Константин Ремчуков: Главные аргументы принятия решения возглавить штаб Сергея Собянина на выборах мэра Москвы

М.Максимова― Это программа «Особое мнение». В студии – Марина Максимова. Я приветствую наших слушателей, телезрителей. А свое особое мнение сегодня высказывает Константин Ремчуков, главный редактор «Независимой газеты». Здравствуйте!

К.Ремчуков― Добрый вечер!

М.Максимова― Я могу добавить, наверное: главный редактор «Независимой газеты», а теперь через запятую пойдет еще вторая должность – начальник избирательного штаба Сергея Собянина. Расскажите, неожиданное было предложение?

К.Ремчуков― Во-первых, должность еще есть: генеральный директор «Независимой газеты» и стопроцентный владелец ее. Члены совета директоров — члены моей семьи: председатель – моя жена Елена, я и трое детей – Максим, Коля и Варя. Это просто к вопросу об уровне частности этого бизнеса. Потому что, я так понял, после сообщения о том, что я принял предложение Собянина, очень многие заволновались: а как же «Независимая газета»? Какая же она теперь независимая? — как бы забывая, что это бренд, с одной стороны.

С другой стороны, конечно, Собянин мне предложил возглавить его штаб совсем не потому, что я главный редактор газеты, а потому что мы пять лет взаимодействовали достаточно плотно с ним в общественной палате, где последние три года я председатель общественной палаты.

И я очень много за эти годы общался с разным людьми, с разными слоями москвичей по острым темам: модернизация здравоохранения, какие-то пикеты и протесты людей при реорганизации медицинских учреждений, реорганизация роддомов и женских консультаций, работа скорой помощи… В прошлом году эта незабываемая история с реновацией. Тоже приходилось все самые яростно протестующие группы приглашать на площадку общественной платы и выяснять позиции, как-то пытаться сблизить их, дать возможность объяснять сторонам, в чем смысл их озабоченности. Потом сложные законы как ПЗЗ, например, по землепользованию в Москве и застройке. Очень тяжелые вещи.

Я думаю, что все-таки он наблюдает людей и видит, что я с людьми, в общем, не боюсь и люблю общаться. Я думаю, это была главная причина.

Я еще думаю, что поэтому это главный мотив, потому что он объявил о том, что он идет самовыдвиженцем. Это тоже имеет политический смысл. Если бы он шел, скажем, от «Единой России», ему бы не надо было собирать никакие подписи, и он бы проводил какую-то линию. Если он пошел самовыдвиженцем, стало быть главная его цель – это быть все-таки мэром всех москвичей, необязательно тех, кто поддерживает эту партию. И в этом смысле руководитель штаба в моем лице, который был председателем общественной палаты, выглядит более логично, потому что количество общественных организаций, которые входят напрямую или опосредовано в эту общественную палату, оно огромное. Она объединяет такое количество людей с разными интересами и намного более представительна, на мой взгляд, чем, допустим, Мосгордума, допустим, где все-таки более поделены: вот это единороссы, это коммунисты, это кто-то еще

Поэтому я думаю, что это главный мотив – что Собянин хочет провести кампанию в интересах москвичей независимо от их политических пристрастий – это первое.

Второе: было ли неожиданно? Да, вот конкретное предложение Собянина, оно было неожиданным, но в целом как бы мне очень много предложений бывает, если честно сказать. Я в месяц получаю три-четыре предложения от очень серьезных компаний, бизнесов. «Брось газетку, — говорят, — продай ее и переходи к нам руководить». Это продолжается в течение многих лет.

Пока я кайфую, занимаясь газетой. Вот все говорят, что нужно заниматься большим, масштабным делом. И я привык. Потому что позиция, которые мне достаточно регулярно предлагают, они очень высокие, ответственные и бизнес очень серьезные. Поэтому, в принципе, я знаю, что при моем образе жизни и поддержании хорошей умственной и физической форме я могу руководить достаточно сложными проектами. Но вот конкретно руководить избирательной кампанией Собянина – это новый вызов, достаточно, на мой взгляд, интересный.

М.Максимова― А раздумывали, скажите, или приняли решение сразу же?

К.Ремчуков― У нас разговор был сначала. Я по разговору же тоже понимаю, что к чему. Я должен сказать следующее абсолютно откровенно, и радиослушатели и зрители YouTube-канала должны знать: я с уважением отношусь к типу личности Собянина — вот тип немногословный, деловой и очень работящий – и к самой личности. Такой тип личности у меня называется «шукшинский тип личности»: кожаную куртку надел – и пошел работать. А конкретная личность – вот он.

