Константин Ремчуков: Референдум в Конституции России есть, но власти его боятся как огня

М.Максимова
― Это программа «Особое мнение». В студии — Марина Максимова. Я приветствую наших слушателей и зрителей. А свое особым мнением высказывает Константин Ремчуков, главный редактор «Независимой газеты». Константин Владимирович, здравствуйте!

К.Ремчуков
― Добрый вечер!

М.Максимова
― Начнем с нашей, журналистской темы. Вы как главный редактор большого издания как смотрите на ситуацию с увольнением журналистов «Коммерсанта» и с уходом целого, собственно говоря, блока политики, отдела?

К.Ремчуков
― Мне кажется, вопрос надо все-таки уточнить вам, что я как главный редактор, генеральный директор и стопроцентный владелец. Потому что конфликт, я так понимаю, по крайней мере, большую часть дня, пока мы сейчас перед эфиром не услышали, что Алишер узнал из СМИ, не имеет отношения, а поначалу говорили, что уволил акционер. Поэтому именно в этой части.

Ну, что могу сказать. Это плохо. Я «Коммерсант» выписываю, это хорошая газета. Бывают проблемы, бывает неточная информация, бывает желание написать что-то, до конца не проверив данные. Я так понимаю, этот случай произошел с публикацией по поводу возможного ухода Матвиенко и заменой ее Нарышкиным. Вероятно, кому-то не понравилось — скорей всего, Матвиенко — такая публикация. В этих случаях — в данном случае я говорю как главный редактор — нужно предоставить Матвиенко высказаться по этому поводу. Если информация недостоверная, источники неизвестны, то извиниться, может быть, и журналистам, изданию. Я не вижу ничего страшного в том, что извиняются, когда что-то не так.

Мне до конца не понятно, как мог вообще появиться такой материал. Потому что вот на летучке мне каждое утро заявляют очень много тем. Я начинаю всегда спрашивать, оттуда данные.

«18 бойцов иранских «Стражей исламской революции» были задержаны в Сирии израильской разведкой и перешли на сторону Израиля», — заявляет кто-то. — Какие источники? — Вот один источник есть. — Как один источник? Это же смешно: «Стражи исламской революции»… Всё выглядит как подделка, что бегут от этого иранского режима. Начинаешь спрашивать, вот изначально… Да, Телеграм-каналы писали об этом. Но ссылаться на Телеграм-каналы как на источник, в особенности на анонимные — конечно… В этом, наверное, один из главных отличительных признаков качественно СМИ и интернет-публикации, когда источники не так важны, как в традиционных, качественных СМИ.

Поэтому появился этот материал. Потом выяснилось, что это фейк-ньюс. Следующие действия: попросить Матвиенко высказаться, взять интервью или упорствовать в ереси. Если увольнял — а я подозреваю, что увольнял главный редактор, потому что по закону не может акционер увольнять… Собственно, я и столкнулся с этим, я же полтора года был только владельцем газеты и вообще ни разу не появлялся, ни разу никому не звонил, не говорил.

Но когда я внимательно многократно изучил практику управления газеты со стороны владельца, я обнаружил, что никакого понятия в законе о СМИ о владельце нет… там есть кто угодно, там есть издатель, но в законе 90-го года никакого владельца газеты нет. Что это за закон о СМИ, в котором отсутствует ключевое понятие рыночной экономики?

Я понял, что для того, чтобы не было конфликта, потому что эти конфликты всегда репутационно ущербные, мне надо как-то подвести… Да, это было тяжелое решение. Я изменил образ жизни. Я был просто владельцем газеты и кайфовал, а теперь я должен каждый день ходить на работу. И это продолжается уже 13-й год, когда я операционный руководитель газеты.

Поэтому ушли. Из солидарности поддержали их уход, и все подписались. Ну, «Коммерсант» как-то будет преодолевать это. Может быть, люди одумаются, может быть, еще что-то. Но, скорей всего, надо, чтобы какое-то действие было. Потому что если ты виноват как журналист и выпустил недобросовестную, с точки зрения надежности информации, статью, то почему тебе не извиниться, почему тебе не признать свою ошибку? А если люди не хотят признавать своей ошибки «Мы не извиняемся», то тогда конфликт будет развиваться по-другому.

