Кодекс об иноагентах укажет на начало зимы

Глава комитета Госдумы по безопасности Василий Пискарев считает, что власти разберутся в том, кого назначать иноагентом. Фото с сайта www.duma.gov.ru

Госдума 29 июня одобрила законопроект «О контроле за деятельностью лиц, находящихся под иностранным влиянием», это своего рода кодекс об иноагентах. Сведены воедино действующие ограничения и запреты и введены дополнительные, перечислены нынешние виды иноагентов и добавлены новые, а также расширено само понятие. Правовой акт вступит в силу символично с началом зимы – 1 декабря, после чего борьба с внешним влиянием на страну по традиции усилится именно внутри нее. Социология показывает, что пока граждане об этом не догадываются.

Председатель комитета Госдумы по безопасности Василий Пискарев, представляя проект на третье чтение, напомнил, что в нем речь идет о «повышении эффективности деятельности по пресечению иностранного влияния на наши внутренние дела».

Понятно, что при голосовании документ получил конституционное большинство, которое находится в руках «Единой России», но больше ни одна парламентская фракция публично поддержки не выразила. КПРФ объявила, что будет голосовать «против» – поводом стало отсутствие профсоюзов в статье, которая выводит ряд структур из-под действия закона. Коммунистам было противоестественно высказываться негативно, они всегда поддерживали эту составляющую охранительного настроя. Но в этот раз левые, похоже, все-таки поняли, что в перспективе закон их тоже коснется, хотя, может быть, и не в первую очередь.

Напомним, что формулировки в тексте применены самые что ни на есть широкие. Скажем, понятие иностранного влияния, по большому счету, раскрыто через различные формы поддержки из-за рубежа. А те, если говорить коротко, в свою очередь, обозначены как признак такого влияния. В общем, определение определяет само себя, то есть открывает дорогу ситуативному подзаконному регулированию. Для подготовки ведомственных актов вступление кодекса об иноагентах и отсрочено до 1 декабря, хотя это попадание на начало зимы выглядит достаточно символично. Однако нельзя исключать и конкретных временных расчетов, недаром Минюсту, который становится координатором общей борьбы с заграницей, позволено оперативно выпускать необходимые ведомственные приказы.

Шедевром правовой гуттаперчевости является уточнение в конце статьи закона о том, какие виды деятельности точно не являются политическими. Их много – это благотворительность, наука, культура, искусство, социальная помощь, пропаганда физкультуры и спорта и т.д. Если, конечно, «соответствующая деятельность не противоречит национальным интересам РФ, основам публичного правопорядка РФ, иным ценностям, защищаемым Конституцией РФ». То есть все это тоже можно будет привязать к политике. Напомним, что вообще-то кроме последней основанием для признания иноагентом становится любое проявление медийной активности. Это новация одна из тех, ради которых кодекс и был составлен.

Второе обновление из того же ряда – это единый реестр физлиц, аффилированных с иноагентами. Считается, что туда будут попадать сотрудники нежелательных структур, возможности оказаться там родственникам или знакомым иноагента вроде бы не предполагается, но надо подождать подзаконных актов. Утверждается, что человеку выйти из реестра будет легко, надо написать заявление в Минюст. Тот проведет проверку – и если оснований в течение последних двух лет уже не было, исключит заявителя. Фокус в том, что основания для включения физлица упомянуты и в прошедшем времени – типа «входящее (входившее)», а никаких сроков там нет.

Короче говоря, власти понадобился инструмент, которым можно будет не только карать очевидных своих противников, но и профилактировать разные мятущиеся души. Что же касается «аффилянтов с иноагентами», то это явное указание на предстоящую воспитательную работу с теми, кто еще не все понял о целесообразности болтовни в соцсетях. И, как показал недавний опрос ВЦИОМа, таких людей, похоже, до сих пор большинство. Получается, что старания госпропаганды, уже десяток лет клеймившей иноагентов, оказались напрасными? Или соцопрос лишь показал, что люди еще сильнее стараются по максимуму отгородиться от политики, считая, что она их не касается? «НГ» спросила об этом экспертов, заодно предложив им спрогнозировать, не приведет ли очередная кампания по выявлению «пятой колонны» к обычному для России исходу, когда под каток попадают сначала непричастные к такой борьбе граждане, а потом – и немалое число ее участников.

