Дети гастарбайтеров сформируют этнические анклавы

Новые поколения приезжих ничего не знают о едином советском прошлом. Фото РИА Новости

Российские власти вновь заговорили об адаптации трудовых мигрантов в стране, опять позабыв о детях приезжих. Доступ к системе образования имеют менее четверти малолетних иностранцев и новоиспеченных россиян. Одним отказывают из-за политики разумных квот в классах, других родители сразу направляют в заведения, которые полулегально открывают диаспоры, что создает угрозу этнической анклавизации. Тех, кто все-таки попал в среднюю школу, ждут проблемы с русским языком и конфликты со сверстниками из местных. И в наиболее привлекательных для гастарбайтеров регионах все чаще стычки проигрывают представители коренного населения, что лишь ухудшает межнациональные отношения. Эксперты, опрошенные «НГ», разошлись во мнении о необходимости адаптационных мер для детей, но согласились с отсутствием последовательных действий государства в сфере миграции.

Выступая на правительственном часе в Госдуме, глава МИД РФ Сергей Лавров услышал традиционную озабоченность депутатов слабым госрегулированием миграционных потоков в страну. Каждый очередной конфликт местных жителей с приезжими возвращает к жизни тему неких заградительных барьеров или как минимум жестких требований к уровню адаптации гастарбайтеров к жизни в России. На поставленный вопрос Лавров ответил так же традиционно: «Со странами, которые предоставляют основную массу трудовых мигрантов, это и Киргизия, и Таджикистан, и Узбекистан, договариваемся о том, чтобы в этих странах организовывались центры подготовки трудовых мигрантов».

По словам министра, когда случаются инциденты с участием приезжих, то «понятно, что эти процессы вызывают в обществе неоднозначную реакцию». Он согласен, что это воспринимается «эмоционально». При этом Лавров напомнил, что ситуация в РФ не похожа на иные регионы мира, и, конечно, вспомнил об СССР и его распаде: «В нашем случае это все-таки совсем свежее историческое событие, которое можно по-разному оценивать, но которое, конечно, негативно сказалось на жизни обычных людей, в том числе тех, кто привык передвигаться по своей большой, единой родине в поисках работы». Именно этот тезис и является наиболее опасной ловушкой при реализации миграционной политики российского государства. Ведь в него едут по большей части уже не бывшие советские люди, а новые поколения жителей постсоветских республик. Представители наиболее поздних из них почти не владеют русским языком, их мало интересуют российские традиции и культура хотя бы потому, что они в основном решают свои проблемы внутри собственных диаспор. И наиболее показательным в этом отношении является вопрос об адаптации детей гастарбайтеров, причем вне зависимости от того, остаются ли их родители временно пребывающими в РФ иностранцами или уже успели обзавестись выгодным гражданством.

Именно тут проявляется вопиющая непоследовательность госполитики в сфере миграции, которая лишь усугубляется противоречивыми сигналами, подаваемыми в том числе и с самого верха.

Официальной статистики по малолетним приезжим не так много. Но вот есть, например, такая: согласно данным Минпросвещения, в российских школах учатся около 140 тыс. детей мигрантов, хотя в целом в стране находится не менее 800 тыс. несовершеннолетних иностранцев. По словам экспертов, это объясняется тем, что таких детей часто под разными предлогами или не принимают в школы, требуя подтверждений легального статуса и местной регистрации, или исключают из учебных заведений, если у их родителей возникают проблемы с такими документами. При этом Конституция РФ и федеральное законодательство не указывают на наличие или отсутствие определенных справок как на основание отказать в доступе к образованию – более того, ст. 43 Основного закона гарантирует право на образование для всех.

Поэтому и неудивительно, что некоторые иностранцы пытаются создавать собственные школы на съемных квартирах или в подвалах, где и обучают своих детей тому, что сами считают нужным. По мнению экспертов, в стране нет четких адаптационных механизмов, установленных законом. К примеру, не ясно, какая может быть альтернатива для ребенка-иностранца, который не может учиться в классе с россиянами. При этом очевидно, что без образования, то есть адаптации к обществу, выросшие дети гастарбайтеров пополнят сферу теневой экономики, а некоторые реализуют комплекс неполноценности в различных экстремистских структурах. Но с другой стороны, в наиболее привлекательных для мигрантов регионах российские школы, наоборот, начинают превращаться в иностранные. Отдельные классы уже почти полностью состоят из приезжих, часть из которых плохо говорит по-русски, даже если у их родителей есть паспорта РФ. Учителя тратят на них все время, на других школьников его не хватает, коренные жители возмущаются и уводят из таких школ своих детей. Все чаще звучат жалобы, что дети мигрантов требуют своих правил обучения, проявляют агрессию к одноклассникам. Конкретные инциденты последнего времени, конечно, у всех на слуху: и избиение девятилетней школьницы в Самаре, и скандал в Обнинске с настоящей бандой мигрантских отпрысков.