То есть солидарность в чем? В том, что главред не может уволить своих подчиненных? Может. Потому что по закону о СМИ за всё в газете отвечает один человек — главный редактор.

М.Максимова
― Вы сами говорите, что обсуждаете на летучке. Мы тоже обсуждаем на летучке. Значит, он знал об этом материале? Ну, тут можно предполагать.

К.Ремчуков
― Да. Поэтому я говорю, тут интересно — это скрыто от нас — как у них дальше диалог проходил, когда этот материал фейковый. Вот что, он вызывал их, он пригласил, он им предложил? Где кто-то уперся в своей позиции, сказал: «Я не буду извиняться. Я не хочу извиняться». — «Почему ты не хочешь извиняться?» — «А вот не хочу, не буду». Он говорит: «А не будешь, тогда уходи». Я просто допускаю.

Пусть нам расскажет главред или они, они же все-таки не молчаливые люди. Пусть напишут, как было. Потому что, судя по всему, за саму публикацию их никто не выгонял. А потом, когда началось, видимо, выруливание на то, как из этой ситуации выйти, сохранив лицо, кто-то уперся, сказал: «Я не буду чего-то делать». Вот чего хотели, чтобы они сделали? Пусть расскажут нам, если им хочется.

М.Максимова
― Сталкивались ли вы когда-нибудь, когда вам звонили какие-нибудь людей, недовольные статьей, которая появилась в вашей газете? И как, вообще, в такой ситуации нормально…

К.Ремчуков
― Я два раза сталкивался с этим, когда я был владельцем, я еще не был операционным руководителем. Я купил газету, и где-то через полгода мне звонили два раза два человека. Я был груб, я матом послал. Я сказал: «Это моя собственность. Почему вы хотите загубить мой актив?» Если это моя собственность, я не понимаю… Это для меня бизнес. Я хочу, чтобы был не только операционный доход, но чтобы была капитализация, рост стоимости, чтобы был спрос, чтобы ее читали.

«Я же у тебя не прошу, — сказал я одному, — вагон металла или руды. Если я у тебя попрошу, то ты мне чего скажешь? Иди в коммерческий отдел, там чего-то делать… А тут вы мне говорить не публиковать или там не распространять. Я против этого».

Два раза. А потом, там рынок быстро узнает: он резкий чувак, посылает сразу неприлично. Никто не хочет попадать. Но самое главное, что тут есть правда, характер. Ко мне как к собственнику обращаться с просьбой, чтобы я чего-то там… ну, сложно.

М.Максимова
― Если подвести коротко итог. В нормальной ситуации нужно было бы спросить мнение человека, который упомянут в этой статье и опубликовать?

К.Ремчуков
― Надо искать… Я не помню до конца содержание статьи. Я помню новость просто, она сразу в топ Яндекса вошла. Если это является причиной. Если это — сейчас прошло столько времени — и не случилось, значит, эта новость НРЗБ. Значит, надо как-то выходить из этой ситуации. Значит, если кто-то выражает недовольство, то есть возможность защитить журналистов, сказать, что да, это был косяк, чтобы люди извинились и дали все-таки той стороне, наоборот, высказаться, и рассказать, какой великий руководитель Матвиенко и что она еще 151 год будет руководить Советом Федерации.

М.Максимова
― На этом мы прервемся и вернемся в студию.

М.Максимова
― Продолжается программа «Особое мнение». Здесь главный редактор «Независимой газеты» Константин Ремчуков. Слушали ли вы иннаугурационную речь нового президента Украины Владимира Зеленского?

К.Ремчуков
― Сейчас не слушал. Спортом занимался, смотрел Fox News. Виноват.

М.Максимова
― Ай-яй-яй! Но читали же выжимки, наверное.

