Екатерина Трифонова
Председатель Верховного суда РФ Вячеслав Лебедев видит недостатки кадровой работы на местах. Фото со страницы Верховного суда в Flickr
Председатель Верховного суда (ВС) Вячеслав Лебедев раскритиковал недостатки в работе ряда региональных квалификационных коллегий судей (ККС). Претензии есть и к формализму при рассмотрении кандидатур на ответственные должности, и к попыткам упростить кадровые процедуры для скорейшего заполнения вакантных мест. Представлена и статистика: она подтверждает, что судейское сословие замкнулось в своем кругу. В России складывается некое «дворянство мантии». Происходит это не само по себе, а под контролем администрации президента и надзором ФСБ.
Комиссия при президенте по предварительному рассмотрению вопросов назначения судей и прекращения их полномочий в прошлом году отказала каждому десятому соискателю должности.
Напомним, что в эту структуру входят руководители ВС, высокопоставленные представители силовых ведомств и кремлевской администрации.
Основными причинами отказов являлись уклонение от прохождения военной службы (31%), возможный конфликт интересов (20%), предоставление недостоверных или неполных сведений о доходах (15%). Остальные поводы для отрицательных решений – это низкое качество работы кандидата и недостаточный опыт работы в должности судьи. Стоит отметить, что уже больше года, согласно указу президента РФ, данная комиссия имеет новое название. Ранее оно конкретно было связано с рассмотрением судейских кандидатур, а теперь, как видим, получило более широкие полномочия.
Со стороны же Лебедева отдельные ККС подверглись критике за то, что придерживаются формального подхода к изучению сведений о кандидатах, не предъявляя предусмотренных законом повышенных требований к их профессиональным и личным качествам. Председатель ВС привел пример, когда одна из региональных ККС рекомендовала кандидата, не указавшего в анкете сведения о привлечении его к дисциплинарной ответственности по предыдущему месту работы. Эта же ККС выдала рекомендацию претенденту, который утаил сведения о наличии родственников, привлеченных к административной ответственности. Некоторые ККС пытаются ускорить и упростить конкурсные процедуры в целях заполнения вакантных должностей и оптимизации судебной нагрузки, отчего страдает качество принимаемых ими решений, указывают в ВС.
Но более интересна приведенная статистика, показывающая, каким образом пополняется судейский корпус. Федеральная ВККС в прошлом году рассмотрела 606 кандидатур на должности судей в крупные суды общей юрисдикции, арбитражные и военные суды, из которых 95% являлись действующими судьями, а остальные – работниками аппаратов судов. Региональные же ККС рассмотрели дела свыше 6,4 тыс. претендентов на судейские должности: больше половины также оказались действующими судьями, треть – вышли из аппаратов судов, порядка 7% являлись работниками других органов госвласти. А если говорить проще, то это в основном правоохранители.
Как выяснила «НГ», на самом деле кандидатов в судьи часто отсеивают под такими предлогами – кто-то в свое время не захотел служить в армии, кто-то не имеет за плечами опыта работы помощником судьи. Как подчеркивают эксперты, в законе таких требований для соискателей и не установлено, однако оспорить отказные решения довольно сложно, в том числе потому, что ККС перестали оглашать мотивировки своих решений. И, конечно, путь к судейской должности сильно зависит от результатов проверок ФСБ, которая часто, якобы досконально изучив подноготную претендента, без объяснения причин объявляет его «нежелательным» для отечественной Фемиды или для своего рода «дворянства мантии».
По словам федерального судьи в отставке Сергея Пашина, ВС в очередной раз выпускает «чернильное облако»: решение, угоден ли кандидат, по факту принимает глава суда, а ККС вполне способна найти любую причину, чтобы утвердить человека или отказать ему. Продвигают на службу тех, что находится в кадровом резерве, трудясь консультантами и помощниками судей, а вот устроиться в систему с улицы или даже из адвокатов практически невозможно. Пройти фильтры удается лишь единицам – это три-четыре кандидата в год, пояснил эксперт. По его словам, «как правило, есть установка, известен фаворит, а остальное – дело техники».
К примеру, вот одна из технических вроде бы деталей. ККС по идее должны мотивировать свои решения: «И было время, когда они действительно это делали, рассуждали про те же покупки квартир в столице непонятно на какие средства». Но потом стали ограничиваться короткой фразой – «не набрал большинства голосов ККС», а почему – это уже не важно. Между тем без конкретной мотивировки проверить правильность решения практически невозможно, так же, как и, скажем, соотнести свои показатели и с достоинствами утвержденных кандидатов. «Притом, когда человек пытается обжаловать итоги конкурса, суды принимают эту якобы мотивировку, а на самом деле – лишь указание на подсчет голосов. То есть все равно проверяются не содержательные, а формальные вещи», – пояснил Пашин. И такой порядок, не требующий объяснений решения ККС, завел сам ВС, так что теперь «отбор, естественно, превращается в фикцию – как председатель облсуда скажет, так и будет».
