С.Крючков: 19―06 в Москве. Меня зовут Станислав Крючков на «Эхо Москвы» со своим особым мнением — Константин Ремчуков, главный редактор и генеральный директор «Независимой газеты». Константин Вадимович, здравствуйте!
К.Ремчуков― Добрый день!
С.Крючков― Идет трансляция на основном канале «Эха» и, как вы слышали на площадке Яндекс.Дзен. Также СМС на номер: +7 985 970 45 45, Viber, WhatsApp, Telegram — все это работает. К чату уже присоединились многие, передают привет нашему гостю и ждут с нетерпением того, о чем вы будете говорить. А говорить я предлагаю начать вот с чего. Какой посыл дал Нарышкин Сергей Евгеньевич в своем интервью? Это такие смотрины на период после думского голосования с перспективой присмотра некоего поста, что или это такая квинтэссенция государственнических представлений о патриотизме, о доктрине Путина, — вот что высказал в своих тезисах и о Bellingcat и о возможном вмешательстве Штатов в наши выборы? И много-много он там наговорил.
К.Ремчуков― Нет, мне кажется, что цели другие были у Нарышкина, чем то, что перечислили вы. А именно. В последнее время в российской политике и в информационном пространстве происходит много вещей. С одной стороны, из страны уезжают многие оппозиционеры.
С другой стороны, многие СМИ объявляются иноагентами либо нежелательными организациями.
И с третьей стороны по большинству из этих вещей государство не очень внятно высказывается. То есть там есть какая-то полемика между людьми определенной ориентации, но эта полемика уже носит в течение многих лет агрессивный характер, когда люди не в состоянии вычленить суть происходящего, и нет ясной картины. Вроде как разоблачают в коррупции кого-то, а вроде снимают с выборов, вроде кто-то уезжает, вроде кого-то закрывают. И, мне кажется, что для власти стало очевидным, что требуется объясниться. Но кто это должен делать — Путин? Но тогда он берет на себя значительную часть, и вообще это назовут, условно говоря, «доктриной Путина». Не та тема. Путин все-таки хочет ассоциироваться с чем-то положительным и позитивным: выплатой по 10 тысяч рублей, например, помощь конкретным людям.
Поэтому моя точка зрения сводится к следующему — что власть решила через Нарышкина, у которого должность начальника Внешней разведки объяснить логику поступков государства по отношению к оппозиции. Мы с вами говорили неоднократно, наша версия была — она сейчас полностью подтверждается — в оппозиции к Путину находятся люди, которые являются агентами Запада в той или иной степени, находятся на содержании Запада и реализуют цели Запада. Главная цель Запада — это сдерживание России. И Путин какие-то отдельные фразы говорил на эту тему. В частности, он говорил, что логично, что Запад ищет молодых, энергичных и амбициозных ребят для этой цели, которые, когда придут к власти, если придут к власти, осуществят меры с разрушением российского военно-стратегического потенциала и распилят наши ракеты, как когда-то распилили в конце 80-х годов наши атомные подводные лодки.
И вот сейчас Нарышкин все это обобщил. И он в этот же контекст поместил отравление Навального. Единственно, мне не очень понятно — я трижды прослушал этот кусок, — когда он говорит, что примерно за год до отравления они получили достоверную и проверенную информацию о том, что на Запада, в Европе (он уточнил), не просто на Западе, прошло совещание — он использовал термин «совещание», это очень советский термин такой, — в котором участвовали представители спецслужб, представители фондов неправительственных организаций и представители государств, которые обсудили ситуацию России и пришли вы выводу, что затухание протестной деятельности требует сакральной жертвы. Ну, это вполне себе нарратив такой понятный со времен холодной войны. Единственно непонятно мне, и я хоте бы, чтобы кто-нибудь уточнил, почему нельзя назвать место, где эта встреча была.
С.Крючков― Имена, пароли, явки.