К.Ремчуков
― Я слышал. Я ехал в машине и что-то слышал такое. Но ничего такого системного нет. Я как-то говорил вам, что я не очень интересуюсь Украиной. Просто искренне, без глупостей. Ну, слышу какие-то отрывки. Президент Путин не будет поздравлять его с инаугурацией. Только когда получатся успехи. А до этого он говорил: «Я не буду поздравлять его с избранием. Только, может быть, когда он станет президентом».

То есть какая-то ерунда, мне не очень понятная. Потому что, какие успехи у Владимира Путина? — хочется спросить? — чтобы его поздравить сейчас. Это размытый критерий такой: когда начнутся успехи…

М.Максимова
― Нет, почему? Это принято же, что главы государств поздравляют друг друга.

К.Ремчуков
― Хорошо. У нас особое отношение к Украине, судя по тому, что с утра до вечера на федеральных каналах обсуждают Украину. Мало обсуждают российские проблемы — падение доходов реальных, отсутствие перспектив этого роста, что все намеченные планы по росту экономики, которые должны в два раза превышать среднемировые, то есть быть на уровне 6%, а они не только 6%, они даже ниже, чем год назад — вот эти катастрофические вещи, которые показывают неспособность принять такие решения, которые обеспечат рост, непонимание природы экономического роста и развития, просто непонимание… Люди-то хотят наверняка. С утра до вечера на работе, волосы теряют, зубы теряют, наверное, от этой безумной работы, но не знают, как.

Нет бы вот это обсуждать на федеральных каналах с утра до вечера, поскольку это касается жизни людей, благополучия людей. Этого нет, обсуждают Украину. Из чего можно сделать вывод, что, скорее всего, Украина ранит кого-то очень больно. Может быть, своим выбором, может быть, показывает пример, что можно идти не так, как кому-то кажется, что только и можно идти на постсоветском пространстве, передавая власть как эстафетную палочку в легкоатлетическом соревновании.

М.Максимова
― Когда читаешь заголовки «6-й президент» с 91 года, и у нас…

К.Ремчуков
― Вот больше мира в душе, когда мы видим, что вот в Таджикистане руководитель давно, в Узбекистане так вот он сменился замечательно, в Казахстане готовится плавная смена, в Белоруссии просто не сменяется четверть века. Наверное, это импонирует больше, чем хаос. Но, тем не менее, поскольку так много слов с нашей стороны было сказано, что мы один народ, мы братья, это тем более опасно. Если это один народ, то наш народ может насмотреться этого и делать что-то не то. Если бы хотя бы сказали, что мы не один народ, тогда чего нам другой народ? В чужой монастырь со своим уставом не ходят. А тут-то получается, хотя монастыри с вроде разные хотят сделать и, соответственно, уставны, но, тем не менее, народ-то один.

Поэтому я вижу боль оттого, что происходит в Украине. Отсюда такие решения: когда будут успехи, тогда и поздравим. Я говорю, тогда каждый может ждать. Не знаю, Трампа кто-нибудь поздравит с успехами, если половина Америки считает, что у него успешный курс, а половина считает, что это катастрофа для Америки. Меркель кто-то будет поздравлять? Австрийского канцлера будет поздравлять с успехами? Путина с чем поздравлять? С какими успехами — с запуском очередной ракеты какой-то, с испытанием?

Поэтому это размытое издевательское предложение, оно мне кажется… я бы не стал делать. Если мы хотим нормализовывать отношения с братьями, то, скорей всего, надо было поздравить и уже в поздравлении выразить. То есть «Уважаемый господин Зеленский, поздравляю вас с вступлением в должность, выражаю надежду на то, что содержательных поводов для поздравлений в ближайшее время будет гораздо больше, чем в предыдущие годы. Всячески желаю вам успехов по нормализации ситуации на востоке Украины, в российско-украинских отношениях и на международной арене. Желаю процветания украинскому народу под вашим руководством, потому что нам будет приятно, если братский народ обеспечит такие темпы экономического роста и роста доходов, которые позволят ему жить достойно». Вот была бы моя такая телеграмма. Я бы всё высказал. Что реальные достижения должны быть… Но это бы открывало дверь для добрососедства и начала поиска.

