Борьба властей и приезжих за школьные места идет не по закону

Прибывающие на работу иностранцы чаще всего сразу же начинают обустраивать привычную для себя жизнь. Фото РИА Новости

Регионы вспомнили о поручении президента не допускать избытка мигрантских детей в школах – и бросились бороться с проблемой репрессивными методами. Например, школы не берут таких учеников, родителей пугают полицией. Действия чиновников слабо соответствуют закону, но эксперты «Независимой газеты» указали и на нарушения с другой стороны: детей в Россию часто везут именно гастарбайтеры, то есть временные работники. И государство в принципе могло бы просто усилить контроль, но миграционная политика РФ по-прежнему реализует лишь запросы большого бизнеса. На недовольство коренных жителей власти отвечают пиар-кампаниями по ужесточению режима, хотя это тупиковая стратегия. Здесь на нее приезжие отвечают анклавизацией, а в своих странах – антироссийскими настроениями.

Еще в прошлом году президент РФ Владимир Путин поставил задачу оптимизировать в школах число детей мигрантов. Он предложил подумать о неких квотах в классах, чтобы приезжих было легче адаптировать и чтобы не возникали полностью мигрантские заведения, как бывает на Западе. «В России ни в коем случае нельзя допустить развития событий подобного рода», – так тогда прокомментировал президент доклад главы Минпросвещения Сергея Кравцова, который назвал работу по адаптации детей приезжих одной из ключевых задач ведомства.

Но понятно было сразу, что при сохранении свободного въезда в РФ из стран СНГ иного варианта, кроме массового строительства новых школ, просто не было. И было ясно, что никаких квот введено не будет. Так оно в прошлом году и вышло. В принципе, с одной стороны, проблема действительно существует – и браться за ее системное решение нужно было бы давно. С другой стороны, при общей тяге чиновников к простым решениям это могло бы привести на местах к внедрению «процентных норм», то есть элементов сегрегации, а также необходимости куда-то пристраивать оставшихся без школьных мест или как-то от них избавляться. Конец нынешнего лета, когда в ряде регионов вдруг вспомнили о поручении Путина, показал, что такие прогнозы начали сбываться. Например, правозащитники в преддверии учебного года стали выявлять случаи, когда в школах отказываются принимать на учебу детей мигрантов, угрожая полицией их родителям. Такое произошло, скажем, в Калужской области: в Обнинске якобы даже намекнули на неминуемую проверку легальности статуса иностранных семей, которые подали заявления о приеме своих детей в школу. Гастарбайтеры работали в РФ по патентам, так что у них всегда можно было бы найти какое-либо нарушение.

Правозащитники же утверждают, что, согласно Конституции и закону об образовании, все дети должны учиться в школе – независимо от гражданства, регистрации и прочих обстоятельств. Дескать, доступ к образованию в России является всеобщим и обязательным. Более того, если детей мигрантов не примут в школы, они никуда не исчезнут, а только вырастут неграмотными и совсем несоциализированными. Однако другие эксперты указали как раз на то, что трудовые мигранты, приезжающие в РФ якобы лишь на временные заработки, то есть зачастую едущие в неизвестность, почему-то все равно «везут за собой полкишлака родственников с целым букетом болезней, стариков, детей и беременных женщин». А потом все они учатся, лечатся, рожают за счет налогов граждан РФ, между тем детские сады и школы и без того переполнены. Это отметил в беседе с «НГ» доцент РАНХиГС, директор АНО «Академический Альянс» Михаил Бурда.

Конечно, по его мнению, дети однозначно не должны становиться заложниками миграционной ситуации. Право на образование, согласно Конституции, есть у всех, а школа к тому же один из главных инструментов социализации, «без которой дети гастарбайтеров будут замыкаться в этнических сообществах». Вина, считает Бурда, лежит на самих чиновниках, которые продолжают допускать ситуации, когда трудовые мигранты едут в РФ по идее на временные заработки де-факто уже семейными коллективами. «Если человек едет работать, а не обустраиваться тут, то логично, что он должен прибывать один», – заметил эксперт, но предложил подумать, почему и зачем гастарбайтеры привозят сюда свои семьи.