Я давно о нем у знал, еще когда с ним не взаимодействовал. И Герман Греф – у нас хорошие отношения, — он такой человек, любит, чтобы все читали, что-то узнавали, и они присылает всякие не то книги, не то доклады, и вот много лет назад мне присылает доклад по Корее. Хорошая такая, толстая, страниц 850 вещь — статьи, развитие Кореи по всем направлениям: как трансформировать экономику , как сделать уклады конкурентоспособными….

Ну, я там читаю. Потом чего-то мы с ним встретились, обсуждаем какие-то особенности, каким образом государственные монополии будут переходить в рыночный сегмент – те отрасли, где они доминировали. И он мне неожиданно говорит: « Ты представляешь, я всем членам правительства разослал. Через неделю – у них по четвергам заседания правительства – подходит Собянин, который прочитал это, и задает уточняющие вопросы. Вот этот перевод ему не понравился этого доклада – нельзя ли посмотреть оригинал?». И Герман говорит: «Я просто поражен: чувак прочитал всё это дело с пониманием и задает конкретные вопросы по этой экономике». Вот тогда я уже обратил внимание.

Мне приходится общаться. У него достаточно сильная команда вице-мэров, руководителей департаментов. Я думаю, она сильнейшая в стране по профессионализму. С ними приятно: они говорят на современном языке. И вот общаясь с ними и видя конкретные дела, я для себя сформулировал: он не трудоголик – я трудоголиков видел, — он результатоголик. Он никого не отпускает, пока не достигает какого-то результата. Вот эти черты мне нравятся. Потому что чтобы такую глыбу как Москва после Лужкова сдвинуть в другом направлении, чем она развивалась, когда у нас – все забыли уж, наверное — Речной порт, авторынок– там его курировали выходцы одной кавказской республики; игорные дома – выходцы другой; торговые точки, в которых собирается кэш – третьи. Такая вот была линия с колоссальным количеством стейкхолдеров и заинтересованных лиц. И вот перехват этой власти прошел, мне кажется, достаточно гладко, тихо.

И самое главное – за эти годы не слышал ни одного плохого слова в адрес Лужкова у Собянина. Это тоже говорит о типе личности. Вот те люди, которые молотят языком и оскорбляют направо и налево своих оппонентов, мне не нравятся. С ними несимпатично жить, с ними неуютно жить, потому что у них слова на языке очень близко оскорбительного свойства. До проверки, до всего, не стыдно говорить… А он – нет. Хотя столкнулся наверняка с огромным количеством проблем, но воздержался от этого. Это тоже говорит о типе личности.

Таким образом, вот то, что он результатоголик, методы… Ведь последние четыре года из 5 его срока мэрского мы попали под санкции или антисанкции, реальные доходы населения падали 4 года подряд, и экономика прямо скажем, не развивалась. А в Москве такие фантастические перемены. Почему? Потому что в этих условиях он взял и изменил методы экономики в сторону концентрации ресурсов по каким-то направлениям. Но поскольку мы в общественной палате достаточно подробно бюджет рассматриваем, потому что требуется наше заключение, мне приходилось на всех слушаниях быть. Там программу развитию я вижу: 13 программ, на них 94% всех расходов. А всего в структуре бюджетных расходов в Москве 25% , чуть больше – четверть – это инвестиционные расходы. А на федеральном уровне в структуре расходов бюджета – 5% инвестиционные расходы. 

И, конечно, то, что он еще и результатоголик и должен довести до конца многие вещи, потому что если придет какой-то новый человек, у него будут, безусловно, какие-то другие приоритеты, мне кажется, это очень важно для того, чтобы в нашем городе нам было комфортно жить. И мы вместе входим в новые стандарты. Ведь Собянин создает новые стандарты. Ведь парковка – это новые стандарты, которых у нас не было до этого. Какие-то еще вещи – новые стандарты. Это самое сложное – войти в новый стандарт.

М.Максимова― Скажите, у вас какие-то уже продуманы первые шаги в новом статусе?