Но все равно начнут что-то делать. Я думаю, что это тоже для Путина большая возможность в глазах мира. Он все-таки парится по этому поводу, судя по тому, какое внимание в его жизни занимают международные дела. Он парится по этому поводу. Поэтому сегодня вдруг неожиданно я вижу, что Лавров у патриарха и что-то там говорит про обмен всех на всех, как это предусмотрено Минскими соглашениями. То есть всё, пошли процессы.

Зеленский инаугурирован и уже министр иностранных дел, который фактически второй человек в международной повестке и патриарх, который тоже не последняя фигура с учетом раскола, вдруг выступают как бы с напоминанием такой инициативы, что нужно обменять всех на всех. Конечно, у Зеленского появляются хорошие возможности отличиться здесь.

М.Максимова
― Что касается, кстати, международной арены, что касается гостей на инаугурации Зеленского. Мы, получается, не поздравили. Но дело в том, что из руководителей страны, из глав там было несколько балтийских, по-моему, Венгрия, а вот Европа и США… США ограничились спецпредставителем. Это что? Они не определились?

К.Ремчуков
― Конечно, не определились. Они не видят его, они не понимают его. У него нет досье политического. Вот когда ты с кем-то встречаешься, даже элементарно идет на встречу, там Яндекс ударь — фамилию этого человека, кто он, что он, как он? А тут досье. Ты едешь, ты должен руку жать. Ты должен говорить, ты должен жест какой-то сделать политический. А здесь совершенно непонятно. Западным мир все-таки думал… я помню свои встречи весной со многими ключевыми послами западных стран, которые говорили, что так или сяк, но выиграет все равно Порошенко. То есть для них он понятный человек.

На Зеленского только в самое последнее время начали переориентироваться, когда поняли, что Украина — там реальное голосование, что там не будет подтасовки, что там не будет административного ресурса. А до этого им казалось, что как-то вот эти рычаги, что все тут поднажали, денег Порошенко тратил, очевидно, много на эту компанию, что они поднажмут. Они не поняли перемены в настроениях, просчитались. Сейчас они не понимают, кто он. Они не понимают, какую роль выполняют олигархи в его жизни. Они не понимают, какую роль выполняет группа олигархов.

Вот мне люди, которые приезжают, говорят, что это олигархи — их 5 человек, — которых обидел Порошенко, объединились. И это не один Коломойский. Это вот все, кому Порошенко устроил ухудшение экономической жизни. Вот они объединились. Сбросили Порошенко, поставили хорошего парня. Как он будет принимать решения? Какие у него кадры? Какая у него политика? Какие у него будут конкретные шаги? Я думаю, что пока ясности нет, то и первых лиц нет. А если вдруг выведет, что выстраивается хорошая команда с понятной, внятной, конкретной политикой, то, я думаю, что и контакты появятся.

М.Максимова
― Если вариант с обменом возможен как-то, то есть, условно, Крым, который, кажется, что в ближайшее время не решаем. Несмотря на то что, Зеленский сказал, что Крым будет возвращен Украины, но мы помним эту фразу про «мертвого осла уши», здесь я не вижу точек для переговоров. Так вот, если есть, условно, даже один принципиальный вопрос Крыма не решаемый в ближайшем будущем, какие-то продуктивные отношения между нашими двумя странами сегодня равно возможны или нет?

К.Ремчуков
― Мне кажется, что все-таки для Запада главными являются Минские соглашения, их исполнение. Я имею в виду ФРГ, Францию, вместе с ними Евросоюз, ну и США. Минские соглашения. Вот исполнение Минских соглашений — это серьезное продвижение вперед в нормализации отношений. Крым останется за скобками. Я все-таки убежден, что Крым будет выполнять в этих отношениях такую же роль, которую выполняла Прибалтика в отношения Советского Союза с Западом. Никто, Запад не признал Прибалтийские государства в составе Советского Союза, но это не мешало и Никсону сюда летать, ни Киссинджеру, ни Брандту нормализовывать отношения, осуществлять разрядку. Поэтому, мне кажется, что если комплекс Минских договоренностей будет решен, то это будет правилом. А Крым — да, будет темой. Но задвигается между странами многое.