Наверное, для того чтобы здесь надолго или навсегда обустроиться, но если мигрант планирует в дальнейшем обосноваться в РФ, то и цели въезда должны предъявляться иные, а соответственно и требования к нему должны выдвигаться более жесткие.

Второй момент, на который Бурда призвал обратить внимание, – что такие дети становятся заложниками миграционной политики и сложившейся практики. К примеру, регионы, которые не контролировали присутствие мигрантов, то есть без счета выдавали им патенты, позволяли участвовать в различных программах, попали в ту же ситуацию, что и Калужская область. Там, скажем, в том же Обнинске доля иностранцев составляла на какой-то момент уже порядка четверти населения, что, разумеется, вызывало недовольство местных жителей. «И вполне естественно, что теперь там стараются поскорее разрулить ситуацию. Но вопрос в том, как такое количество мигрантов, в том числе с детьми, в принципе оказались в конкретном регионе?» – заметил Бурда.

Приезжие стали подчеркивать свою обособленность от окружающей действительности.  Фото РИА Новости

Как сказал «НГ» президент Центра социальных и политических исследований «Аспект» Георгий Федоров, данная ситуация является прямым следствием отсутствия в России нормальной миграционной политики: «Ни у государственных чиновников, ни у региональных властей нет четкого представления о том, как осуществлять контроль потоков, как на практике отделять нелегалов от трудящихся по патентам, как соотносить отдельные поручения вышестоящего начальства с нормами действующего законодательства». По его словам, между законами и реальным положением вещей – огромная пропасть. Хотя бы потому, что по разным причинам чиновники не желают признавать очевидного: большая часть гастарбайтеров находится в серой зоне нашей экономики. В результате многие здравые решения федерального Центра просто не могут быть применены на практике.

«Выходов тут немного, а один – вводить препоны пребыванию гастарбайтеров на территории РФ вплоть до полного запрета перевозки семей», – заявил «НГ» гражданский активист Алексей Егоркин. Конечно, можно было бы попробовать расселить мигрантов по квотам на тех территориях, где их численность не позволит влиять на уклад жизни. Но это лишь полумера, причем довольно затратная, а еще и требующая «кропотливой работы властей на стыке многих сфер государственного участия». Между тем, по его словам, приезжие уже создают несоизмеримую с доходом от них нагрузку на социальную и культурную сферу страны. «Да, живущих у нас детей-мигрантов надо погружать в русскую среду для более быстрой и успешной интеграции в социум. И тут действительно важны такие параметры, как численность и процентное отношение «гостей» к «местным» в классе. Поэтому работу по интеграции детей мигрантов в русскую среду необходимо проводить задолго до поступления в школу, чтобы вне зависимости от национальности и туда, и в вузы, и в последующую жизнь приходили ментально русские. Это должно стать государственной задачей», – подчеркнул Егоркин.

Историк-востоковед и член российского Общества друзей Монголии Анастасия Цеденбал согласна, что вопрос об образовании детей мигрантов следует решать в контексте общего мигрантского законодательства и его правоприменения. «Безусловно, если мы говорим о правах человека, о морали и гуманности, а также о стратегическом видении развития общества и страны, то оставлять без решения такие проблемы нельзя, да они сами собой и не решатся. Отсутствие грамотных решений повлечет за собой появление огромной массы малограмотных людей, не встроенных в современное общество, а это потенциальный элемент для роста преступности и в целом социально-экономической напряженности», – отметила она. По логике же закона все может и должно быть четко: приезжающие мигранты устраиваются на работу, встают на учет – и соответственно на определенное количество такой рабочей силы в региональных бюджетах должны быть предусмотрены примерные квоты на обучение их детей. Так что, может быть, заметила Цеденбал, следует рассмотреть проблему «с точки зрения нехватки детских садов и школ в целом». А еще она напомнила, что специальные программы образования для успешной адаптации приезжих детей к обучению и в целом встраиванию в жизнь российского общества Минпросвещения обещало сделать еще в прошлом году. И есть вопрос: где и как они применяются и применяются ли вообще? Как напомнила она, министр Кравцов говорил в прошлом году на заседании Совета при президенте по межнациональным отношениям и о том, что ведомство уже разработало соответствующие курсы и методические материалы для учителей. Но тут тоже сохраняются вопросы о практическом воплощении данных планов.