Система помощи заключенным сама нуждается в реформе

Перечень прав человека в местах заключения занимает несколько страниц, так что заключенным читать их некогда. Фото с сайта www.fsin.gov.ru

В профильной комиссии Совета по правам человека (СПЧ) подготовлены предложения по усовершенствованию деятельности общественных наблюдательных комиссий (ОНК). Наблюдателям обещаны денежные компенсации за работу, а также поддержка от местных депутатов, чтобы совместно помогать заключенным. К сожалению, большинство ОНК лишь создают иллюзию общественного контроля. Необходима коренная реформа всей этой бутафорской системы. Самое важное предложение – максимально прозрачная процедура набора в ОНК – так и не попало в перечень поручений президента по итогам встречи с СПЧ.

Правозащитники давно жалуются на отсутствие по-настоящему независимой системы общественного контроля над тюрьмами и СИЗО. Те ОНК, которые превратились в структуры по пиар-обслуживанию уголовно-исполнительной системы (УИС), по их мнению, надо распускать. Потому что там нет реальных активистов, а есть только ветераны силовых структур и карьеристы.

На декабрьской встрече с президентом члены СПЧ обозначили ряд проблем: процедура отбора в ОНК совершенно непрозрачна, неясны критерии оценки кандидатов, много препятствий для допуска к заключенным, теперь уже якобы из-за пандемии. При этом у многих наблюдателей подчас не хватает денег на билеты, чтобы добраться до дальней колонии с проверкой. Президент обещал, что власти посмотрят на систему формирования ОНК, чтобы там не было «чиновников», а были только люди «с горящим сердцем». Он также распорядился обеспечить порядок посещения мест заключения членами ОНК во время пандемии и разработать механизм их финансирования из бюджетов регионов.

В Постояннной комиссии № 10 СПЧ напомнили, что по закону органы власти субъектов РФ и местного самоуправления могут оказывать как финансовую, так и имущественную, информационную и любую другую помощь наблюдателям. Но реальность далека от буквы закона, поэтому общественники предлагают для начала «выявить круг депутатов, заинтересованных в контактах с ОНК». Направлять им разного рода сведения, к примеру, об освобождающихся заключенных, нуждающихся в социально-бытовой поддержке.

В проекте предлагается оплачивать работу юристов, медработников, делопроизводителей комиссий. А наблюдателям – компенсировать расходы на дорогу, сотовую связь, командировочные. «При затрате более четырех рабочих дней в месяц на осуществление такого контроля – компенсация затрат рабочего времени», – говорится в документе.

Еще одна инициатива связана с ограниченным доступом в колонии и СИЗО из-за карантина. В СПЧ считают, что в случае невозможности посещения членами наблюдательных комиссий жилых, производственных, запираемых и иных помещений учреждения УИС, «по поручению члена ОНК доверенный сотрудник учреждения или территориального органа УИС производит фото- или видеофиксацию помещения, запись обращения подозреваемого, обвиняемого или осужденного и направляет их наблюдателю со своими пояснениями».

Однако, как отметил в беседе с «НГ» руководитель независимого Комитета против пыток и коррупции Gulagu.net Владимир Осечкин, в период, когда вскрываются системные и грубые нарушения прав человека, представители СПЧ хотят рекомендовать вместо допуска членов ОНК в СИЗО и колонии делегировать функции общественного контроля неким «доверенным» сотрудникам тюрем. «Наивная, граничащая с безумием идея», – уверен Осечкин.

Он также раскритиковал и идею с привлечением депутатов. Дело в том, что в регионах большинство депутатов – из «Единой России», и они вряд ли захотят критиковать систему. К тому же среди местных парламентариев могут быть и те, кто связан бизнес-интересами с колониями. Так что такие шаги могут только укрепить потемкинские деревни в тюремных застенках.

Вместе с тем эксперт считает, что на работу ОНК не нужно выделять дополнительных денег. «По логике ФЗ-76, общественные организации, которые делегируют своих кандидатов в ОНК, должны отвечать за них и в дальнейшем. А именно: собирать пожертвования, участвовать в грантовых программах, чтобы в дальнейшем донатить своих выдвиженцев и финансировать их поездки», – напоминает Осечкин. Но этого не происходит, потому что закон используют абсолютно бутафорски: в большинстве случаев эти организации просто «помогли провластным псевдоправозащитникам залезть в ОНК под видом своих сотрудников», поставив галочку под нужной бумагой. Так что для начала, говорит он, стоит сделать серьезную ревизию организаций, выдвигающих кандидатов, на предмет реальной принадлежности к этим структурам. К сожалению, продолжает собеседник «НГ», в РФ остались лишь единицы правозащитников в структурах ОНК, сохранившие независимость.

«Никаких шансов на позитивные изменения в обозримом будущем нет. Остатки гражданского общества вот-вот превратятся в останки», – подчеркнул собеседник «НГ». Систему, по его словам, нужно полностью реформировать, а не предлагать бессмысленные правки. Осечкин подчеркнул, что сейчас нет никаких четких регламентов, процедур, никакой системы отчетности перед обществом. А ведь еще в 2012 году члены Gulagu.net совместно с Московской Хельсинкской группой подготовили проект ОНК.РФ, представляющий собой единую интернет-платформу для всех наблюдательных комиссий, которые должны были там регулярно размещать отчеты о посещениях мест заключения, чтобы можно было оценить их КПД. Эта методика, по его словам, позволила бы дистанционно отслеживать ситуацию по стране, «обращать внимание властей на те регионы, где нарушений больше и где важно принимать системные меры».

Между тем СПЧ сейчас работает над рекомендациями по созданию службы пробации в РФ. Эта структура в скором времени должна появиться на базе уголовно-исполнительных инспекций. В совете определяют цели новой структуры как «социальное и нравственное возвышение человека», «защита общественных и государственных интересов», указывая, что чиновники должны не только формально обустраивать человека на начальных этапах его освобождения, но и помогать ему в решении личных проблем: найти родственников, восстановить документы, преодолеть стресс или какую-либо форму зависимости (алкогольную, наркотическую). Однако в Gulagu.net отрицают необходимость такой структуры, которая просто «станет еще одним придатком ФСИН».

Как отметила председатель Комитета родственников заключенных Елена Брылякова, заключенные и их родственники годами обращаются в известные общественные структуры, указывая, например, на пытки и наличие так называемых пресс-хат. Однако дальнейшие инспекции не дают результатов: наблюдателей проводят по подготовленным камерам, делаются постановочные фото, и после таких визитов зачастую следуют бравурные и восторженные отзывы о работе учреждения УИС. У правозащитницы есть конкретные примеры, когда фактические данные из колоний или уже даже заведенные на тюремщиков уголовные дела резко контрастировали с отчетами ОНК.

«Бывшие заключенные рассказывают, что члены ОНК брали с них примерно по 5 тыс. руб. за визит, обещая улучшения. Но вместо этого на зэков, обратившихся к наблюдателям, лишь усиливалось давление со стороны оперативников ФСИН и их агентов», – говорит Брылякова. По ее словам, в настоящий момент можно говорить лишь о тотальной реформе всей системы общественного контроля и ее «инвентаризации». Для этого надо менять сами законы, делать процедуру отбора кандидатов открытой. Должен быть и черный список контролеров.