К.Ремчуков― Просто сказать, что 26 июля в Брюсселе (в Стокгольме, или в Праге, или в Варшаве) прошла встреча, в которой принимали участие: зам начальника разведки, зам руководителя контрразведки такой-то страны, руководители таких-то фондов, таких-то НКО, таких-то правительств на уровне заместителя госсекретаря, министра иностранных дел — всё поименно. Тем более, что если эта встреча произошла в штаб-квартире чего-то, или гостиница такая-то. Чтобы можно было проверить, что они, действительно, приехали, собрались. И пусть они тогда объясняются, о чем они говорили.
Раз такое большое представительство, значит, утечка должна быть. Раз он называет такую встречу — предположим, она была, — и там был наш агент, который достоверно все сообщил, то его они не вычислят, потому что информация все равно ушла. А вот эти детали, они очень существенны для современной аудитории. Потому что, а как тут крыть? Тут нельзя крыть. Действительно, встречались. Вот смотрите, у вас паспортная отметка. Да там западные журналисты найдут все корешки, условно говоря, самолетных билетов… И, когда этого нет, то тогда такой рассказ на какие-то умы он повлияет вполне возможно, это рассказ и рассчитан на определенные умы, которым достаточно того, что Нарышкин и сказал, что примерно за год до отравления Навального было принято решение на такой-то встрече таких-то людей провести.
Поэтому если Служба внешней разведки решится опубликовать эти имена, даты, место проведения и так далее, то можно даже не добавлять больше никаких подробностей об этом решении, просто будет подтвержден сам факт такого совещания.
Таким образом, резюмируя мою мысль. Нарышкин, цель его — довести, как ему кажется, непротиворечивый нарратив относительно мотивов выступления оппозиции в России и разоблачений, поскольку разоблачители, как мы понимаем, связаны со спецслужбами пользуются их информацией, а в Bellingcat , как он сказал, есть бывшие работники спецслужб… То есть Нарышкин не существенных… правда, он сказала, что это все ерунда. Но теперь, выстраивая до выборов работу с коренным своим электоратом, можно просто говорить, почему сняли с пробега этих кандидатов в депутаты: Потому что они не представляют российские политические силы. Они представляют силы под названием спецслужбы, иностранные фонды и НКО и правительства. Почему вы запрещаете деятельность таких-то СМИ? Мы запрещаем деятельность, потому что это никакие не СМИ, а это рупор иностранных спецслужб, направленный на демонтаж политического строя и лично Владимира Путина.
Вот мне представляется, что Нарышкин показался кому-то в Кремле наиболее авторитетным лицом по должности, которое может эти таинственные вещи про эти таинственные встречи и решения сказать, и ему основная масса людей поверит, поскольку он все-таки руководитель Службы внешней разведки и, вполнел возможно, что он даже генерал большой.
С.Крючков― Не можем этого исключать. Но, тем не менее, говоря о Навальном, он сказал так: «Мы знаем часть правды». И кем бы ни были люди, которым адресовано это послание, не уцепиться за эту фразу: «часть правды», можно
К.Ремчуков― Часть в этом контексте, мне кажется. А часть правды мы знаем, относительно в какой момент транспортировки Навального из России в Германию произошло заражение. Если там было на самом деле заражение боевыми отравляющими веществами, то в какой момент эти вещества наносились на Навального, либо на предметы его гардероба. Вот этого мы не знаем. Он точно знает, что этого не было на территории Российской Федерации, он подчеркивает…
С.Крючков― Со ссылкой на данные врачей.
К.Ремчуков― Да. А вот то, что произошло потом в самолете и в Германии, мы всю правду не знаем. Но поскольку у нас не было, а потом, как утверждают западные люди, были обнаружены эти вещества, то мы не знаем, кто именно накладывал эти вещ6ства.