Есть, например, интересная конкретная история. В ВККС с жалобой обратилась начальник отдела обеспечения судопроизводства Хасавюртовского райсуда, у которой 11 лет трудового опыта в судебной системе, в том числе секретарем суда. В 2019-м она успешно сдала квалификационный экзамен в судьи и с тех пор пытается получить мантию, но каждый раз ККС Дагестана отказывает ей в рекомендации. Причина только одна – соискательница никогда не работала помощником именно судьи. «Моя должность даже выше помощника, на мне еще и руководящие и организационные функции. Проверки и аттестации подтверждают, что я справляюсь со своими обязанностями. Но отказ в рекомендации, по сути, никак не мотивирован», – заявила работница аппарата, выступая в очередной раз перед ККС. «Если претендент отвечает всем требованиям, то это еще не безусловный повод его рекомендовать», – парировала, в свою очередь, ее председатель.
«Разве это основание, особенно если человек отвечает всем квалификационным требованиям?» – возмутился Пашин, указав, что нигде не говорится о работе непременно помощником судьи. Так что это не более чем надуманный повод для отказного решения, можно предположить, что «на это место хотели назначить кого-то своего». И он пояснил, что свои – это так называемые «карьерные судьи», вышедшие из секретарей, помощников, а также правоохранительных органов. Они как бы близкие классово, понимают, что надо быть лояльным к председателю суда, а тому нужно, чтобы новые судьи «гнули его линию и были готовы ко всему». Точно так же не основано на законе и требование, что недопустимо уклонение от армии, причем в широко трактуемом понимании.
«Все это довольно точно характеризует нашу судебную систему: кандидат отвечает законным требованиям, а ему говорят – нет, якобы потому, что какой-то его родственник адвокат. Или, где записано, что самих адвокатов нельзя брать в судьи, но это фактически повсеместно и происходит», – заметил Пашин. По его словам, де-юре требования к кандидатам просты: гражданство, стаж, высшее образование, отсутствие судимостей и психического заболевания. Все остальное лишь установки, которые транслируются по вертикальному каналу, то есть «вкусовщина».
Еще одна серьезная технология отбора, о которой рассказал «НГ» Пашин, – это когда каждый кандидат дает подписку, что он сугубо добровольно соглашается на проверку его со стороны ФСБ. В ходе таких проверок вообще могут быть выявлены факторы, даже и неизвестные самому кандидату. До его сведения они, понятное дело, не будут доведены, например, из соображений защиты агентуры. А что это за факторы могут быть? Скажем, неблагонадежные либо судимые родственники, а может быть, человек просто газету не ту выписывает или не на те сайты ходит. Либо когда-то высказывал свое мнение, а оно теперь стало неугодным для властей. Вот тогда таких и зачисляют в чересчур либеральные, или, на языке чиновников, в «нежелательные». «Когда тебе преграждают дорогу, а почему – неясно, то и оспорить это никак нельзя. Кстати, это все тоже такие основания, которые не предусмотрены законом», – считает Пашин.
Он описывает процедуру пополнения судейского корпуса как «отбор по признакам преданности вместо открытого гласного конкурсного процесса». Таким образом, убежден Пашин, выстраивается вертикаль преданности. Тот же ВККС раздает должности председателей региональных судов – и если председатель ВС не согласен с кандидатурой, то человек никогда не получит поста. «Это своего рода торг, расчет сил и всяких номенклатурных соображений», которые начались после 1996 года, когда закон о судебной системе был истолкован так, что председатели судов стали несменяемыми, «вот они и возомнили себя вечными начальниками, и действовать стали соответствующе». Так что когда в начале 2000-х была административная реформа и их полномочия все же ограничили шестилетним сроком с правом переизбрания, вертикаль к тому времени уже была выстроена. «Это и есть «застой» и несменяемость властей. От этого все и пошло: кумовство, презрение к адвокатуре, желание иметь классово близких и лично преданных судей». В целом, подчеркнул Пашин, если государственная система устроена как вертикаль, то и судебная ее просто копирует, когда «судьи и председатели судов – часть номенклатуры, то эти связи просто неразрывны». И сейчас, по его словам, создается впечатление, что эти люди как будто командуют своим предприятием, но «если ты фабрикант, то, пожалуйста, бери на работу кого хочешь, но если это госдолжности, то будьте любезны, следуйте предписаниям закона».
