Дарья Гармоненко
Глава иркутского обкома Сергей Левченко (в центре) высказался об отдельных просчетах ЦК КПРФ. Фото с сайта www.irkutsk-kprf.ru
Штаб протестных действий КПРФ анонсировал акции 5 и 20 марта. Пока непонятно, используют ли коммунисты годовщину смерти Сталина для выступлений в поддержку товарищей, оказавшихся под давлением правоохранителей. С осуждением репрессий уже выступил ряд руководителей. И часть из них постаралась быть радикальнее лидера КПРФ Геннадия Зюганова, которого сейчас атакуют как извне, так и изнутри. Правда, разговоры о расколе или перехвате партии – это скорее всего спецоперация провластных медиа, актив хочет лишь большей ясности с выборной стратегией и своего места в ней. А Зюганов пытается и дальше пугать Кремль левыми радикалами, которых там придумали.
Депутат Госдумы Владимир Кашин после заседания штаба протестных действий сообщил, что левые будут требовать от властей согласования акций 5 и 20 марта.
Если в день смерти Сталина планируются лишь ритуальные возложения цветов, то на субботу 20-го числа намечаются шествия и митинги, которые, видимо, должны стать для КПРФ некой компенсацией за отказ от уличных действий 23 февраля.
Между тем региональных активистов партии продолжают вызывать в правоохранительные органы в связи с этими несостоявшимися выступлениями. В последние дни визиты силовиков происходят уже к первым секретарям обкомов. И хотя новых арестов пока вроде бы нет, для руководства КПРФ это стало поводом для новых громких заявлений. И если от имени комсомола радикальные высказывания выглядят скорее нормой, то для крупных функционеров раньше они были исключением.
Например, депутат Госдумы, первый секретарь московского горкома Валерий Рашкин выпустил видео под громким названием: «Путинские репрессии – оппозиция под давлением. Кто следующий?» У первого секретаря иркутского обкома Сергея Левченко акценты в выступлении были несколько иными. Они скорее напоминали о некой фронде в отношении руководства КПРФ. Левченко, скажем, заявил, что к взаимодействию с внесистемной оппозицией у партии никакой аллергии не существует, что выглядело противоречием с официальной линией. А еще Левченко вдруг решил раскрыть подробности своего ухода с поста губернатора. Он признал, что перед этим состоялась беседа с руководством КПРФ, где ему посоветовали покинуть пост, дав понять, что это надо для сохранения партии. И теперь, когда Левченко произносит слова о том, что давление не прекращается, а наоборот, усиливается, это выглядит как упрек в адрес ЦК за допущенный стратегический просчет.
Подозрительно, однако, то, что о расколе в КПРФ и подсиживании Зюганова радикалами говорят различные провластные медиаресурсы, а сам партийный лидер, похоже, ведет игру в контролируемый им радикализм. Пытаясь воспользоваться той самой пугалкой, которую, видимо, распорядились придумать в Кремле. Показательно, например, что оперативных протестов против арестов и задержаний своих активистов коммунисты в регионах практически не проводят. В общем, идет большая предвыборная игра, которая, очевидно, осложняется тем, что не все секретари ЦК и обкомов понимают свое место и роли в ней. Со стороны же власти переговоры с КПРФ скорее всего осложняются тем, что на местном уровне на коммунистов оказывается уже давление местного происхождения.
Глава Политической экспертной группы Константин Калачев согласен, что это может быть развитие федеральных трендов на региональном уровне: «Губернаторы и региональные силовики на примере федеральных кейсов знают, что им за это ничего не будет. Даже если это региональные внутриэлитные конфликты, важно понимать, что о них в любом случае докладывается наверх, где они не встречают возражений». Эксперт считает, что радикализация части актива КПРФ является неизбежной. «Зюганов продолжает контролировать партию, но встает вопрос о ее среднесрочных и долгосрочных перспективах. Как опытный политик он может использовать радикалов для того, чтобы немножко попугать Кремль и ситуативно усилить собственные позиции в отношениях с властью. Но вопрос преемника и преемственности будет вставать все острее. А значит, в перспективе не избежать внутрипартийной борьбы», – подчеркнул Калачев. По его словам, до тех пор, пока КПРФ рассчитывает на свою часть протестной ренты, а значит, и электорального пирога, до тех пор, пока власть преследует лишь отдельных коммунистов, но «не кинула партию в целом», несогласованных акций не будет.
«А вот зачем власть усиливает давление на КПРФ – это самый интересный вопрос. То ли это чьи-то личные травмы 90-х, то ли есть опасение, что КПРФ может выйти за пределы электоральной резервации, а в перспективе – и из-под контроля. То ли и то, и другое. В любом случае власть сама помогает КПРФ выглядеть главной оппозиционной партией. Но в хитрую игру по продвижению КПРФ как выбора для всего протестного электората я не верю в силу рискованности такой игры, а также адекватной оценки способностей и возможностей наших политических демиургов», – заявил «НГ» Калачев.
Первый вице-президент Центра политических технологий Алексей Макаркин пояснил «НГ»: «Давление на КПРФ связано с общим ослаблением иммунитета этой парламентской партии против действий властей, хотя происходящее во многом зависит от региона. Ведь и раньше у КПРФ были проблемы с местным истеблишментом». Эксперт уверен, что лидер КПРФ по-прежнему контролирует партию, ведь коммунисты не реализовали угрозу несанкционированных акций 23 февраля. Причем в регионах, где есть даже самое жесткое давление на КПРФ, нет несанкционированных митингов: «Если бы в партии был бунт радикалов, то часть актива давно вышла бы на улицы. Все дело в том, что у КПРФ две стороны: одной она общается с властью, другой – с активом и электоратом, которым она часто манкирует. Сейчас сложная ситуация: протестные настроения усиливаются, у людей растет разочарование властью, да на ужесточение давления на актив Зюганову надо как-то реагировать. Вот КПРФ и реагирует – через Рашкина, Левченко и других. Тем не менее, этих политиков трудно назвать радикалами, они достаточно опытные партийцы, просто они больше общаются с людьми и говорят с ними на одном языке». Макаркин напомнил, что в левой субкультуре после развала СССР активисты и электорат негативно воспринимают от вождей советы «потерпеть» или посылы, что «власть умная и сама разберется».При этом, по его словам, «партийная молодежь все больше выстраивает отношения, активно сотрудничает с несистемной оппозицией, особенно на низовом уровне по городским и местным проблемам». Потому Зюганов вынужден маневрировать: с одной стороны, он ругает несистемщиков, чтобы не рассориться с властью, с другой – пытается сохранить за КПРФ поддержку общеоппозиционного электората. «Так что если в КПРФ и происходят какие-то исключения из рядов, то в крайне редких случаях и то под давлением сверху», – отметил он. Эксперт согласился, что власти понимают: это пиар КПРФ, однако рассматривают это как издержки. «Здесь есть два момента. Это желание подсократить будущую фракцию КПРФ, а также ограничить ее возможности как бенефициара протеста. Это делается через прямое давление на партию и противодействие ее политической работе, а также через отвод электората в пользу обновленной «Справедливой России». Второй момент – это ситуация в регионах, где коммунисты своей активностью добавляют неприятностей властям, мозолят глаза», – пояснил Макаркин. По его мнению, расчет у власти на то, что на выборы самых ретивых кандидатов можно не допустить, а левые не готовы пока выходить за них на улицу. «Но этот расчет власти может сработать только в одномандатных округах, зато КПРФ может получить большую поддержку по списку», – отметил эксперт.
Иван Родин 
Константин Ремчуков 
комментарии(0)