Заключенных лишают чувства времени

Правила тюремного распорядка по-прежнему составляются так, чтобы надзирателям было проще работать с заключенными. Фото со страницы УФСИН России по Амурской области в «ВКонтакте»

В колониях стали изымать у заключенных наручные часы, которые теперь приравнены к дорогим предметам. Тюремщики ссылаются на обновленные правила внутреннего распорядка (ПВР). Логика запрета в том, чтобы контингент не смог ставить их на кон в карты или просчитывать график караулов перед побегом. Правозащитники, критикуя эти надуманные причины, напомнили «НГ», что долго добивались от ФСИН разрешить ношение часов даже в СИЗО, но в итоге право на точное время отменено по всей пенитенциарной системе.

Наручные часы действительно не разрешались только в СИЗО, но попытки правозащитников добиться снятия запрета привели к тому, что в ПВР колоний появилось такое указание: «Осужденным к лишению свободы запрещается иметь при себе: деньги, ценные вещи, телефоны и часы». Изымать их у осужденных в ряде учреждений стали еще с конца лета. При этом администрации находят для этого разные поводы. Где-то, скажем, опасаются, что, мол, часы можно разобрать и проглотить детали, чтобы таким образом устроить себе «отпуск» в медстационаре.

А в свердловских колониях, по информации «НГ», считают, что заключенные могут устроить незаконную торговлю часами или использовать их как ставки в азартных играх. Возражений, что это касается, наверное, только реально дорогих часов, там не слушают. Самое же распространенное объяснение такое: заключенный с помощью часов сможет зафиксировать время смены караула, график работы постов, а значит, лучше подготовиться к побегу. Видимо, по тем же соображениям в запрещенный перечень попали и такие неожиданные вещи как, например, фильмы и литература по служебному собаководству, единоборствам, горной подготовке и паркуру.

Как сказал «НГ» член Московской Хельсинкской группы (МХГ) Илья Шаблинский, и те основания, по которым часы не давали арестантам в СИЗО, были совершенно надуманны: «Человек не проиграет часы, если он не участвует в азартных играх в камере, что, кстати, и запрещено. Подавляющее большинство и не играет. Отнимают часы, я думаю, для того, чтобы усугубить у человека ощущение беспомощности и уязвимости, когда он не может ориентироваться во времени». Шаблинский затруднился сказать, есть ли еще в каких-то странах такая практика, но подчеркнул, что российские суды, подтверждающие законность подобных запретов, «давно превратились во вспомогательное орудие репрессий, они уже никаких прав человека не защищают». И если раньше у МХГ получалось добиваться исключения из ПВР самых издевательских норм, то теперь, по его словам, «уже полный мрак».

Адвокат МКА «Центрюрсервис» Екатерина Тютюнникова согласна, что «логичных объяснений запрету часов дать невозможно». Приводимые тюремщиками аргументы, по ее мнению, не состоятельны. На самом деле, убеждена она, кроме ущемления прав человека, это еще и легальный способ привлечь человека к ответственности – за опоздание, неявку в назначенное время на поверку, то есть оказать на него психологическое давление. По словам Тютюнниковой, если часы включают в перечень запрещенных предметов, то должна быть альтернатива, соответствующая закону и ПВР, но не ущемляющая прав.

Вице-президент российского подразделения международного комитета «Защита прав человека» Иван Мельников напомнил «НГ», что в камерах людям трудно ориентироваться во времени – из-за узких окон непонятно, какое время суток. По его словам, довольно болезненный вопрос с часами обсуждается уже несколько лет. Но в ответ на многочисленные обращения каждый раз из ФСИН приходят отписки. Мельников подчеркнул, что при подготовке Минюстом новых ПВР правозащитники в очередной раз просили разрешить часы в СИЗО. Например, пусть они бы могли закупить одинаковые и самые дешевые модели в тюремном ларьке или аккредитованном интернет-магазине. На худой конец можно было просто оборудовать часами каждую камеру. Однако эта борьба привела к итогу по принципу «вроде бы хотели как лучше, а получилось как всегда»: кроме изоляторов запрет распространился и на колонии. При этом он подтвердил, что их обитатели постоянно получают взыскания за всевозможные опоздания с исполнением каких-то распоряжений. Более того, скажем, фигуранты из пресловутой категории «склонных к побегу» вообще должны каждые два часа расписываться в специальном журнале. Если же человек болеет, то ему часто необходимо принимать препараты строго по часам.

Кстати, запрет часов в СИЗО не единожды оспаривался в судах, в том числе не так давно и в Верховном суде (ВС). И тот встал на сторону тюремщиков, которые настаивали, что строгая мера позволит «уберечь людей и имущество». Но вот что касается медпомощи, то на самом деле, пояснил он, во многих СИЗО, особенно там, где серьезный перелимит, люди по нескольку часов стучатся в дверь, чтобы добиться врача. И, конечно, во многих камерах нет не только ТВ, но и радиоприемников.

В целом же, несмотря на то что в обновленных ПВР список разрешенных предметов расширился, «по факту стало меньше доступных», например, потому, что нет разъяснений по вещам, которые не числятся среди и допустимых, и запрещенных. Поэтому и возникают вопиющие ситуации: к примеру, говорится, что овощи разрешены, но какие – не указано, вот тюремщики и отбраковывают то морковь, то огурцы. А недавно правозащитники, проверяющие СИЗО «Матросская тишина», узнали, что там отобрали все разделочные доски, потому что их не было в списке разрешенных. Если же готовить на столах, то это могут расценить как порчу госимущества, за что полагается взыскание и карцер, напомнил Мельников.