Екатерина Трифонова
Адвокат из Петербурга Сергей Краузе предлагает коллегам присоединиться к делу по исправлению законов. Фото с сайта www.fparf.ru
В адвокатском сообществе, как выяснила «НГ», тоже разрабатывают поправки к закону об иноагентах. Правозащитники, которые попали в реестры Минюста ранее, бьют тревогу: юристы стали отказываться от сотрудничества с соответствующими НКО, опасаясь оказаться в тех же списках. Прецеденты таких решений имеются, как и правовые нормы, позволяющие властям применять их по своему усмотрению. За усиление профессиональных гарантий выступили и руководители Федеральной палаты адвокатов (ФПА).
Публичные выступления, причем чаще всего критические, представляют собой неотъемлемую часть адвокатской работы, особенно по громким делам. Такой же ее составляющей является получение гонорара от клиентов – российских и иностранных граждан. Этих двух критериев Минюсту достаточно для признания кого угодно иноагентом.
Чтобы обезопасить неугодных властям коллег от наделения данным статусом, адвокатские палаты Ленинградской области и Санкт-Петербурга приступили к подготовке поправок в законодательство. В частности, по информации «НГ», речь идет об уточнении: оплата профессиональной деятельности, а также участие в международных конференциях и брифингах не могут считаться иностранным финансированием. И, конечно, юристы предлагают запретить внесудебный порядок внесения адвокатов в реестры иноагентов.
Как пояснил «НГ» председатель комиссии по защите профессиональных прав адвокатов АП Петербурга Сергей Краузе, «не устраивает, что адвокаты признаются иноагентами без учета особенности их статуса и что сам порядок признания произвольный». Напомним, что в начале ноября Минюст квалифицировал как СМИ-иноагентов первых российских адвокатов – членов АП СПб Ивана Павлова и Валерия Ветошкина. И, подчеркнул Краузе, Минюст не опубликовал своего решения, а потому о мотивах, а главное – основаниях решения остается только гадать. С точки зрения права такие действия выглядят как нонсенс: физлицо признают СМИ-иноагентом, а затем обязуют зарегистрироваться в качестве юрлица. Между тем (см. «НГ» от 15.11.21) адвокаты вправе учреждать юрлица, но не могут их возглавлять. Такого адвоката-иноагента ставят перед выбором – нарушить один закон или другой.
Краузе, конечно, подтвердил, что защитники нередко получают гонорары от иностранных лиц и организаций, это «нормальная практика», в ней нет ничего противозаконного или предосудительного. И понятно, что многие адвокаты также занимаются публичной деятельностью, например, активно ведут себя в соцсетях, дают интервью СМИ. «Как раз эти два несвязанных между собой факта и дают Минюсту возможность признать адвокатов иноагентами», – напомнил он. Краузе допустил, что пока у ведомства Константина Чуйченко нет окончательного представления об использовании закона об иноагентах против адвокатов: «Это был пробный шар, теперь власти ждут реакции. Если молчать, тенденция станет распространенной. Если же предпримем контрмеры, тогда, возможно, все сойдет на нет».
В правозащитных проектах стали жаловаться, что их статус иноагентов, полученный ранее, становится серьезной проблемой для юристов, которые с ними сотрудничали. И в регионах уже начались отказы адвокатов от взаимодействия, от чего страдают граждане, наиболее остро нуждающиеся в юрпомощи. Краузе подтвердил «НГ», что происходящее воспринимается «очень тревожно», поэтому адвокаты «естественно и закономерно боятся оказаться в списках Минюста за связь с НКО-иноагентами». Для юристов это означало бы потерю как множества клиентов, так и работодателей.
По данным «НГ», адвокатское сообщество разделяет опасения коллег из Питера. Адвокат АБ Москвы «Лебедева-Романова и партнеры» Тимур Харди подтвердил, что в силу должностных обязанностей приходится вести дела с иностранными клиентами – компаниями и физлицами. Естественно, иностранцы расплачиваются с адвокатами «переводами с банковских счетов и карт, а соответственно тех могут рассматривать в качестве иноагентов». Однако гонорары за участие в международных мероприятиях могут получать не только юристы, а также врачи, ученые и пр. Так что «это обстоятельство надо прямо прописать в законе», но так, чтобы оно распространялась на все профессии. «Вопрос в том, согласится ли государство внести соответствующие изменения? Хочется надеяться, что здравый смысл восторжествует. Ведь это позволит защитить законопослушных российских специалистов от необоснованного причисления к иноагентам», – заметил Харди.
Вице-президент, глава комиссии по защите профессиональных прав адвокатов АП Краснодарского края Ростислав Хмыров напомнил «НГ», что и закон о персональных данных тоже создавался из благих соображений об охране частной жизни от посторонних. Но в итоге создал адвокатам непреодолимые трудности: если раньше по своему запросу они могли получать информацию из различных источников, то теперь нужные сведения для защиты доверителя получить без помощи суда практически невозможно. Что же касается судебных решений о внесении защитников в реестр иноагентов, то эксперт подчеркнул: «Государство должно обеспечить не только участие адвоката в таком заседании, но и возможность ему предоставлять возражения и доказательства, опровергающие доводы компетентных органов, которые считают адвоката иноагентом».