К.Ремчуков― Знаете, очень много, конечно, работы, потому что нужно организовать работу штаба. Это большая организаторская работа. Нужно найти здание. Вот я сейчас смотрю, какие бизнес-центры могут быть для самого штаба. Нужны заместители. Нужны люди, которые будут какие-то направления курировать, потому что их очень много: сбор подписей, финансовые вопросы нужно решать, как организовать работу волонтеров. Возможно, это очень серьезный вопрос, потому что мне очень хочется, чтобы волонтеры выполняли функцию не только сбора мнения москвичей о тех проблемах, которые у них есть, но и обучали многих жителей, которые не знают, как просто с помощью электронных ресурсах докладывать о тех проблемах, которые есть.

Потом, сама стратегия и тактика избирательной кампании. Даже за эти дни я получил много сообщений от людей. Кто-то пишет: «На Ярославском шоссе нам не нужны никакие развязки, нам нужно метро». А с проспекта Вернадского получил письмо: «Нам не нужно метро, которое там собираются какое-то кольцо строить. Нам нужно другое». То есть, скорей всего, повестка дня в каждом районе отлична, поэтому требуется проанализировать результаты голосования, скажем, на прошлых мэрских, на выборах в думу, в Мосгордуму, на президентских с тем, чтобы по районам посмотреть, какие районы как голосуют, что для них существенно, потому что от этого зависит стратегия и тактика избирательной кампании. Потому что есть районы, которые всегда за тебя, есть, которые всегда против тебя – против власти. Это еще с советских времен идет. Я не знаю, Гагаринский район голосует как хочет всегда. Это было еще со времен… как в конце советской власти начали…

В американской политической науке есть понятия такие Swing state – это штаты (в нашем случае районы), которые могут поменять точку зрения, если с ними работать. Они могут быть и так, они могут сюда. Значит, что нужно сделать, чтобы они поменяли? Есть районы, которые не поменяются никак. Ты можешь сплясать перед ними…

Недавно я купил в Штатах книгу хорошую по корпоративному репутационному менеджменту. И очень интересная глава была посвящена том, что авторы заявляют, что анализ показал: во многих случаях перестает действовать аргумент рациональных фактов, которые поддерживают ту или иную позицию.

Эмоция, просто чисто эмоция может перевешивать кучу рациональных фактов. То есть, условно говоря, ты говоришь: «Я построил за эти 5 лет 240 километров велосипедных дорожек. Вы же хотели на велосипедах ездить. Я построил 220 километров пешеходных дорожек. Я построил столько-то парков, я сделал налоговые льготы бизнесам, которые являются креативными. Мы определили, что в этих бизнесах, связанных информационными технологии, там, как правило, зарплаты в белую, скажем, 60 или 65 тысяч зарплата есть – вот получаешь в бизнес-центре помещение, у тебя льготная арендная плата, ты освобождаешься от уплаты налогов, там какие-то льготные каникулы. Потому что считается, что если у тебя такая высокая зарплата, то ты всё платишь в белую. Как правило, потом выборка происходит и показывает: всё правильно. Это новые постиндустриальные сегменты переходят в эти многочисленные безнес-центры». Ты можешь всё это рассказать, тебе скажет: «Нет, а мне вот не нравится». Чего угодно может не нравиться. Поэтому тут тоже надо думать. Вот какая стратегия – это тоже руководитель штаба должен определить, исходя из этого анализа…

М.Максимова― Пока не выработана.

К.Ремчуков― Честно говоря, по-моему, в пятницу вечером получил предложение. Сегодня понедельник. Я, конечно, много занимался, я буду это делать, с одной стороны. С другой стороны, штаб по определению, в общем-то, секретная организация. Если бы у нас штабы всё рассказывали… Я просто говорю, круг задач, он такой большой, там много предстоит работы, что те, кто волнуется, что я как главный редактор начну портить газету, могут не волноваться. Я думаю, мои журналисты меня не увидят. Я сделаю исполняющим обязанности главного редактора другого человека.

Я вспомнил. Всем не нравится название «Независимая газета». Вот как будто если бы у меня была задача коммерческий листок – вот там можно было… Как же независимая? Вот независимая. Несколько лет назад, когда нам объявили предупреждение (по закону о СМИ второе предупреждение — это закрывается СМИ), я зарегистрировал «Зависимую газету». Я ее владелец, главный редактор, генеральный директор. Чтобы, если газету закроют, на следующей день вместо «Независимой» вышла «Зависимая». Называется: найдите 10 отличий. Никаких их нет. 