С.Крючков― Почему некое сотрудничество условное, о котором доподлинно не знаем, потому что мы не знаем исходных данных об этой встречи Bellingcat с западными спецслужбами или присутствия выходцев из спецслужб в структурах этого расследовательского объединения должно на наше восприятие тех расследований, которое под эгидой, под маркером Bellingcat выходит? Если они соответствуют действительности? Потому что они основаны на фактах, на бумагах, на проводках, биллингах и прочем.
К.Ремчуков― А он говорит, что это дезинформация, что это кампания дезинформации и вранья. То есть он ни разу не подтвердил, что это достоверно. В данном случае это же частный случай, а общий случай такой, что если ты враг, то тебе верить нельзя. Я помню, это в течение многих лет. Если человек, допустим, бьет жену и стреляет в соседей, если он сказал, что я видел, как этот чиновник вынес большую коробку из-под ксерокса, то ему верить нельзя, потому что его моральный облик не позволяет доверять. Нет, это дискредитация оппонентов, как им кажется, в самом главном — а для чекистов это на самом деле самое главное качество: они предатели.
С.Крючков― Кстати, он проговаривает это отдельно: «Предательство в службе разведки невозможно простить».
К.Ремчуков― Вот. А это предатели вообще, в принципе, по жизни, если они продались.
Мы сейчас подходим, Мне кажется, к пониманию самого главного противоречия в политическом развитии современной России — противоречия между уровнем общественного представления о причинах проблем в политике, экономике, в экологии — и ограниченным, извращенным, отсталым специфическим взглядом на природу этих проблем со стороны представителей власти.
Вот обществу может казаться, что есть объективные противоречия между потребностями людей и страны в развитии и той моделью управления экономикой и политикой, которая сложилась в стране. То есть в рамках марксисткой методологии это противоречие снимается путем снятия этих противоречий.
А нам говорят: «Нет, вы ошибаетесь, на самом деле людей, которые оппонируют власти и хотят смены этого режима, нет нормальных, которые живут в России и не подпитываются иностранными спецслужбами и фондами. При этом я была какой-то встрече экспертно-политологической, и я слышал цифру о том, что якобы в России президентская программа грантов для НКО около 7 миллиардов рублей в год, а Запад дает НКО в России 72 миллиарда рублей. То есть Запад дает миллиард долларов, наша страна дает 100 миллионов.
С.Крючков― Но это вопрос к тем, кто с нашей стороны недостаточно дает.
К.Ремчуков― Это мы если чуть дальше в сторону уйдем, то это объяснит, почему такие гонения н КНО западные. Поскольку с точки зрения той таблицы, которую можно себе представить, нарисованную или на стенке или на столах штабные таблицы, есть эти суммы денег, идущие из разных фондов, связанные со спецслужбами, как убеждены наши чекисты, они идут на формирование НКО, которые вербуют молодежь, которая настроена антипутински и антироссийски, она будет выполнять за эти деньги волю своих хозяев. То же самое — по СМИ. Главное же — откуда деньги.
Вот у них наверняка есть такая таблица, в которой написано: вот это издание, вот это — все, которые разоблачения публикуют, — они получают финансирование из-за границы. Причем какие из этих изданий связаны условным таким, коллективным Ходорковским, какие связаны с американцами, какие связаны с европейскими. И я думаю, что у них отключение этих СМИ от работы происходит в зависимости от того, в какую ячейку попали те или иные издания по их информации. У них же информация, как им кажется, достоверная собрана.
И вот так происходит отключение. То есть наличие иностранного финансирования, а потом они видят: иностранное финансирование связано с этим и с этим. Понятно, какую политику они проводят. Обусловлено тем, что они не хотят, чтобы СМИ, даже если они публикуют правду, как вы говорите, они были связаны с врагами России, с врагами Путина, с врагами этого режима, с врагами российских спецслужб.