М.Максимова
― Хорошо. На фоне этих возможно «посмотрим на, может быть, улучшения отношения между нашими странами», что касается судьбы санкций в отношении России. Я имею в виду американских, европейских. Здесь возможны какие-то подвижки?

К.Ремчуков
― «Минский пакет». Многие считают, что санкции навсегда, что их трудно снять. Но, мне кажется, что если бы Минские соглашения были исполнены, весь пакет санкций, связанный с востоком Украины, его бы сняли.

М.Максимова
― И последний уточняющий вопрос по поводу Украины. В Москве понимают, что это такая возможность? Или скажем так, будут правда ей пользоваться?

К.Ремчуков
― Надо же, каждый раз я в начале эфира говорю, что Украиной не интересуюсь, очень мало знаю, никогда на Украине не было, кроме 85-го года, а вы мне здесь целых полчаса задаете вопросы, как будто я должен сочинить.

М.Максимова
― 15 минут.

К.Ремчуков
― Знаете, я сейчас на это такой анекдот расскажу. Внучек спрашивает: «Дедушка, тебе 104 года, а ты всё пьешь, куришь, гуляешь». Дедушка посмотрел на внучка и гид: «А ты хочешь, чтобы я совсем не умер». Когда вы хотите, чтобы Москва всё понимала, вы хотите, чтобы режим совсем не умер?

М.Максимова
― Очень хочется, чтобы ситуация сдвинулась с мертвой точке.

К.Ремчуков
― Да, мне тоже хочется. Мне людей жалко украинцев. Это же, действительно, братья. Если они плохо живут в результате того, что случилось в 14-м году — ну, елки-палки, разве это не естественное желание, чтобы у них жизнь наладилась? Это же большое же испытание и для наших людей. Это и эмоциональное и психологическое, и сколько ненависти, сколько вражды сеяли все эти годы официальные каналы. И ухудшилась жизнь, не случайно именно с 14-го года падение реальных доходов населения, потому что огромные ресурсы передавались для решения конфликтов на Украине.

М.Максимова
― Будем жить надеждой, да?

К.Ремчуков
― Будем жить надеждой.

М.Максимова
― С вашей точки зрения, что произошло в Екатеринбурге?

К.Ремчуков
― В Екатеринбурге. Моя гипотеза. Произошло некоторое явление. Вот это явление, с моей точки зрения, оно отражает, скорей всего, новый тренд, мы, наверное, являемся свидетелем нового тренда в российской политике. А именно, что традиционные представления о формальной демократии как акта выборов кого-то с последующим автоматическим делегированием ему права на любые действия в рамках срока, на который он избран — на наших глазах вот это представление о демократии начинает тускнеть, и оно перестает быть актуальным.

То есть легитимность избранной власти, которая раньше обуславливалось только и исключительно фактом, предположим, добросовестного, честного избрания, она ставится под сомнение, когда эта власть принимает решения, несогласованные с людьми. Таким образом, мне кажется, мы присутствуем при таком политическом явлении как запрос на такого политического лидера, который наилучшим образом может слышать потребности избирателя в течение всего срока. И только в том случае, когда в ходе избирательной кампании то или иное решение являлось предметом дискуссии политической, по результатам которой он был избран, человек его реализует, несмотря на протесты.

Но очень часто избирательная программа людей, несколько обща, настолько избирательная кампания лишена конкретики, собственно, темы избирательной кампании, по которой ломаются копья оппонентов, что, будучи избранным, человек начинает проводить какие-то решения, о которых он не договаривался со своими избирателями. Ярчайший пример на федеральном уровне — пенсионная реформа, про которую не было сказано ни одного слова в избирательной кампании, ни одного.

Просто с очень высоким результатом — 76% избирается Путин. К нему приходят люди, говорят: «Слушай, все реформы делаются так: пока у тебя заоблачный рейтинг, нужно проводить непопулярные реформы». Он начинает проводить реформы, его рейтинг падает. Все хватаются за голову, что, оказывается, можно потерять 25% рейтинга просто вот так вот — раз! Потому что люди, которых не избирают, которых назначает Путин, Не понимают общества, они не понимают реакции населения при всех тех аргументах за эту пенсионную реформу. То же самое и здесь, на местном уровне

Вот запрос на человека, который слышит. Когда избирали мэра, если его избирали открыто или там губернатора, стоят вопрос в избирательной дискуссии: «Будем строить храм в этом сквере». Противники говорят: «Нет, не будем». Он идет на выборы, получает 65% голосов. Всё, у него есть мандат.

