Реформа избирательного законодательства сверху – провалилась

Сейчас оппозиционные силы любого спектра поднимают лишь лозунги, которые волнуют обычных людей. Фото с сайта www.semnasem.ru

Член Научно-экспертного совета (НЭС) при ЦИК РФ, член совета движения «Голос» Аркадий Любарев констатировал, что очередной этап борьбы за демократизацию выборного законодательства провалился. Любарев считает, что теперь надо было бы сосредоточиться на отмене механизмов по снятию кандидатов и условий для фальсификации голосования. Однако эти требования должны стать частью актуальной оппозиционной повестки. Эксперты отметили, что на уступки власть подталкивают не столько партии, сколько массовые уличные протесты, как это было в 2011–2012 годах, а предпосылок для них пока не видно.

Любарев у себя в блоге пояснил, что договоренности, достигнутые в рабочей группе, которую возглавляет первый замруководителя администрации президента (АП)  Сергей Кириенко, не реализованы ни по одному пункту. «Ограничения на назначение наблюдателей не сняты. Муниципальный фильтр федеральным законом не снижен. О более серьезных изменениях, в том числе в отношении того же муниципального фильтра, а также в отношении подписного фильтра, представители партии власти даже слушать не хотели», – отметил Любарев.

Попытка снизить муниципальный фильтр через региональные законы тоже благополучно провалена. Несмотря на официальное обращение главы ЦИК РФ Эллы Памфиловой к руководителям законодательной и исполнительной власти субъектов РФ, где в сентябре намечались выборы глав регионов, там никто ничего делать не захотел. В итоге из 16 регионов только в четырех (Башкортостан, Волгоградская, Курганская и Оренбургская области) установлен минимально возможный барьер в 5%. Из 12 регионов, где фильтр можно было бы снижать, это сделали лишь в Липецкой области. По закону от 30 мая 2019 года он сокращен с 7 до 6%, то есть это не уступка, а насмешка, подчеркнул Любарев.

И таким образом, минимально допустимый федеральным законом фильтр в 5% есть только в четырех регионах, 6% – в Ставропольском крае, Курской и Липецкой областях, 7% – в Республике Алтай, Астраханской, Вологодской, Мурманской и Челябинской областях. В Забайкальском крае остается 8%, а в Республике Калмыкия – 9%. Рекордсмены с 10% – это Сахалинская область и Санкт-Петербург, с чем Любарев и поздравил власти «бывшего флагмана демократии».

Что касается сотрудничества с АП, то он сделал вывод об имитационной деятельности той самой рабочей группы. И в этом есть только один плюс, констатировал Любарев: «Наверное, и раньше у экспертов не было сомнений в том, что избирательное законодательство заточено под интересы партии власти и противоречит интересам демократии, но сейчас они получили этому железобетонное доказательство».

Любарев напомнил, что прошлой осенью «Голос» выдвинул программу избирательных реформ из 15 пунктов. «Программа совсем не революционная, сплошные паллиативы, которые, как казалось, приемлемы для руководства страны. Но ничего не удалось реализовать – абсолютный нуль», – подчеркнул он. При этом Любарев в принципе согласен считать это «разведкой боем», и теперь он предлагает «обсудить довольно короткую программу изменений к 2021 году – всего пять-шесть пунктов». Однако по большому счету, указывает эксперт, «в наших выборах два главных дефекта: подавление конкуренции через отказы и отмены регистрации и фальсификации, с остальными дефектами как-то можно жить, а эти смертельны». К сожалению, первый дефект преодолевается только через изменение законодательства, а второй – через правоприменительную практику. А это значит, что в обоих случаях на это должна решиться власть.

«Какой толк от расширения возможности реализации активного избирательного права, если людям не за кого голосовать? Как развивать современные технологии, если их сразу же стараются приспособить для манипуляций? Да и при дефиците доверия все эти меры дают противоположный эффект», – заявил Любарев.

Можно было бы предположить, что если паллиативные предложения не убеждают власти в том, что их вполне можно было бы принять, то следует переходить к более жестким требованиям. Как пояснил «НГ» Любарев, это зависит от того, кто требует и какие силы за ним стоят: «Если сотни тысяч выходят на митинги, то власти можно предъявлять жесткие требования, но когда нет равенства на переговорах, тогда и предлагаются паллиативные решения». При этом он напомнил, что вообще-то для решения проблемы отсутствия конкуренции на выборах нужны не отдельные смягчения, а целый пакет реформ. Например, отмена муниципального фильтра ничего не решит, если вместо него возвратят подписи избирателей. «Поэтому нужно возвращение избирательного залога, снижение количества подписей, нужно смягчение оснований для регистрации и ужесточение условия для возможного снятия кандидата с выборов, скажем, либерализация механизма проверки подписей», – отметил эксперт.

По его словам, он поддерживает контакты с оппозиционными партиями – КПРФ, «Справедливой Россией», «Яблоком», ПАРНАСом, «Гражданской инициативой» и другими малыми партиями. Заметим, правда, что ни у одной из них изменения избирательного законодательства не являются ключевыми лозунгами, а тем более приоритетными политическими требованиями к властям.

Между тем Любарев пояснил, что такая ситуация была бы возможной в случае повторения успеха протестов 2011–2012 годов, в возможности чего он сильно сомневается: «Тогда людей возмутили фальсификации, да и основная масса вышла в Москве. Но все-таки за борьбой по смягчению избирательного закона тогда стояла площадь. Сейчас же и закон о митингах ужесточился и самих людей труднее вывести на улицу под лозунгом за честные выборы. Конечно, без давления общества на власть никто на уступки и теперь не пойдет. Вот если будет консолидация оппозиционных сил – либералов и левых, если поднимется общая протестная волна, то реформа возможна. Потому что есть ощущение, что власть сейчас находится на распутье: то ли смягчать выборные законы, то ли ужесточать».

Первый вице-президент Центра политических технологий Алексей Макаркин подтвердил «НГ», что,  конечно, массовые протесты могли бы поспособствовать либерализации избирательного законодательства. Но с возвращением к повестке 2011–2012 годов есть проблемы: «Во-первых, два раза трудно войти в одну реку, во-вторых, тогда была сильная эмоция по конкретным случаям массовых фальсификаций,  в-третьих, мнение модернистской части общества уже было оскорблено рокировкой президента и премьера. Сейчас же таких эмоций нет. Тем более что показательных фальсификаций власти стараются не допускать, на глазах всей страны пачки бюллетеней уже никто не вбрасывает, то есть раздражителей, связанных с выборами, сейчас немного».

При этом, напомнил эксперт, у разных политических сил разные интересы, а социальный протест пока вряд ли перерастет в политический. «Сейчас другая эпоха и другие вызовы, собрать большое количество людей под требованием честных выборов сложно. Люди собираются под социальные и экологические темы, а выборная вряд ли снова станет главной для протеста», – подчеркнул Макаркин.