С.Крючков― Кстати, там, где отключения еще не произошло, но ярлык уже повешен. Вот одно из НКО «Левада-Центр», внесенный Российским государством в реестр НКО-иноагентов, опубликовал опрос. И 58% россиян сообщили, что их отношение к политику и организации не меняются, если они узнают о том. что они внесены в реестр иноагентов. А 4% даже напротив, утверждают, что оно улучшается. То есть по факту 62% россиян лояльно относятся к тем, кто внесен в реестр Минюста. Это не убеждает наши власти в том, что их стратегия неверна, или она убеждает их лишь в том, что надо дожимать дальше, то есть действовать по пути отключения, как вы сказали?
К.Ремчуков― Знаете, когда я несколько минут назад попытался сформулировать это главное противоречие между проблемами нашего развития и их причинами, когда я сказал, что у общества, скорей всего. есть другое представление о главных причинах, и общество, когда видит, что экономика слабо развивается, оно видит причины в том, что у нас неправильная экономическая модель, неправильная экономическая политика, неправильные приоритеты в этой экономической политике, неправильные движущие силы и средства в этой экономической политике. А власть будет говорить, что г лавная причина, что мы хотим встать с колен, а нам мешают. И в данном случае, мне кажется, что эти почти две трети россиян обладают достаточно здравым смыслом, чтобы понимать, что никто опровергает, по крайней мере, яростно обвинения в коррупции — то есть приводят какие-то данные: «Нет, это не я… Нет, это не столько» — а Сколько? А как? Откуда деньги?» — они понимают, что что-то происходит не так.
Другое дело, как мне кажется, что сам факт этого упора на антикоррупционные дела, скорей всего, не является центральным пунктом озабоченности россиян. Если строить политическую повестку вокруг этой одной темы, то она, с моей точки зрения, мало результативна.
М.Курников― А в этом смысле Кудрин, который сегодня говорил, что Россия эксплуатирует старую модель экономики, которая себя изжила, а он глава Счетной палаты, он проговаривает какую-то маргинальную версию властного истеблишмента или он говорит с позиций того самого здравого сегмента гражданского общества? То есть эта точка зрения существует? Осознание это проблемы есть, что как-то с экономикой все не очень хорошо?
К.Ремчуков― Вы знаете, про исчерпанность этой модели Набиуллина, Греф и Кудрин говорят приблизительно с 2003-2005-го года. Кудрин был министром финансов, Греф — министром экономики, а Набиуллина была… что-то вроде Центра реформ. И каждый год — вот у меня все эти их брошюры и сборники есть — там все это сказано, именно об исчерпаемости этой модели. Но прошло с тех пор 17 лет, модель по-прежнему поддерживает этот режим. Это я отвечая на Кудрина. Потому что я посмотрел, что он дальше говорит. Он говорит: «Нужна модель экспортной ориентации». Ну, такой Сингапур, условно говоря. Потому что если мы торгуем на экспорт, то типа иностранные рынки, они безграничны, а в условиях ограниченности внутреннего рынка в России, где у людей мало денег, и мы не можем развиваться, то давайте все гнать куда-то на Запад.
Но мы видим, что гнать на Запад мы можем только сырье, и это сырье пользуется спросом без всякого стимулирования. И я сегодня смотрел Financial Times, статья была посвящена альтернативной энергетике. И мне очень понравились цифры. Выяснилось, что альтернативная энергетика в виде ветра или другого происхождения, она требует намного больше потребление для передачи этой энергии меди, например. И цена на медь, как только Запад обнаруживает более решительное желание воплощать стратегию развития устойчивого развития, цена на нефть выросла на 100%, на алюминий — на 75%. То есть это говорит о том, что производство меди, оно ведь тоже энергоемкое. Представляете, сколько надо тратить энергии традиционного типа, еще не ветряной для того, чтобы за эту очень дорогую медь, при производстве которой было много загрязнено окружающей среды, она поступила туда. Поэтому это сложная тема.
