядов, конституционное право гражданина свободно выражать свое мнение «не должно произвольно ограничиваться лицами, действия которых были обжалованы в установленном законом порядке». И он напомнил «НГ», что такая позиция ВС не претерпевает значительных изменений, высшая судебная инстанция и раньше неоднократно обращала внимание нижестоящих на необходимость тщательной и правильной оценки встречных исков от чиновников. Их обоснованность должна опираться на признаки конкретных нарушений: публичность распространения, порочащий характер и недостоверность сообщаемых сведений. Так что от риска будущих исков эта позиция ВС, очевидно, как не защищала жалобщиков, так и не защитит, констатировал Иноядов.
Федеральный судья в отставке Сергей Пашин указал, что сама по себе любая жалоба совершенно законна, «никаких последствий она по определению повлечь не может». В противном случае бремя доказывания перелагалось бы на жалобщика, что противоречит законодательству об обращении граждан. Все сообщения, даже если они не подтвердились, остаются лишь реакцией гражданского общества на действительные или предполагаемые нарушения. Никаких ответных исков к ним предъявляться не должно. Тем более что изложенные факты могут не подтвердиться не потому, что человек солгал, а из-за того, что компетентные органы не смогли или не захотели разобраться или же фигурант успел спрятать концы в воду. О том, что такие иски не подлежат удовлетворению, ВС высказывался многократно, в своих решениях то же самое не единожды говорил и ЕСПЧ. «Если человек потребовал проверить какие-то факты, он априори не подлежит никакой ответственности, если только это не был заведомо ложный донос или распространение клеветнических измышлений», что надо обязательно доказать. Так что «попытка закрыть всем рот юридически с помощью ответных исков – это проявление барства и неуважения к людям».
В целом же следует говорить о преследовании за критику, когда чиновники хотят отомстить жалобщикам или припугнуть потенциальных заявителей, чтобы всем неповадно было, чтобы «показать, что закон на стороне сильного и властного, а ты сиди и терпи». Тот факт, что правосудие идет у таких бюрократов на поводу, по мнению Пашина, «во многом объясняется невежеством и отсутствием правовой культуры, это называется расширительным толкованием закона против гражданина». Он напомнил, что когда-то при большевиках была введена уголовная ответственность за преследование критиков, но потом ее отменили. Пашин предположил, что, возможно, надо было бы что-то подобное установить и сейчас, чтобы, может быть, «чиновник все-таки прислушивался к голосу народа, а не пытался подавить механизм обратной связи».
Проблема, по словам адвоката уголовно-правовой практики коллегии адвокатов Pen & Paper Семена Килепо, действительно актуальна. В последнее время правоприменительная практика складывается из того, что так называемые жалобщики в глазах госорганов становятся «клеветниками». Полностью стирается грань между лицами, которые обращаются в госорганы за защитой своих законных интересов, и теми, кто делает это из недобросовестных побуждений. «Механизмы борьбы госорганов с жалобщиками весьма эффективны, а такие случаи нередки. Суды действительно удовлетворяют иски государственных и правоохранительных органов о защите чести и достоинства», – подчеркнул эксперт. Логика этих исков проста: если человек обращается с заявлением о нелицеприятных фактах, но они по каким-то причинам не находят подтверждения, то, следовательно, это якобы неправдивые и лживые утверждения. Поэтому, может быть, например, подан гражданский иск в суд о защите чести и достоинства. Но в этом случае необходимо доказать, что гражданин распространял порочащие сведения, хотя важно отметить, что «суд может удовлетворить иск госорганов, даже если гражданин достоверно заблуждался». Второй способ – это возбуждение уголовного дела о клевете: в этом случае необходимо доказать, что гражданин умышленно распространял порочащие сведения, то есть знал это, но намеренно распространял. При этом в 2019 году Конституционный суд установил, что при рассмотрении уголовного дела о клевете суд в каждом конкретном случае с учетом фактических обстоятельств должен выяснить, было ли обращение гражданина реализацией своих прав или оно преследовало цель причинения вреда другому лицу. «Безусловно, должностные лица используют данные механизмы как меру воздействия на жалобщиков. Но судам необходимо помнить, что гражданин может и имеет конституционное право обращаться к любым государственным и правоохранительным органам», – подчеркнул Килепо. Так что ВС принял принципиально важное решение: за поданную жалобу нельзя обратиться с иском в суд о защите чести и достоинства и нельзя возбудить уголовное дело о клевете, даже если факты не подтвердились.