Мне кажется, что если люди во власти не ощутят, что колоссальный запрос на такого политика, который будет в течение всех 5 лет слушать, что люди хотят, воспринимать, что они хотят, строить форматы, при которых можно выяснить позицию разные людей, в конце концов, легитимизировать закрепленное в Конституции право на референдум… Что же там написано, что референдум в Конституции есть, а его боятся как огня? Никто не может провести — например парламентская партия коммунистов, ни непарламентская, ни антипарламентская — никто. Вот есть такая форма. В Конституции записано. Вот у меня сын Коля вчера шлет мне из Базеля фотографии. Проводится референдум в Базеле по поводу строительства океанариума. Половина народа говорит: «Нужен океанариум. Половина гит: «Не нужен». Проголосовали, к концу вечера голосование: 54,5% человек сказали: «Нет, океанариум не нужен, потому что это вредит экологии». Всё, вопрос закрыт. Прямая форма демократии. Ну, почему не проводить?

Что такое вопрос? Это же 1200 или 1600 человек опросят. Скажут, что это репрезентативная выборка, и она точно указывает. Нет. Ведь когда захотели по Сахалину с тем, чтобы политически сломать ожидания японцев, провели же как бы опрос стопроцентный, каждого, кто там на Шикотане, Итурупе и прочее хотят или не хотят. Всё, с этими результатами все ушли. Так здесь проведите референдум, проведите стопроцентное опрашивание людей.

М.Максимова
― А это какая-то особенность региональная?

К.Ремчуков
― Нет, она общероссийская. Я же сказал, что мы, мне кажется, присутствуем при трансформации запроса общества на лидеров. Либо мы выбираем лидера, делегируем ему полномочия на весь 5-летний срок, что делай, то хочешь, мы тебя 5 лет назад избрали, либо мы выбираем такого лидера, который обещает вам: «А я все 5 лет этого срока буду слушать, чего вы мне там говорите». Ну, помимо двух-трех крупных тем, которые он вел в ходе своей избирательной кампании.

Это касается и мусорной темы. Потому что, когда мы слышали губернатора Архангельской области, он говорил: «Слушайте, мне столько денег дает Москва — 6 миллиардов. Где я их возьму? А я эти 6 миллиардов потрачу на дороги, на детские сады, на какую-то социальную инфраструктуру». Звучит очень по-хозйственному и очень по-доброму. Это же не бесплатно Москва этот мусор. «Я эти деньги на вас же потрачу. И наша Архангельская область 6 миллиардов не сгенерирует никогда чистого дохода, чтобы мы изменили наш край». Ну это же совершенно старомодный подход, старорежимный подход». Ты должен до этого сказать: «Дорогие мои, есть такая тема, вот такое предложение. Архангельская область большая. Давайте найдем такое место, — если бы был этим несчастным, — в дальнем уголке, куда три года скачи на коне и не доскачешь, устроим такое захоронение. Особенностью мусора из Москвы будет то, что он будет спрессован в определенные пакеты, которого минимум 7 лет срок, что там ничего разлагаться не будет. За 7 лет при тех инвестициях в переработку, которые сейчас идут и научные решения, скорей всего, будет найдено решение, как безопасно для нашей земли переработать, вытащить из этого могильника. Может быть, там построится какой-то завод, который сделает это. Но сейчас на 7 лет мы получаем 6 миллиардов и будем каждый год получать еще столько-то. Давайте решим, мы хотим или нет». Пусть люди решают. Кто-то скажет: «Да пошел ты в баню со своими…». А кто-то скажет: «Нет, я хочу, чтобы у меня детские сады были».

М.Максимова
― Если он уже решил?