После же того как в марте 2021 года президент Владимир Путин предложил подумать о разумных квотах в школьных классах для детей мигрантов, чтобы их было легче адаптировать, на местах это восприняли как сигнал для возведения заградительных барьеров. К сожалению, сказал «НГ» член президентского Совета по правам человека Александр Брод, некоторые ретивые чиновники в регионах восприняли эти слова по-своему – и стали бороться за снижение процента мигрантов в школах. «Несмотря на достаточно серьезный срок – 30 лет – в стране так и не создан системный подход для адаптации мигрантов, в том числе их детей», – заявил Брод. Скажем, количество школ с этнокультурным компонентом за эти годы сократилось. А общеобразовательные школы если и берут приезжих детей, то те зачастую оказываются во враждебной среде, что вынуждает их сплачиваться и практиковать ответную агрессию. Так что именно «такой недружелюбный подход вынуждает семьи мигрантов учить детей на дому, создавать частные школы, где далеко до общепринятых образовательных стандартов». Как подчеркнул Брод, вроде начинают разворачиваться курсы для подготовки педагогов для работы с иностранными детьми, но не хватает учебных пособий, мало и самих методистов. Сам он уверен, что необходимо создавать адаптационные классы для детей мигрантов, практиковать индивидуальный подход, подключать психологов и конфликтологов. Потому что «пока все эти процессы пущены на самотек, вырастают поколения, которые потом всю жизнь будут мстить за детские обиды и негостеприимный прием, неприязнь и издевательства».

Председатель движения «Гражданская солидарность» Георгий Федоров заявил «НГ», что он в целом против идеи создания отдельных школ или классов для детей мигрантов, поскольку это только усугубит ситуацию. «Если следовать этому пути и ничего больше не предпринимать, то мы рискуем получить в больших городах национальные анклавы выходцев из Средней Азии со своими традициями, устоями и правилами поведения, в том числе противоречащими российскому законодательству. Не говоря уже о бытовых конфликтах на национальной почве», – предупредил он. Впрочем, Федоров тоже считает действующую политику в отношении мигрантов, включая правовое регулирование и вопросы культурной адаптации и социализации мигрантов, непоследовательной и фрагментарной. Контроль миграционных потоков должен в первую очередь базироваться на реальных потребностях экономики, мигранты нужны лишь в тех сферах, где возникают объективные трудности с привлечением кадров внутри страны. Что же касается тех, что давно трудятся в стране, то они «безусловно, должны включаться государством в различные программы адаптации и социализации». «И школа в данном случае должна выступать базой этого процесса, прививать уважение к стране, в которой живешь, к ее истории и культуре, к ценностям российского общества. Это одна из задач школьного образования», – подчеркнул Федоров.

Однако, как указал «НГ» эксперт центра защиты трудовых прав «Рабочий компас» Александр Зимбовский, нынешнее государство отстаивает лишь интересы господствующего класса, причем именно тех крупных и недобросовестных работодателей, которым «выгодно, чтобы работники разных национальностей плохо понимали друг друга и относились друг к другу с максимальной неприязнью», потому что так ими легче управлять. В общем, на практике, считает он, вряд ли что-либо изменится, трудовых мигрантов продолжат завозить и раздувать к ним вражду, препятствовать их полноценной социальной адаптации в обществе. Это касается и их детей – подрастающего поколения дешевой рабсилы. «В изначальной форме такая политика называлась апартеидом. Сейчас подобное делается гораздо более аккуратно, но смысл остается тот же самый», – подчеркнул Зимбовский.

Как напомнил «НГ» гражданский активист Алексей Егоркин, в СССР сепаратизм и национализм пресекались на корню, единая система воспитания по всей стране предполагала формирование светского человека и гражданина. Однако после развала республики «стали продвигать свои местечковые нормы», что подается как возрождение национального самосознания. И очевидно, что за последние 30 лет выросло уже не одно поколение, безвозвратно отдалившееся в ментальном и культурном плане от принятых в современной России социальных, культурных и поведенческих правил. При этом большинство мигрантов и не стремятся интегрироваться в местную среду, продолжая жить по чуждым России традициям: «Привозя сюда всех родственников, рожая здесь детей, они все так же продолжают жить анклавами – пока еще не по географическому, а по социальному признаку. Хотя и административные «границы» анклавов уже намечаются», – подчеркнул Егоркин. И если мигранты действительно так необходимы, то их подготовкой нужно заниматься задолго до приезда, должна быть госпрограмма по комплексной адаптации мигрантов – и прежде всего русские школы в тех странах, откуда едут гастарбайтеры. Также должна быть аттестация претендентов на рабочие места с жестким и прозрачным контролем в целях предотвращения коррупции, а «для детей мигрантов должна быть разработана программа дошкольного подготовительного образования и социализации».