Правозащитники разругались из-за службы пробации ФСИН

Фото pixabay.com

Бывшие заключенные часто оказываются без жилья и средств к существованию, большинству из них требуется социальное сопровождение. Однако в стране практически нет программ по возвращению отсидевших к нормальной жизни. Адаптировать их будут через институт пробации, появление которого, как выяснила «НГ», запланировано на конец 2020 года. Ряд экспертов, правда, считают, что создание такой структуры при Федеральной службе исполнения наказаний (ФСИН) будет использовано лишь для усиления контроля за гражданами.

Согласны действующей Концепции развития уголовно-исполнительной системы, служба пробации, осуществляющая надзор за осужденными, действительно должна появиться к концу этого года. ФСИН рассчитывает обойтись «наиболее оптимальными изменениями с наименьшими финансовыми затратами». Например, ранее в ведомстве заявляли, что социальные работники ФСИН уже выполняют до 35% объема той работы, которой в западных странах занимаются службы пробации. По информации «НГ», сейчас уже есть договоренность о создании рабочей группы с участием общественников для подготовки закона о социально-реабилитирующей работе. Среди ближайших планов и разработка некоего паспорта освобожденного, где будут проставляться отметки о решении его проблем на воле.

Как отмечают в аппарате уполномоченного по правам человека (УПЧ), бывшие зэки часто жалуются на отсутствие жилья и денег, которых не хватает даже на продукты, на сложности с восстановлением документов. Выходя на свободу, они получают 850 руб. подъемных и билет до дома. Хотя, по мнению правозащитников, в нынешних условиях к этому комплекту стоит добавить еще медицинскую маску и перчатки. «Ежегодно из мест лишения свободы освобождается около 200 тыс. человек, более половины из них нуждаются в трудовом и бытовом устройстве, а более 35% – не имеют постоянного жилья», – пояснил глава отдела защиты заключенных аппарате УПЧ Алексей Юношев на совещании обмудсменов и правозащитников. Центры социальной адаптации в субъектах РФ не справляются с поставленной задачей из-за своей малочисленности, а от госорганов соцзащиты помощи часто не дождаться. Бывает и так, что в каком-то регионе нет работы, но покинуть его человек не может из-за строгих условий административного надзора, рассказал Юношев.

По словам члена президентского Совета по правам человека (СПЧ) Андрея Бабушкина, эффективность уголовной политики определяется не только репрессиями, но и «качеством реабилитации личности преступника». Но сейчас школы подготовки к освобождению не разъясняют зэкам элементарных вещей вроде оплаты ЖКХ. Поэтому предлагается разработать единую программу для таких школ, а в качестве первого доброго шага еще на базе исправительных учреждений помогать заключенным с получением паспортов и других документов, оформлять для них программы по реабилитации инвалидов. Создание же службы пробации, по словам Бабушкина, это вопрос политической воли. Главное, заявил он, чтобы эта структура не попала под Минтруда, который является противником данной новации.

«Все эти предложения не имеют ничего общего с реальной помощью людям», – заявил «НГ основатель правозащитного проекта Gulagu.net Владимир Осечкин. Вместо «завиральных идей о новой жизни», считает он, нужно, чтобы государство просто прекратило уничтожать прежнюю жизнь заключенных. Осечкин напомнил, что традиционный и, пожалуй, единственный на сегодняшний день институт ресоциализации – это семья. Но с момента заключения человека семейные связи начинают рушиться о регламенты и жесткие правила: людей сажают за тысячи верст от дома и под разными предлогами лишают их свиданий, что чаще всего приводит к разводам. Эксперт напомнил и о проблеме коррупции и пыток в системе ФСИН, в результате чего «у человека отнимают не только годы жизни, но и здоровье, нервы, денежные средства». И после всего этого, возмутился Осечкин, планируют их «ментально лечить» за деньги государства.

Потому, настаивает он, более целесообразно говорить не о будущих прожектах вроде службы пробации, а о пресечении масштабной и повсеместной практики «десоциализации» зэков. Для это надо пересмотреть правила внутреннего распорядка в местах заключения, снять лимиты на встречи с родными и близкими людьми, кардинально реформировать саму процедуру содержания в СИЗО, которые не должны быть наказанием или средством давления.

Как заявила сопредседатель Комитета родственников заключенных Елена Брылякова, если у человека нет семьи, жилья и работы, то, понятное дело, ему ничего не остается, как заново преступить закон: «Потому важно разработать систему господдержки, напрямую направив деньги людям, К примеру, выплачивать в первый год после освобождения пособие, достаточное для найма жилья, покупки одежды и питания, также предоставлять бесплатное медобслуживание, учитывая, что многие выходят из-за решетки с подорванным здоровьем». В противном случае, говорит правозащитница, реализация идеи «службы пробации станет очередным поводом к расширению аппарата чиновников и личного состава ФСИН.