Но базовый короткий ответ Кудрину как бы, что вы не можете рассчитывать на повышение экспортной ориентации без того, чтобы Россия стала частью глобальных цепочек стоимости. Это исключено. А для того, чтобы быть успешным в этой стратегии, это нее стимулирование экспорта, как это было в 60-е годы. Когда Сингапур, Тайвань и Южная Корея реализовывали модель. Сегодня ключом экономической политики для проникновения на Запад и быть часть глобальных цепочек стоимости является поощрение импорта, потому что мы поощряем импорт, то есть ввоз в страну через современную таможню, где нет никакой бюрократии, прозрачно и решается в минуты, маленьких компонентов, которые будут собраны в России и тут же через час уйдут уже в другую страну.
Поэтому поощрение экспорта — это не стимулирование экспорта, а это стимулирование и наведение порядка в импорте. Потому что если мы хотим высокотехнологический экспорт наращивать, чтобы стать частью процесса создания более высокой добавленной стоимости, а не продажи нефти и газа, то это совершенно другая модель. А о ней вообще никто не говорит. Вы найдете вообще ни одной строчки на эту тему. Это люди еще читают книги про 60-е годы — про экспортное чудо Южной Кореи, Японии и Сингапура и Тайваня — вот три тигра и Япония. Поэтому это пока неинтересно.
С.Крючков― И в это же время Нарышкин, с которого мы начали, в том же интервью говорит отчасти, наверное, об этих глобальных цепочках, о том, что горд тому, что с самого начала был санкционных списках Запада. То есть тут две стороны. Такая диалектика силового экономического крыла, если можно так сказать, в нашей власти.
В прошлый раз говорили о том, что патриотизм состоит в том, чтобы народ жил лучше — это ваши слова. Сейчас за эфиром, собственно, о том, что у народа жить лучше не получается в силу каких-то обстоятельства. И тут очередная новость. Совокупное состояние российских миллиардеров за полгода текущего 21-го выросло на 40 миллиардов долларов. То есть богатые — богаче, бедные — очевидно… по 10 тысяч раздали, а в среднем получается, что как бы мы справляемся. Выходит или не выходит?
К.Ремчуков― Богатство миллиардеров связано с переоценкой стоимости их активов. А поскольку нынешний год — это крайне удачный год с точки зрения роста глобального спроса на наше сырье — на газ, нефть, металлы, на медь, алюминий, и — и получается, что эта цена ведет к тому, что повышается и цена их активов, которые это производят. Это всегда взаимосвязанные вещи. Но у них, конечно, и деньги тоже прирастают как элемент прибыли.
Но главное не это. Главное то, что есть какая-то динамика ВВП, деленная на количество людей. Мы видим, что у нас с доходами. А поскольку инфляция у нас, как говорят людей, как Financial Times пишет — 13,4% в их представлении, то стало быть никакие ваши доходы, их рост на 5, 6% номинальный, он все-таки будет ниже, чем инфляция. Поэтому реальные доходы у вас съедят. А если у вас были вклады, про проценты по депозитам не растут. Я смотрю, у меня рублевый депозит в банке какой-то смешной — 2%, по-моему.
С.Крючков― Кстати, Собянин сказал, что дефицит мигрантов одна из причин инфляции. Возникшая в пандемию нехватка рабочей силы привела к подорожанию услуг, затем к росту цен в торговле и других сферах. Есть в этом часть проблемы?
К.Ремчуков― Он смотрит на какие-то факторы. Мы говорим о инфляции в целом, а если мы возьмем эти факторы инфляции… Вот он берет фактор инфляции: нехватка рабочей силы мигрантской приводит к росту цены не мигрантской рабочей силы без повышения роста производительности труда. Это ведет к инфляции. А мигранты не едут, потому что им не нравится обменный курс, который установлен в России. Потому что он раньше получал при курсе 1 к 60 даже недавнему — 30 тысяч это было 500 долларов, и он мог 150 долларов отправлять к себе на родину. Сейчас это невыгодно, потому что жилье подорожало, все подорожало из-за внутренней инфляции, зарплата не выросла адекватным темпом, курс изменился, поэтому он может зарабатывать, скажем, 400 долларов. А уже из 400 долларов он может только 80 долларов, чтобы сохранять какой-то минимальный уровень. За 80 долларов не хочется здесь быть на чужбине. Поэтому они массово уехали.