Называние – это просто бренд. Потому что за газетой скрываюсь я, моя философия. Она достаточно известна. Моя позиция по многим вопросам достаточно известная – я только, по-моему, на «Эхе Москвы» уже лет 10 выступаю, пишу много, — и моих журналистов, которые реализуют нашу миссию, наши великолепные приложения, НВО, НГ-Религия, НГ-Сценарии, НГ-Exlibris. Поэтому эти журналисты делают свое дело, потому что реализуют миссию: быть лидером на рынке анализа и интерпретации всех типов информации. Поэтому те, кто искренне заботится о том, чтобы газета не пострадала, будьте спокойны, она не пострадает.

Теперь ваш вопрос…

М.Максимова― Я хотела спросить: вот Сергей Собянин сам – вы сейчас говорили про стратегию и тактику, которую будете разрабатывать, — что-то вам высказывал: какие-то пожелания, или хотел, чтобы это было так, а это вот так?

К.Ремчуков― Пока нет. Я думаю, что мы обо всем этом… вот мы завтра с ним встретимся, я думаю, и в праздничный день оно хорошо пойдет. Может быть, грамм по 50 выпьем за День России.

М.Максимова― В неформальной обстановке.

К.Ремчуков― в неформальной обстановке. И поговорим. Я два дня думал об этом, поэтому у меня складывается уже представление о том, что сделано, какой масштаб именно трансформации, преобразования Москвы – это, в общем, позитивное дело, и, мне кажется, должна быть позитивная повестка с видом на будущее, с тем, чтобы 10 сентября – все-таки я считаю, что шансы у Собянина победить достаточно велики – чтобы 10-го можно было работать, реализовывать новую программу, с новыми приоритетами, с новыми, может быть, акцентами в этой программе и двигаться…

Мне, например, совершенно очевидно, что за последние месяцы резко в самосознание москвичей вошла тема экологии. Это чистый воздух и чистая вода, это качество топлива, которое используют наши машины, это само качество этих машин. Мне кажется, это тема, которой избежать невозможно. И я надеюсь, что к концу мы сформулируем тоже какую-то стратегию, потому что для такого города, по крайней мере, с той амбицией, что наша столичность конкурирует не с другими городами России, а с лучшими мировыми мегаполисами и столичными регионами, мне кажется, вот эти вещи…

Но интенсивное общение с москвичами, я думаю, позволит уточнить именно иерархию приоритетов. Хотя еще раз повторяю: сами приоритеты москвичей в различных районах могут выглядеть как будто это два разных города.

М.Максимова― Скажите, команду набирать, соответственно, будете? Тут РБК со ссылкой на всякие источники говорят, там и Илья Авербух, певица Валерия… Еще что-то. Есть уже какие-то кандидаты?

К.Ремчуков― Это, наверное, имеются в виду доверенные лица его команды. Желающих много. Даже я получил неожиданно гигантское количество от людей, о которых даже я не знал, что они следят за этим. — «Чем могу помочь?» — бизнесмены какие-то, рестораторы – «Мы можем это создать… то…». Кинематографисты… Поэтому нужно спокойно разбираться, чтобы они и пользу приносили и были убежденными сторонниками того, что надо делать. Потому что когда такое большое давление на людей оказывается, их начинают шельмовать…, очень важная глубокая внутренняя убежденность в том, что ты делаешь. Это так, потому что не хочешь делать по-другому и не можешь делать по-другому, потому что ты убежден, что Москва станет лучше, если еще срок Собянин будет мэром; и что нам повезло, что у нас есть выборы и их не отменили, как во многих других городах — всего 10 мэров выбирают в стране, — и этим надо дорожить. Во-вторых, что можно выбрать себе человека, чтобы он решал твои задачи в абсолютно спокойно режиме. Поэтому посмотрим . 

М.Максимова― А у вас какая-то установка есть в голове? Если Сергей Собянин пока еще ничего не говорил… то есть прошлый раз был 51%. Есть сейчас какая-то… Вот сколько нужно для победы?

К.Ремчуков― Марина, моя концепция по жизни. Я считаю, что мы уже как москвичи политически созрели до того, что 51% достаточно для того, чтобы был мандат. Но для этого нужна конкуренция. Поэтому я и прошлый раз, когда мы с вами беседовали, я против муниципального фильтра. Я считаю, что допуск всех людей, состязательных программ и не просто программ, а концепций: кто такой мэр в столице, что он должен делать. Это одно.