Первый вице-президент Центра политических технологий Алексей Макаркин пояснил «НГ»: «На самом деле недоработкой госпропаганды такое незнание об иноагентах можно было бы считать, но надо ли государству персонифицировать это понятие? Судя по всему, вряд ли, иначе трудно объяснить то, что данный статус лицам и организациям, как правило, присваивается в пятницу вечером, чтобы снизить информационный фон. Поэтому у государства обличить иноагентов персонально задачи нет». Эксперт подчеркнул, что у самих людей явно прагматичный подход к политике, большинство граждан уверены, что они их не касаются. По его мнению, роль играют два фактора. Во-первых, исходя из нашей истории, слово «иноагент» воспринимают негативно, что бы ни говорили представители власти о его нейтральности. Есть четкая ассоциация со шпионами, которых надо поймать и судить. А во-вторых, есть доверие к государству на тот счет, что там наверху виднее. «Поэтому большого энтузиазма эта тема в народе не встречает, но и противостояния ей нет», – отметил эксперт.

Макаркин подчеркнул, что, несмотря на новые законы против своих критиков, государство не забыло об иноагентах. И расширенные трактовки закона порождают некий дамоклов меч, который в принципе может ударить не только по оппонентам и критикам власти, но и по обычным гражданам. «Формально под новый закон может попасть кто угодно, а под влияние можно привязать что угодно – например, ссылку в научной статье на иностранного автора, которому закрыт въезд в РФ. Но большинство научных статей не пишет и ни на кого не ссылается, поэтому-то люди и уверены, что до них не дойдет, дамоклова меча они не ощущают», – напомнил он. Так что теоретически может начаться новая большая кампания против иноагентов, которая выйдет и на бытовой уровень. Например, что уже было с новым законом против дискредитации армии: «Потому что граждане хотя политикой и не занимаются, но поговорить о ней любят, так что риск есть для всех, просто люди его еще не ощущают. Да и правоохранители могут раскручивать дела не со зла, а чтобы заработать себе повышение». Тем не менее Макаркин напомнил, что хотя в нашей истории есть опыт неустанного поиска «врагов народа», но статистика говорит, что основная масса доносов подгонялась уже под конкретные дела и писали их, как правило, агенты спецслужб. Энтузиастов, которые писали на знакомых, было меньшинство, а в органах их вообще-то не очень любили. Сейчас же доносы, как правило, пишут либо сторонники власти, либо приверженцы еще более радикального ужесточения. 

Глава Политической экспертной группы Константин Калачев заверил «НГ»: «Госпропаганде вовсе не нужно, чтобы закон об иноагентах обретал конкретику по фигурантам. Потому что, как правило, это симпатичные люди с хорошей биографией, основания их внесения в реестр не всегда убедительны. Может получиться обратный эффект. С точки зрения власти гораздо выгоднее, чтобы иноагентами в глазах большинства были абстрактные негодяи и законченные злодеи, шпионы. А поскольку таковых обычно нет, есть цель демонизировать собирательный образ иноагента». Эксперт подтвердил, что у населения в целом действительно прагматичный подход к политике – мол, «это разборки власти и оппозиции, да и вообще, «меньше знаешь – лучше спишь», «политика – грязное дело», «от нас ничего не зависит». «Новый закон призван заткнуть рты последним критикам в интернете. Потому что чем дольше идет спецоперация, тем более нервно власть к ним относится, хочет накинуть платок на каждый роток. Вот если бы СВО уже завершилась успешно, то можно было бы и раскрутить гайки, но пока они вместе со всей этой историей затягиваются. Власти же все важнее единство и согласие российского общества в поддержке и самой власти, и спецоперации, чтобы бороться с внешними врагами. Если же это не удается, то закономерно ищут врагов внутренних», – подчеркнул Калачев. Он напомнил, что доносы на оппонентов власти уже появляются, а правоохранители – уже зарабатывают на этом звездочки. Однако среди массы граждан большого желания доносить пока не наблюдается: «У нас пока еще авторитарная страна, а не тоталитарная. А отличие тут – в низовой политактивности. В тоталитарных странах она есть, наше же общество атомизировано и деполитизировано. И у нас нет внезаконных преследований, любое обвинение обоснуют законными основаниями».