Собянин один элемент берет. А мы, если посмотрим в целом на эту картину, то она в целом, если каждый фактор рассматривать, то он открывает нам глаза на многие процессы. Например, зачем нужно держать такой низкий курс рубля? Ну, какой смысл? Получатся, например, что выигрывают очень влиятельные экспортеры, которые торгуют нефтью, газом и всем нашим сырьем. Они заработали миллиард, если бы курс был 30, у них было бы 30 миллиардов рублей при обмене здесь. А если курс 75, то у них уже 75 миллиардов. Тогда они идут и начинают скупать здесь земли, заводы, все что угодно, потому что это заметное увеличение доходов в рублевом выражении. Это фактор? Безусловно, фактор. Чего тут спорит?
Если мы посмотрим на бюджетные обязательства страны, то мы тоже видим. Предположим, бюджет получает от экспортных доходов — миллиард долларов при курсе 30. Тогда ему на бюджетные расходы на всех бюджетников, врачей, учителей, пенсионеров с каждого миллиарда долларов было бы 30 миллиардов рублей. Хорошо? Да, хорошо. А если у тебя будет курс 75, тот же самый миллиард ты получил долларов, но у тебя уже в бюджете в два с половиной раза больше рублей, да, они не такие веские с точки зрения обменного курса в современной экономике. Но 75 миллиардов, представляете?..
С.Крючков― Ну, и вкинуть бы эти освободившиеся деньги в реальную экономику . Потому что там новость была про то, что в 7 регионах страны полгода не было продано ни одной квартиры в новостройках. То есть у людей нет денег, соответственно, стоят эти квартиры и страдает, в том числе, производитель этих квартир.
К.Ремчуков― У нас это уже третий вопрос.
Я сейчас закончу с курсом доллара. Курс 1 доллар — 75 рублей или 80 евро, он ведет к тому, что импорт, который идет в страну, он тоже высок в цене и он тоже вносит свой вклад в этот индекс инфляции, потому что у нас все-таки импортных товаров очень много. А там, где закрыли импорт, там российские производители, пользуясь монопольным положением, повысили цены на продовольствие. Поэтому это всё компоненты инфляции. Одна ни них — то, о чем сказал Собянин.
Теперь если говорить о стимулировании спроса. Я считаю, что у нас совершенно другой подход к экономике, и он сильно отличается от того, что существует на Западе. Поэтому гипотеза, что мы опять рождаем какую-то свою собственную макроэкономическую теория, она не покидает меня.
Например, в эти дни ведется большая дискуссия по поводу финансовой политики США. И Джером Пауэлл является в центре внимания: надо ли продлевать ему срок как председателю Резервной системы, не надо, надо ли гнать его и так далее. Но позиция, которую Пауэлл озвучивает, она совершенно проста. У нас инфляция повысилась? Повысилась. Надо ли нам повышать учетную ставку? Нет. Почему? Потому что у нас нет достаточных оснований, что экономика вышла на уверенную траекторию экономического роста. Пока экономика не вышла на такую уверенную траекторию, мы не можем манипулировать деньгами. Денег должно быть много в экономике.