Теперь возвращаемся к прошлым выборам. 13-й год. Собянин не вел кампанию практически. Допустили Навального. Он вел очень энергичную кампанию. Но выборы 13-го года все-таки проходили на фоне 11-го и 13-го, Болотной, Сахарова. И, мне кажется, я убежден, что выборы мэра Москвы в 13-м году для многих москвичей, особенно протестных имели проекцию, что они голосуют против Путина, против Кремля, и Навальный аккумулировал этот протестный голос москвичей, который формировался в 11-м и в 12-м годах. Мне кажется, не столько Москва была в фокусе, сколько была Москва как площадка как заявление своей федеральной повестке.

Сейчас, конечно, есть люди, которые заявляют себя кандидатами, которые, безусловно, думают о московских выборах с точки зрения федеральной повестки, они думают уже о других выборах. Они хотят, может быть, разогнаться на этих мэрских выборах, чтобы и узнали, и следующие выборы в думу, в Мосгордуму, куда-то… они уже зарекомендовали себя как политики в глазах своего электората. Есть такие.

Но все-таки, мне кажется, за эти 5 лет поменялось. Все-таки многие москвичи, в том числе, которые будут голосовать против Собянина, они будут голосовать не против Путина в этом контексте, — это не федеральная повестка, — а будут именно против Собянина как мэра, потому что им может не нравиться то, что происходит в Москве, им не нравятся бордюры, тротуары, метро, парки, им не нравится всё что угодно. И вот это, мне кажется, разница между повесткой 13-го года и повесткой 18-го года, а отсюда, соответственно, и требования к результатам.

Поэтому мне бы хотелось, чтобы и больше людей приняло участие в выборах, поскольку это чисто городская тематика и чтобы побольше поддержало Собянина, раз я буду отвечать за его кампанию.

К.Ремчуков― Вы заговорили о других кандидатах. Скажите, А кого вы считаете основным соперником Собянина?

К.Ремчуков― Пока не зарегистрировались. Подождем, пока разберутся все демократические кандидаты, кого они все-таки выдвинут, будет ли объединенная фигура. Кто там будет? Ну, как может «Яблоко» не выдвинуть своего кандидата даже после праймериз? Тот, кто победил на праймериз, отказывается, идти, отдает свой голос Митрохину. Потом появляется какая-то Русакова, потом московское отделение говорит, что «мы никого не поддерживаем». Ну, что это такое?

М.Максимова― Здесь сложно, да.

К.Ремчуков― Посмотрим. Пусть все решают задачи, хотят они или нет? Еще раз: я хочу понять, они хотят московские дела решать или они хотят позиционироваться для федеральных проектов своих и использовать Москву как полигон, считая, что Собянина они все равно не победят, поэтому, «вот давайте воспользуемся тем, чтобы просто узнавание…». Ведь для любого политика очень важная фаза узнавания, особенно для новых лиц. Это, вообще, относится к закону восприятия человека в любых отношения, будь-то маркетинг экономический, либо политический. Первая фаза: тебя должны узнать. Вот если никогда не слышал про кроссовки Under Armour, то мимо тебя НРЗБ, а если Стефф Карри из Golden State подписал большой контракт, лучшая сейчас одежда, лучшие дизайнеры там, то в следующий раз, когда ты видишь Under Armour, то ты им можешь заинтересоваться. А так проскачет мимо.

Вторая фаза: снять барьер восприятия между узнаваемым товаром… Плохие кроссовки, в них супинаторы плохие, они не технологичные… Или политик — краснобай и баламут, работать не умеет, склочник: с кем только не сойдется, обязательно со скандалом выйдет. У нас есть такие люди, которые входят в любые отношения – обязательно через какое-то время покидают эти отношения именно со скандалом, с фигой в кармане, с недовольством. Это барьер восприятия.

Наконец, третье: склонить избрать.

Вот подход к выборам людей, которые поборются за пост мэра – я думаю, мы достаточно быстро сможем понимать, какие у них цели, какие задачи они перед собой ставят. Если это просто первая фаза – просто, чтобы узнали, что Иван Иванович Иванов, появился такой яркий с румяными щеками, с лихо взбитым коком, прогрессивный, перспективный, его просто надо узнать. Может быть, тут еще и барьер восприятия не надо будет… А на следующих выборах, когда он пойдет в думу о по одномандатному округу, уже: «О-о, это Иван Иванович Иванов со взбитым коком, с румянцем на щеках! Мы его уже знаем!» — всё, эту фазу уже можно убрать. И в той избирательной кампании он уже перестанет в своем округе тратить деньги и время на банальное узнавание, а начнет снимать барьер восприятия, что он трудолюбивый, креативный, умный… Поэтому в этом смысле было бы интересно.

