Иван Родин
В 2017 году в общении народа с президентом были задействованы все современные технологии. Фото Reuters
За четыре часа действия «Прямой линии» Владимира Путина с народом он мог несколько раз проговориться по поводу своих электоральных планов, но так этого и не сделал. На этом политическое значение данного формата обратной связи с избирателями фактически и было исчерпано. Более интересной оказалась реакция на замечания Путина региональных властей – вместо безусловного исполнения они принялись оправдываться.
Общение президента с народом в этом году никаких прежних рекордов не побило. В отличие от почти пятичасового разговора в 2013 году (85 вопросов) он в течение без малого четырех часов ответил на 68 обращений. Организаторы мероприятия, конечно, понимали, что игнорировать главный вопрос – о планах Путина на 2018 год – на этой, по сути дела, предвыборной «Прямой линии» будет невозможно.
Тем более что даже после очевидной премодерации на больших экранах в студии слишком часто появлялись нелицеприятные послания. Их суть сводилась к тому, что от «сегодняшнего главы российского государства», как выразился сам Путин, у некоторых граждан есть очевидная усталость. В общем, сценарий мероприятия требовал как-то коснуться темы президентской кампании – и это произошло в самом его конце.
Президента спросили: «Кого вы планируете оставить после себя?» Он ответил на это традиционно уклончиво – мол, это определит избиратель. Однако, отметил Путин, «я, конечно, сам когда-то определюсь и не вижу ничего зазорного сказать, что мои предпочтения так-то и так-то сформулированы». Впрочем, подчеркнул он, «я еще работаю».
Не прокололся президент и при ответе на вопрос, а когда глава России будет передвигаться на отечественном лимузине. Он, конечно, выдал тайну, что соответствующий автомобиль может появиться к концу 2018 года. Но его слова, сказанные перед этим, «надеюсь, что скоро» – признанием все-таки считать нельзя, потому что он так и не сказал, что ездить на такой машине будет он.
Последнюю попытку ведущие сделали под самый конец «Прямой линии», спросив, а будет ли еще когда-нибудь такой формат именно с Путиным. «Если и будут какие-то линии, то они будут только прямые, как сегодня», – отрезал президент. А потом заигравшая музыка заглушила его ответную реплику на уточнение: «С кем?» Таким образом, интрига, судя по всему, сохранится до конца осени, когда определенный ответ необходимо будет дать уже в соответствии с избирательным законодательством.
На сиюминутные же политические темы президент отвечал в обычном для себя стиле. Говорить с оппозицией власть, по его словам, готова лишь в том случае, если кроме критики у нее будут и конструктивные предложения. Антикоррупционные митинги он считает всего лишь средством для раскрутки тех людей, которые их устраивают. Ситуацию в стране к лучшему, уверен он, эти акции не приведут. На имя же Алексея Навального Путин отреагировал жестко. Вопрос, считает ли он оппозиционера своим политическим конкурентом, был задан уже в кулуарах «Прямой линии», а потому иностранный журналист получил лишь обвинение в пропаганде.
В общем, как это уже неоднократно все слышали за последние годы, для Путина существует только системная, парламентская, оппозиция. Удивительно, однако, что именно в этом году его оппонентами вдруг выступили и власти тех регионов, которые были упомянуты в жалобах от народа. Губернаторы Ставрополья, Приморья, Иркутской области и ряда других субъектов РФ лишь первоначально бросились рапортовать, что названные проблемы прямо сейчас решаются. Однако затем из регионов пошли сообщения такого рода, что, мол, жалобщики не вполне адекватно донесли свои проблемы до главы государства.
