Адвокаты заговорили об "охоте на ведьм"

Фото сайта apmo.ru

По информации «НГ», в адвокатском сообществе обостряется неоднозначное отношение к коллегам из числа бывших сотрудников (БС) правоохранительных структур. Скажем, адвокатская палата Петербурга настаивает на прохождении ими дополнительного обучение для работы в качестве защитников по назначению. Резкая реакция последовала всего лишь на появление в очередном деле очередного «карманного адвоката». Дискуссия выходит на федеральный уровень.

На одном из адвокатских интернет-ресурсов 18 марта пройдет дискуссия на тему «Бывшие сотрудники в адвокатуре». Планируется обсудить острые проблемы: есть ли основания выделять БС в отдельную категорию, чем они «опасны» для сообщества, соотносится ли разделение защитников на категории с законом и этическими нормами. Будет обсуждение и конкретного вопроса о дисциплинарной практике в отношении БС в региональных палатах.

На днях Совет питерской палаты сообщил о новом порядке получения работы по назначению для адвокатов, ранее служивших правоохранителями. Прозвучало заявление о необходимости допускать их к клиентам в соответствии со ст. 51 УК (предоставление бесплатного госадвоката) лишь «спустя три года с момента увольнения», а главное, – только после специального обучения и собеседования с соответствующей комиссией. Такие инициативы – это реакция на случай, когда адвокат, ранее работавший следователем, вошел в дело в обход действующего порядка, использовал ордер из другой заявки, исправив номер дела и фамилию подзащитного. Об этом сказано на сайте АП Петербурга.

Собеседники «НГ» пояснили, что тесное взаимодействие БС с силовыми структурами снижает доверие к корпорации. Якобы эти адвокаты имеют приоритет при распределении заявок Центром по назначению. Как правило, должностное лицо из органов, разместив такую заявку, сразу уведомляет «своего человека», чтобы тот мог ее подхватить.

Проблема удобных следствию или суду защитников по назначению не утратила актуальности, подтвердил адвокат Александр Иноядов. Системы электронного распределения заявок от правоохранителей и судов призваны это исключить, но случаи, когда поручение на защиту принимается в обход правил, продолжаются. Однако этим грешат не только адвокаты из числа БС, а потому «дифференциация на «бывших» и «настоящих» противоречила бы принципам деятельности адвокатуры». Управляющий партнер юрфирмы «Селютин и партнеры» Александр Селютин подтвердил «НГ», что попытка разделения по признаку предыдущего места работы «носит противоправный характер». Он напомнил, что традиционно в рядах сообщества присутствует большое количество как бывших работников МВД, так и прокуратуры и судейского корпуса. При желании их всех можно подозревать в солидарности с прежними сослуживцами. И поэтому решение питерской палаты, если его в дальнейшем подхватят другие регионы, будет напоминать скорее «охоту на ведьм».

Как пояснила «НГ» адвокат, член Ассоциации юристов России Ольга Митева, интерес к теме связан с преобладанием БС среди защитников, занимающихся именно уголовной практикой. Многие из них имеют нужные связи, позволяющие разрешать дела наилучшим образом для доверителя, что может иметь и коррупционную составляющую. Она считает, что обострение данной темы обусловлено желанием «пресечь конкуренцию между обычными адвокатами и теми, у кого за плечами работа в органах», поскольку они находятся в заведомо неравных условиях, к примеру, при том же распределении заявок «по назначению». Поэтому эксперт не исключила корректировки закона об адвокатуре «в части ограничения допуска к работе по назначению адвокатов, в прошлом являвшихся сотрудниками правоохранительных органов», хотя и заметила, что трехлетний недопуск – это излишняя мера, которая повлечет за собой раскол сообщества. Достаточно будет «усилить контроль и, возможно, проводить дополнительные проверки в отношении таких адвокатов по соблюдению корпоративной дисциплины и профессиональной этики».

Адвокат Сталина Гуревич подтвердила, что в адвокатской среде чувствуется неоднозначное отношение к БС. Она объясняет это и тем, что многие «гражданские» адвокаты считают действующих следователей и т.п. как бы врагами, что, безусловно, неверно. И, дескать, «некоторые заигрываются до такой степени, что начинают ненавидеть своих процессуальных оппонентов и переносят эту ненависть далее на коллег из «бывших». Эксперт отметила, что хотя работа в органах влечет профессиональную деформацию, это вовсе «не повод подвергать защитников, пришедших из следствия, ограничениям по этому признаку». Реальный отбор, по ее мнению, должен осуществляться до получения адвокатского статуса. Назрела необходимость изменений в профильный закон: «До экзамена на статус категорически нельзя допускать всех подряд, необходимо собеседование, чтобы отсеивались кандидаты с подвижной психикой и ярко выраженной профдеформацией. Но если решено, что кандидат достоин получить статус адвоката, никто не вправе попрекать его прошлым».

Выбрать адвоката, имевшего практику в правоохранительных органах, или цивилиста – решение клиента, отметила партнер юридического Легес-Бюро Татьяна Завьялова. Адвокат с опытом правоохранителя и цивилист различаются хотя бы тем, что по-разному выстраивают линию защиты. Понятно, что БС имеет связи, а стало быть, есть место разговорам о коррупции. Адвокатам из числа БС проще хотя бы потому, что они знают внутреннюю кухню, им виднее недостатки и ошибки следователей, они могут спрогнозировать, как будут действовать суд и прокуратура. Завьялова уточнила, что «гражданским» защитникам ничто не мешает набираться опыта и обзаводиться связями.