Я слышал, Антон Красовский заявлялся. Но, я там понял, он гегельянец в концепции «Феноменологии духа» демонстрирует борьбу за признание. У Гегеля весь прогресс человечества строится на борьбе за признание. Вот он сейчас будет, видимо, позиционироваться как открытый гей, который борется за признание своих прав и тем самым за признание Москвы как открытого, современного города, где геи имеют право политического самовыражения и так далее. Поэтому вот его позиция мне понятно. Да, они будет меньше всего касаться конкретно дел москвичей, поскольку эта повестка другая…

М.Максимова― Федеральная.

К.Ремчуков― Она даже не федеральная по последствиям. Он, может быть, московская, но она больше этическая, она гражданская — вот эта борьба за признание. И я смотрел сегодня интервью его сайту «Сплетник». Пять минут пассионарного текста. И он там говорит в терминах «отнять жизнь у кого-то…», и это тоже гегелевский термин, потому что Гегель в «Феноменологии духа» говорил, что настоящая личность… человек превращается в личность только тогда, когда он готов отдать свою жизнь в борьбе за признание того, кто он есть. «Но при этом, — говорит Гегель, — как настоящий диалектик, — что такое «отдать жизнь»? То есть его убить кто-то хочет. Значит, в этот момент, когда ты готов отдать жизнь, ты готов и убить кого-то в этой борьбе за признание».

Поэтому если Красовский будет реализовывать эту гегельянскую идею на нашей московской почве, то это вот такой фактор. У меня много книг по тому, как геи боролись в Нью-Йорке за это, как они боролись за право приходить в какие-то бары, какие были драки с местными, как не хотели хозяева баров пропускать. Это начало 70-х годов. Прямо такое ожесточение. Но они прошли этот путь. И уже просто это не тема для Америки. Вот Антон хочет, наверное…

М.Максимова― Это то, что касается Красовского. А сколько таких вообще будет кандидатов в кандидаты? Вот слушатели спрашивают: «Константин Вадимович, вы как руководитель избирательной кампании будете давать ему какие-то рекомендации и советы? Мне кажется, чтобы называть выборы выборами, нужно зарегистрировать всех, кто сможет собрать количество подписей, требуемых для самовыдвиженцев. Как вы думаете, это возможно?»

К.Ремчуков― Не знаю. Мы в начале с вами говорили… Вот Алексей Венедиктов написал письмо. Он предложил совету депутатов муниципальных собраться и решить, сколько они кому дадут голосов с тем, чтобы всех кто хочет, зарегистрировать. Он может написать письмо Гудкову, Собчак, Яшину, Навальному, чтобы они объединились свои усилия и сделали. Это легко сказать. Там же живые люди со своей позицией. Они могут ненавидеть кого-то конкретно. Поэтому предложение хорошее, с точки зрения государственного мышления оно совершенно правильное, но, мне кажется, оно противоречит той практике, когда все люди не хотят этот делать. Но я сторонник и я говорил уже – кстати, мы же беседовали с Собяниным, — что я сторонник… Кстати, он никого не боится, никаких конкурентов, он говорит – пожалуйста…

М.Максимова― Вы уже и это обсудили?

К.Ремчуков― Я и это обсуждал. У меня есть моральное право, потому что я большую роль играл 5 лет назад, в том числе, с ним встречался несколько раз и с другими, чтобы Навального допускали, потому что тогда я говорил, что проблемы победы Собянина нет, есть проблема легитимности. Легитимность будет, если будет допущен Навальный. Всё, ты будешь делать то, что ты хочешь. Поэтому он знает, что это у меня последовательная позиция. И в этот раз она ничем не меняется.

Но еще раз говорю, есть федеральное законодательство, которое регламентирует это, и есть конкретные муниципальные депутаты, которым только кажется, что они совсем такие… подневольнее. Не нравится ему этот человек, он и не даст. Тогда ты должен по разнарядке, должен написать список: «Петров, Иванов, Сидоров, в рамках нашей новой демократии для того, чтобы этот слушатель, который написал это письмо, был доволен, вы обязаны дать свой голос Красовскому» — например.