Что говорит Набиуллина и Путин вслед за ней сейчас? Они говорят: «Инфляция повысилась, следовательно, мы не можем делать деньги дешевыми, потому что тогда инфляция станет еще выше». То есть у них принципиально другой… Пауэлл исходит из того, что чем больше денег будет в экономике, тем больше будет предложение, и тогда рост предложения снизит цену, потому что предложение увеличится за счет денег — цены повысятся. А наши говорят: «Нет, мы предложение не будем увеличивать, потому что боимся инфляции». Как видно, это у нас не ведет к успеху. У нас инфляция высокая, и она будет дальше высокая. Но это принципиально иные мозги экономические.
И я думаю, что сейчас в сентябре Центральный банк, когда у них будет заседание, они опять поднимут учетную ставку. Это еще хуже будет с точки зрения развития бизнеса и вот то, что вы говорите, строительства в регионах. Потом, я думаю, еще будет повышение. И поскольку эксперты считают, что рост инфляции глобальный будет где-то до середины 23 года, то есть еще 2 года. И я думаю, что у нас будет тот рост, который обусловлен ростом цен на сырье на мировых рынках. Вот этот сегмент, его удельный вес в динамике ВВП будет, мне кажется, повышаться, и он будет обуславливать хотя бы статический какой-то рост, скажем, 3,2-3,4%, но не за счет того, что должно быть. То есть если есть сырье, есть внутренний спрос, внутреннее предложение, никто не собирается…
С.Крючков― Хочу теперь уйти от экономики. Про театр поговорить. Репертуар театра проверят на соответствие стратегии нацбезопасности. Минкультуры это сделает. Как вам инициатива?
К.Ремчуков― Там общественный совет Минкультуры. Ну, пусть проверяет. Это, в сущности, ползучая…
С.Крючков― Это не отдельные спектакли, а репертуары целые будут проверять.
К.Ремчуков― Вот я смотрю: «Национальные интересы Российской Федерации и стратегические национальные приоритеты» — последние, что месяц назад Путин утвердил. Первая цель: «Сбережение народа и человеческого потенциала. Вторая: защита конституционного строя, суверенитета, независимости». Конституционный строй описан в конституции. Откройте первую часть конституции — там четко всё сказано: цензура невозможна. И поэтому эти лихие заявления, которые с утра всех…
Дальше, третье: «Поддержание мира и согласия в стране». Это не способствует этому. Люди, хоть они и из Общественного совета говорят: «А мы будем смотреть и решать, что там соответствует национальным интересам, а что не соответствует». Я зачитываю. Прямо перед эфиром сделал скриншот стратегии 15-го года… В 15-м году была, кстати, интересная фраза, вторая по значимости в национальных интересах на долгосрочную перспективу. Это к вопросу долгосрочных перспективах. Не верьте ни одному слову. Сказано было: «Укрепление национального согласия, политической и социальной стабильности, развитие демократических институтов». В сегодняшней стратегии — прошло 6 лет — 2015 год, 31 декабря, сейчас 2 июля 21-го года — нет никаких демократических институтов. А ведь шапкой этих пунктов было: «На долгосрочную перспективу». Вот долгосрочная перспектива — 5,5 лет — и исчезли куда-то демократические институты.
Но по-любому, пока есть Конституция, и пока национальная стратегия все время ссылается на конституционные основы Российской Федерации, могут, конечно, общественные советы ходить и что-то рассматривать, но никакие решения они принимать не могут, поскольку это будет противоречить…
С.Крючков― Константин Вадимович, 30 секунд — 1 книга.
К.Ремчуков― Владимир Леви: «Искусство быть собой». В годы моей юности это была одна из самых неожиданных и влиятельных книг про психологию, психиатрию, про цели жизненные. Нашел на даче, посмотрел — она сохранила актуальность. Люди, которые в этом непредсказуемом мире испытывают стресс и неуверенность в себе — это для них. Потому что они хотят не быть собой в условиях страха, они хотят быть как другие. А надо быть собой,
С.Крючков― Это особое мнение Константина Ремчукова, главного редактора и генерального директора «Независимой газеты». Константин Вадимович, благодарю вас!
Ольга Соловьева 
комментарии(0)