Иван Родин
Последнее слово в суде Алексей Навальный произнес в формате обращения ко всем гражданам России. Фото Reuters
Вечерний перерыв в рассмотрении Симоновским райсудом иска Федеральной службы исполнения наказаний (ФСИН) к Алексею Навальному должен был стать решающим. Судья Наталья Репникова, взявшая в свои руки дело о замене условного срока реальным только 2 февраля, удалилась в совещательную комнату около 18. 00.
Через два с половиной часа суд сообщил, что полностью поддерживает требование прокуратуры. Осужденный должен будет отправиться в колонию не на 3,5 года, а на два года и восемь месяцев – это с учетом отбытого ранее домашнего ареста. Этот процесс вышел бы почти по-настоящему состязательным, если бы не Навальный, который превратил суд в митинг против президента Владимира Путина. Возможно, в этом ключевую роль сыграло присутствие в зале Мосгорсуда дипломатов из стран Евросоюза. МИД РФ, и Кремль в связи с этим заговорили о международном скандале. Но не меньшим скандалом может оказаться прецедент, когда даже такое важное дело, как политическое преследование главного оппозиционера, власть не может провести в строгих правовых рамках.
Окрестности Мосгорсуда сторонники Навального еще с вечера 1 февраля объявили местом сбора для проведения протестной акции. Силовики заблокировали улицы вокруг здания, на них появились патрули конной полиции. Пока адвокаты оппозиционера и сторона обвинения выкладывали на столы правовые аргументы в виде разных справок и заключений, протестантов собирали в автозаки. Правоохранители опять принялись задерживать представителей СМИ, которые казались не совсем лояльными. Таким оказался первый скандал 2 февраля, когда вполне провластный Союз журналистов России уже настойчиво требовал от руководства МВД и Росгвардии поменять поведение своих сотрудников. Впрочем, часть СМИ действительно полностью перешла на сторону несогласных, уже не стесняясь роли рупора.
Второй скандал произошел вокруг массированного присутствия на суде иностранных дипломатов – из стран Евросоюза прежде всего. Посольство США в конце дня все-таки уточнило, что его представителей в Мосгорсуде нет. Ситуация развивалась странно: автомашины с дипномерами не просто проехали все кордоны, но и припарковались во внутреннем дворике Мосгорсуда. Было вполне понятно, что препятствий им не чинили и, наоборот, на все это было разрешение властей РФ. Тем не менее официальный представитель МИД РФ Мария Захарова заявила: «Это уже не просто вмешательство во внутренние дела суверенного государства. Это саморазоблачение неприглядной и противозаконной роли коллективного Запада в попытках сдерживания России».
На уверения ряда посольств, что поход на суд – это обычная часть дипломатической работы, Захарова уточнила, что такое вообще-то понятно лишь в том случае, когда судят гражданина из страны дипломата. Свое неудовольствие выразил и пресс-секретарь президента Дмитрий Песков. И поэтому все-таки сложилось впечатление, что вмешательство Запада необходимо было изобразить не столько для широкого круга зрителей, сколько для главного ценителя таких драматических выступлений. И к тому же человеку – президенту Владимиру Путину – в своем выступлении обратился и Навальный. Тем самым он, по сути дела, испортил почти образцовый состязательный процесс.
Ведь слушания начались с того, что новая судья внимательно относилась к ходатайствам защиты и даже отвергала претензии прокуратуры. Однако оппозиционер заявил, что его судит лично Путин только потому, что боится своего основного политического противника. То есть Навальный по заветам народников и первых социал-демократов, не надеясь на милосердие самодержавного правосудия, превратил свой процесс в митинг. Это значит, что все правовые аргументы потеряли значение именно для него самого. Что и показали адвокаты своей слабой позицией, споря с обвинением по каким-то датам или интерпретациям событий.
Впрочем, власти, напомним, от правовой основы в деле преследования Навального, похоже, отказались изначально. И если задержание на 30 суток по не имеющим отношения к статьям Кодекса еще могло выглядеть ошибкой, продиктованной оперативной необходимостью, то процесс 2 февраля к этой категории отнести уже нельзя. Политическое дело главного оппозиционера открыто выстроено на том толковании закона об условном сроке, которое кратко можно охарактеризовать как волюнтаристское. Навального наказывают уже вне рамок его наказания за нарушения, которые необходимо было пресекать в ходе их совершения. Но тогда власть на них по каким-то причинам внимания не обращала.
комментарии(0)