М.Максимова― Но он не единственный такой…

К.Ремчуков― А он скажет: «А я не буду. Не хочу. Пошел ты в баню!» Тут надо смотреть. С людьми надо… во-первых, надо попросить. Мне кажется, что люди должны просить. Потому что те, которые хотят пойти на выборы, и они не будут просить, а так… ручки в бочки будут стоять: «Так! Ну-ка, давайте, вы, если чего-то хотите…» — мне кажется, это неправильный будет подход. А вот просить вступать в переговоры о том, что надо это сделать, это будет их депутатское большое дело для Москвы, и мы будем вам благодарны и мы даже вам спасибо скажем… У нас же никто не любит спасибо говорить. Ты ему чего-нибудь сделаешь, он скажет: «А, свинья! Разве он мог иначе поступить?» То есть всем хочется с позиций силы действовать. Я советую просто… 

М.Максимова― Переговоры.

К.Ремчуков― Переговоры. Последнее – через Венедиктова.

М.Максимова― Вот так вот!

К.Ремчуков― Ну, раз он письмо написал, пусть ходит с этим письмом и смотрит в глаза всем.

М.Максимова― Давайте мы на сегодня пока тему выборов оставим. Я хотела короткий вопрос задать. Не могу, меня слушатели прошлый раз обвинили, что я тему футбола…. Давайте буквально блиц, одни минуту вам даю. Ответ на вопрос: вы пессимист? У вас есть какой-то позитив в отношении судьбы российской сборной на мундиале? 10% россиян верят, что мы выиграем.

К.Ремчуков― Вы знаете, до начала чемпионата 10% — это хороший, скромный результат. На прошлом чемпионате в Бразилии после того, как Россия выбыла из чемпионата, не вышла из группы, 8% россиян на вопрос «Кто станет чемпионом мира?» ответили: «Россия». Вот это вера! Команда выбыла из чемпионата, а ты говоришь, что она станет чемпионом.

А сейчас это нормально. Я считаю, что у нас очень слабый тренер, тактически не соответствует… то есть он совсем не понимает тактику современного футбола, не в состоянии организовать тех игроков, которые у него есть. И ни одной игры, которые я смотрел, особенно последние месяцы, не показывали, что у человека есть представление о том, как силу игроков, их энтузиазм, самоотдачу – это всё есть в сборной – а вот тактика – это как бы вот сила плюс еще что-то. Вот эта тактика конвертирует силу каждого человека в некую новую общую силу. Как «Манчестер Сити» атакует: игроки одни и те же в этом сезоне, но тактика, которую построил Гвардиола вдруг показывает, что эта тактика разрушает все оборонительные системы. Тут Сане бежит, тут этот сзади… Удар – гол! Вот тактика как материальная сила, мне кажется, не осмыслена нашим тренером. Отсюда может быть только удача. Но мы в России играем, поэтому, можно рассчитывать про удачу.

М.Максимова― Всё. Про книги.

К.Ремчуков― Прочитал две книги на эти праздники. Когда-то их, может быть, и анонсировал, приносил. Но я просматривал. Очень интересный мировой бестселлер «Чингисхан и рождение современного мира» Джека Уэзерфорда. Просто великолепный язык. Новые знания. Когда открыли в Монголии все архивы уже после советской власти, он поехал, изучил, написал книгу. Узнаете массу интересного. Прекрасный перевод. Поразительная книга.

Вторая книга более серьезная: «Хайдегер, «Черные тетради и Россия». Это сборник статей. Вот Ричард Волин, редактор. Это современные философы анализируют «Черные тетради» Хайдегера, в которых он демонстрирует свой очень сильных антисемитизм как философскую концепцию, считая, что антологических оснований для евреев быть на земле мало. Мне кажется, эта книга… ее интересно прочитать. Потому что сама тематика, вот конфликт, нарастающий между глобализмом и национализмом, он всё больше будет возвращаться к тем философским основаниям, которые излагал Хайдегер и которые здесь критикуются, потому что считать, что у людей как бы нет серьезного основания считать их укорененными на этой земле, и тогда они борются за либеральное снятие границ: «Какая разница, где мы живем?» И они противостоят тем людям, у которых есть земля, корни, основания и для кого, условно говоря, родина имеет значение. Но анализ очень хороший. Меня поразило качество аргументов. И тем сложная, очень хорошо написано, очень хорошо переведена. «Хайдегер, «Черные тетради» и Россия».

М.Максимова― Это было особое мнение Константина Ремчукова. До свидания!