Принудительные работы простаивают из-за отсутствия спроса

Из-за дефицита рабочих мест к принудительному труду за полгода осудили менее 500 граждан. Фото с сайта www.fsin.gov.ru

Назначения наказания в виде принудительных работ как альтернативной меры посадкам за решетку российские суды продолжают избегать. Кроме пресловутого обвинительного уклона это объясняется и экономическими соображениями. Таких осужденных пока, собственно, и некуда направлять, поскольку и частные, и государственные работодатели предпочитают нанимать гастарбайтеров. Поэтому в Совете Федерации уже предлагают настойчиво стимулировать противоположный подход. Один из аргументов – «принудительная» рабсила может оказаться дешевле мигрантов.

По данным Судебного департамента при Верховном суде, за первое полугодие 2020-го принудительные работы были избраны в отношении 446 граждан. По мнению экспертов, судьи намеренно избегают выносить такие приговоры. Причем основной причиной является дефицит возможных мест для трудоустройства таких осужденных.

По этому поводу в Совете Федерации выступили с предложением потеснить гастарбайтеров на рынке труда в пользу осужденных к принудительным работам. Сенаторы считают, что после этого, с одной стороны, станет меньше «проблемных мигрантов», которые нарушают закон, а с другой – повысится качество работников, которые как минимум будут уверенно владеть русским языком. Чтобы повысить привлекательность такой «принудительной» рабсилы, предлагается предусмотреть меры стимулирования для предприятий вроде льгот по уплате страховых взносов и налогов. Также они смогут выступать для ФСИН единственным поставщиком, ведь товары будут произведены при использовании труда осужденных.

Из СФ уже ушло в правительство соответствующее письмо: «При наличии достаточного количества неохваченных трудовых ресурсов в системе исполнения наказаний необходимо рассмотреть вопрос об установлении квоты на привлечение мигрантов исходя из количества лиц, которым назначены принудительные работы, а также исходя из правила, что необходимо обеспечить всех указанных лиц в регионе трудовой функцией». Подписал это обращение к премьеру Михаилу Мишустину глава комитета СФ по экономической политике Андрей Кутепов. Дополнительный аргумент в пользу такого подхода и в том, что зарплата для «принудительных» будет в ряде случаев явно ниже, чем у трудовых мигрантов. Однако правозащитники считают, что таким образом сенаторы лишь лоббируют интересы конкретных бизнесменов.

Как пояснил основатель правозащитного проекта Gulagu.net Владимир Осечкин, существует ст. 37 Основного закона, запрещающая принудительный труд, – и только потому реализация этой меры наказания до сих пор вызывает проблемы. Вроде бы, заметил он, лица, совершившие преступления, должны понести наказание, в том числе и искупить вину перед потерпевшими. Однако «современная пенитенциарная система унаследовала от ГУЛАГа не только сотни строений, промзоны с устаревшими станками и оборудованием, но и многие порочные традиции, которые продолжают и сотрудники ФСИН, и заключенные». И одна из этих традиций в том, что заключенные – это некая бесплатная рабсила. Теперь же эту практику хотят еще и расширить, возмутился Осечкин. По его мнению, «эта инициатива воспринимается как отголосок из тоталитарного прошлого, она не направлена на исправление недостатков действующей системы».

Такой же точки зрения придерживается сопредседатель Московской Хельсинкской группы Валерий Борщев. Он назвал предложение СФ «возвращением к сталинским временам». Понятно, заявил он, что речь идет об экономии денег, а не замещении рабочих рук. Де-факто, подчеркнул он, такой труд будет действительно понудительным, а не производительным. При этом, напомнил Борщев, в законодательстве практически не прописаны трудовые права таких работников.

Однако Минюст уже сообщил о намерении более тщательно контролировать приговоренных к принудительным работам. Ведомство опубликовало поправки, в которых говорится о ежедневной проверке таких граждан на рабочих местах «путем средств связи». Тот же Борщев полагает, что эта новация обусловлена общим трендом по ужесточению уголовно-исполнительной политики. На самом деле проблем с исполняемостью этой меры наказания нет – «люди не сачкуют», не пытаются скрыться, потому что осознают мягкость полученного приговора. «Проверки будут сопровождаться всякими ужесточающими ритуалами. Не исключаю, что контролеры начнут провоцировать людей или склонять к коррупции для позитивной оценки», – подчеркнул он. «К сожалению, чиновники забыли, что одна из главных задач государства – это ресоциализация, исправление осужденных, а не репрессии и унижение личности», – заявила, в свою очередь, председатель Комитета родственников заключенных Елена Брылякова. По ее словам, «реализация данных предложений в нынешнем виде будет массово нарушать права человека, за что подвергаться обоснованной критике».