Екатерина Трифонова
Уголовные дела могут быть и безразмерными, и бессрочными. Фото РИА Новости
Минюст предлагает автоматически прекращать уголовные дела с истекшим сроком давности, которые не дошли до судебного рассмотрения. Законопроект основан на решении Конституционного суда (КС), постановившего пресечь ситуацию, когда расследование длится бесконечно, если человек настаивает на невиновности. Но Минюст готов принудительно освобождать от преследования через год лишь по нереабилитирующим основаниям. Это фактически нарушение принципа презумпции невиновности.
Сегодня обвиняемые вынуждены выбирать между неограниченным по времени уголовным преследованием или после истечения срока давности прекращением дела по нереабилитирующему основанию, что как бы подразумевает их формальный уход от ответственности несмотря на наличие вины.
А когда человек принципиально продолжает настаивать на невиновности, то следователи, если у них нет улик, вынуждены под разными предлогами расследование затягивать. Ведь иначе суд гражданина еще может и оправдать. Закон не закрепляет каких-либо предельных допустимых сроков для продления такого следствия.
Летом этого года на несправедливость подобной ситуации и отреагировал КС, разъяснив, что «никто не должен находиться под угрозой применения уголовной ответственности неограниченное время», и указав на необходимость изменения законодательства. Минюст же проблему увидел в том, что УПК запрещает прекращать преследование в связи с истечением срока давности без согласия фигуранта. И предлагается новый порядок, при котором такое согласие не потребуется: «По истечении 12 месяцев со дня истечения срока давности уголовное дело прекращается, если не было передано в суд». Если же человек не согласен, он может отдельно жаловаться на это суду в порядке ст. 125.1 УПК – «Особенности рассмотрения жалоб на постановление дознавателя, следователя».
Эксперты, опрошенные «НГ», разделились на оптимистов и реалистов. Например, как пояснил управляющий партнер КА Pen&Paper Алексей Добрынин, нередки те ситуации, когда за несколько месяцев не проведено ни одного следственного действия, но обвинение ходатайствует о продлении сроков и меры пресечения в виде ареста, ссылаясь на необходимость такое следствие продолжать. Предложенный законопроект, по его словам, конечно, касается лишь частного случая, когда уголовные дела действительно выходят уже за сроки давности, но «инициатива может положить этому конец».
Как сказал «НГ» вице-президент Ассоциации юристов по регистрации, ликвидации, банкротству и судебному представительству Владимир Кузнецов, мотивы постановления КС понятны, как и смысл проекта Минюста – основание для освобождения будет нереабилитирующим. По его мнению, вполне понятна и такая логика: при реабилитирующих основаниях лицо фактически признается невиновным, а значит, его преследование было ошибочно или незаконно. Нереабилитирующие же основания (срок давности, амнистия, примирение сторон) означают, что вина человека все же есть, он считается совершившим преступление. К тому же, заметил Кузнецов, «освобождение лица по нереабилитирующим основаниям от уголовной ответственности означает, что оно все еще может быть привлечено к ответственности гражданской, а также теряет право на компенсацию за незаконное преследование».
Советник Федеральной палаты адвокатов РФ Сергей Насонов отметил, что, с одной стороны, проект Минюста обеспечивает разумный срок судопроизводства. Но, с другой - устранение одной проблемы создает новую, а именно - риск спровоцировать бездействие в течение указанного срока и последующее прекращение дела опять же по нереабилитирующему основанию. То есть, убежден он, обвиняемый в этом случае фактически лишается права на реабилитацию. И «вряд ли будет адекватной компенсацией право на обжалование такого постановления в судебном порядке». Это подтвердила «НГ» доцент кафедры государственно-правовых и уголовно-правовых дисциплин РЭУ им. Плеханова Екатерина Арестова. Она уверена, что реализация проекта Минюста приведет к лишению обвиняемого даже теоретического права на оправдательный приговор, а следовательно, и на реабилитацию. Это только предполагается, что нововведение должно способствовать соблюдению разумных сроков досудебного производства: «Напротив, в ряде случаев это может создать соблазн для следователей умышленно затянуть расследование по делам, не имеющим судебной перспективы».
Как сказал «НГ» адвокат АБ «Лебедева-Романова и партнеры» Тимур Харди, инициатива Минюста лишь на первый взгляд отклоняется от общего карательного вектора российского правосудия – и, возможно, ее реализация позволит прекратить преследования, в том числе и по экономическим преступлениям. Однако, подчеркнул он, важно понимать, что поскольку прекращение уголовного дела по истечении года не будет являться реабилитирующим основанием, то его фигурант останется с клеймом подследственного. «Раз реабилитирующих оснований здесь нет, значит, и о восстановлении чести и достоинства речи не идет», – пояснил эксперт. Он тоже видит риски и намеренного затягивания следствием уголовных дел с тем, чтобы не передавать их в суд, и бессмысленных хлопот со стороны бывших обвиняемых. Освобождаясь из СИЗО по схеме Минюста, такой человек не будет считаться реабилитированным, а стало быть, если он захочет восстановить свое честное имя, то ему придется подавать отдельный иск в суд, добиваясь реабилитации.
Руководитель АГ «Логард» Сергей Колосовский напомнил «НГ», что если дело прекращается по нереабилитирующим основаниям, скажем, по сроку давности, то обвиняемый лишается права на компенсацию, так как его уголовное преследование уже нельзя признать необоснованным или незаконным. Сегодня, если обвиняемый не признает себя виновным, но и не соглашается на прекращение дела, то оно по идее все равно должно передаваться в суд. Но если следователь понимает, что доказательств недостаточно, он и не составляет обвинительное заключение, а просто до бесконечности тянет время. Для разрешения коллизии Минюст и предлагает новый механизм, частью которого и является право на обжалование решений о прекращении в порядке ст. 125.1 УПК. Но, по словам эксперта, это вовсе не лучшее правовое решение. В соответствии со ст. 49 Конституции, где закреплен принцип презумпции невиновности, и общим смыслом уголовного закона дело, по которому в течение сроков расследования не удалось доказать виновность лица, подлежит прекращению за отсутствием состава или события преступления. То есть все-таки по реабилитирующим основаниям. Проблема только в том, что прямо и буквально такое правило в УПК не установлено: «В данном случае разумнее было бы формализовать его. А не создавать новую, громоздкую и, очевидно, реакционную в условиях обвинительного уклона конструкцию, хотя и предложенную Минюстом в соответствии с позицией КС». При внешней логичности этой новации, заявил Колосовский, в ней заложен серьезный дефект правоприменения, обусловленный именно тотальным обвинительным уклоном. Например, из статистики рассмотрения жалоб по ст. 125 УПК, то есть в судебном порядке, очевидно, что они удовлетворяются судами в единичных случаях – в силу презумпции доверия к следственным органам. «По жалобам в порядке ст. 125.1 УПК картина будет аналогичной – количество заявителей, в итоге признанных невиновными и имеющими право на реабилитацию, также будет колебаться в пределах 1–2%», – пояснил он. Законопроект в итоге облегчит жизнь сотрудникам правоохранительных органов: если сейчас граждане вправе добиваться от следствия и прокуратуры прекращения дела по реабилитирующим основаниям во всех случаях, то Минюст предлагает возложить бремя доказывания своей невиновности в суде именно на людей. Что по большому счету противоречит той самой ст. 49 Конституции.