У ФПА есть другие предложения по повышению статуса адвокатуры и гарантий ему, а именно: частичный иммунитет защитников от административной ответственности. Например, от статей КоАПа о неповиновении законному распоряжению или требованию сотрудника полиции. «В случаях подозрения адвоката в совершении правонарушений, сопряженных с его профессиональной деятельностью, административное производство должно прекращаться, а материалы – направляться в адвокатскую палату для привлечения защитника к дисциплинарной ответственности», – пояснил вице-президент ФПА Генри Резник. «Адвокаты в отличие от процессуальных оппонентов несут административную ответственность за все правонарушения на общих основаниях», – напомнил он. Такая инициатива стала следствием одного из самых вопиющих случаев неподчинения адвоката требованиям полицейских. Защитнику из Крыма Эдему Семедляеву в ОВД сперва запретили вести аудиозапись, а затем потребовали полностью раздеться, чтобы убедиться в отсутствии у него незаконных татуировок. Адвокат не согласился, итогом этого стали два протокола, с правомерностью которых согласился и суд.
Такого рода случаи, подчеркнул адвокат Владимир Постанюк, не единичны. Уже на стадии досудебного производства адвокаты сталкиваются с ограничениями, которые установлены не столько законами, сколько внутренними приказами, да еще и непонятно где опубликованными. Активность и принципиальность защитника правоохранители зачастую воспринимают негативно, а его деятельность считают незаконной. «Логичный вопрос: если ряд правонарушений, совершенных сотрудниками правоохранительных органов, рассматривается внутри системы, а правонарушители привлекаются исключительно к дисциплинарной ответственности, то почему в отношении адвокатов действуют иные правила?» – заметил эксперт.
«Очередной случай, произошедший с коллегой, свидетельствует о тенденции ограничения прав адвокатов, – подтвердила «НГ» адвокат МКА «Центрюрсервис» Екатерина Тютюнникова. Использование видео – и аудиозаписи необходимо не из личной прихоти, а с целью зафиксировать нарушения закона, однако «складывается впечатление, что используется любая возможность «замять» какие-либо проблемы, но никак не способствовать их обнаружению и исправлению». В отношении адвокатов не только составляются административные протоколы, но и возбуждаются уголовные дела о фальсификации доказательств, вмешательство в деятельность суда и органов расследования, а также о мошенничестве в форме завышения гонорара. Фиксируется и все больше попыток получить сведения, составляющую адвокатскую тайну. «Адвокатура была и остается независимой и самостоятельной. Именно это вызывает недовольство. При этом оказание профессиональной правовой помощи все больше сопряжено с риском», – констатировала Тютюнникова. По ее мнению, «повлиять на ситуацию сможет внесение изменений в законодательство, закрепление там правового статуса адвоката, что не позволит принимать решения, руководствуясь внутренними инструкциями или приказами».В беседе с «НГ» зампред комитета Совета Федерации по конституционному законодательству и госстроительству Александр Башкин подтвердил, что на местах действительно нередко происходит ущемление прав конкретных адвокатов, особенно остро проблема обстоит с их допуском к доверителям. Однако, заметил он, и в других странах, «которые некоторые нам приводят в пример как образец демократического подхода» дела с правами адвокатов обстоят еще хуже. Скажем, в той же Франции. «По моим наблюдениям, тенденции к ухудшению работы адвокатов нет. Но это не значит, что не следует работать над расширением их прав. Адвокат – такая же процессуальная фигура, как прокурор или судья, поэтому обеспечение его гарантий, в том числе, безопасности, должно стоять на соответствующем другим фигурам уровне», – заявил сенатор. По его словам, как раз этим сейчас и занимается Минюст, где готовят законопроект об усилении роли адвоката. При этом Башкин считает, что правовое поле РФ развито в достаточной мере, чтобы «защитить эти гарантии». Хромает, правда, применение, дескать, еще не везде законодательство трактуется так, как надо, поэтому-то внимание нужно уделять не столько совершенствованию норм, сколько беспрекословному их соблюдению. По поводу же поправок в КоАП он пояснил, что такую инициативу надо обсуждать, когда она появится на бумаге, но дело в том, что «иммунитета от административного производства нет ни у кого: ни у судей, ни у прокуроров, нет его и у депутатов или сенаторов». На вопрос же «НГ» о возможной корректировки закона об иноагентах Башкин заметил: «Если субъекты права законодательной инициативы рассматривают необходимость доработать закон, то поправки будут рассмотрены, и если депутаты ГД найдут основания для внесения изменений, то это будет сделано».
комментарии(0)