К.Ремчуков
― Ну, зачем мне повторять в третий раз.

М.Максимова
― Давайте все же про компанию Huawei…

К.Ремчуков
― Жесткая конкурентная борьба между США и Китаем.

М.Максимова
― США победили Китай?

К.Ремчуков
― Это долгий процесс. Нельзя такую большую страну как Китай с гигантской, моготриллионной долларовой экономикой победить. Я считаю, что это невозможно, да и, скорей всего, в принципе. Хочу я подчеркнуть, что у президента Трампа есть очень четкое представление, чего он хочет делать. Но точно так же я хочу подчеркнуть, что президент Трамп является представителем определенного слоя бизнесменов американских, бизнеса, который ориентирован на американские рынки. И Трамп, выступив против типа глобализации, которые превалировал в мире последние 30 лет активно, выступил против очень влиятельных бизнесменов в Америке, для которых бизнес в Китае был основой их процветания. И вот эти кампании, которые инвестировали сотни миллиардов долларов иностранных прямых инвестиций в экономику Китая, и которые сейчас страдают от этого, они, безусловно, делать всё, чтобы Трампа убрать.

Более того, последние три дня одним из новых мотивов политического дискурса США является бунт конгрессменов и сенаторов республиканцев против жесткого курса Трампа в отношении Китая. Они не сами возбудились. Это пришли их спонсоры и пожертвовали денег в их будущие или прошедшие кампании. Они говорят: «Слушайте, одерните своего». Это не демократы, подчеркиваю. Это внутри Республиканской партии. Потому что уровень интегрированности экономик США и Китая таков, что неуклюжие односторонние действия приносят ущерб не только Китаю, но и США.

Плюс тут надо иметь в виду и следующую проблему: повышение таможенных тарифов оплачивают американцы. Механизм сбора тарифов таков, что… конечно, на таможне китайские компании заплатят, но потом, с повышенным тарифом товар поступает к американскому потребителю. И все эти деньги… это в три раза, сейчас где-то 750–770 долларов на семью, а будет — 2100–2200 долларов на семью должны будут заплатить за тот же самый набор продуктов. Умножьте на количество семей, и вы получаете ущерб, который получат американские семьи.

В общем, вывод можно сделать такой, который напрашивается сам собой. Если раньше все разговоры про глобализацию и про экономическую политику сводились к тому, как нам обеспечить благо потребителя, то сейчас про потребителя все забыли и говорят только об одном: как обеспечить права американских производителей. И права американских производителей Трамп обеспечивает очень жестко, совсем не цивилизованно. И это касается как канадцев, как мексиканцев, как европейцев, хотя с европейцами он отложил пошлины на автомобили на полгода. С Канадой и Мексикой урегулировал, чтобы ратифицировать новый договор USMCA. Те пошлины, которые на сталь и алюминий были — 25% год назад объявлены, он их убирает. И вот сейчас Китай Фокси.

Одна книга. Я очень хочу вам порекомендовать «Powered by Storytelling». Это «Приводящийся в движение сторителлингом». Строрителлинг — рассказ, история, ключевая форма и пиара и вообще донесения своего месседжа. Придумайте хорошую историю, и тогда тот, кто услышал эту историю, и кому она понравилась, на своих ножках пойдет и донесет эту история для бесконечного количества людей.

А второе: интересный журнал «Социологическая наука и социологическая практика получил №1 за 2019 год с великолепной социологией по студентам и по тому, как кавказцы, дагестанцы и чеченцы думают о москвичах. 56% считают, что мы морально распущены. На вопрос «Морально распущены ли жители Чечни?» — 0%. Это огромные таблицы, и просто интересно смотреть. А студенты — это самая оптимистическая социология, которую они дали. Идеалы, положительные отношения на какие понятия у студентов: прогресс — 88%, свобода — 88%, будущее — 85,1%, справедливость — 88,%. А всякие церковь, государство — это 22% и так далее. Вот будущее — страны журнал «Социологическая наука и социологическая практика» — все-таки за очень прогрессивными, нормальными людьми.

М.Максимова
― Это было «Особое мнение» Константина Ремчукова.