У Навального нет соперников, но есть спонсоры

Алексей Навальный считает, что практически любые действия власти направлены именно против него. Фото с сайта www.ura.ru

Алексей Навальный в интервью германскому журналу Spiegel сделал ряд заявлений. Как оказалось, активное участие молодежи в протестах он не считает особым феноменом. Оппозиционер, по сути дела, признал, что у него внутри страны есть спонсоры, и допустил, что его могут использовать в конфликтах различных властных группировок. Эксперты заметили, что первое после освобождения из-под ареста интервью Навальный дал иностранному изданию.

Навальный, например, полагает, что молодежь поддержала его антикоррупционную акцию «из-за бедности и снижения уровня жизни». При этом он считает, что главное отличие сегодняшних протестов от тех, что были пять лет назад, – это всего лишь география. Дескать, люди выходят в тех регионах, в которых раньше уличных акций никогда не было, – скажем, в Дагестане, Татарстане и Башкирии.

Борьбу власти с коррупцией, например последние посадки губернаторов, Навальный объяснил так: «Губернаторов арестовывают, чтобы что-то противопоставить мне. Кроме того, Путин терроризирует собственную элиту. Он боится собственного окружения больше, чем каких-то протестов. Есть люди, которые как минимум так же критически настроены, как и я, потому что они видят с близкого расстояния, что система не работает. Он хочет, чтобы они замолчали».

Оппозиционер признал, что через протесты пытается вынудить власть зарегистрировать его на выборах, но вокруг Путина большинство за то, чтобы этого любым способом не разрешить. При этом, по мнению Навального, «Путин хочет быть царем» в воссоздаваемой им сейчас новой российской империи.

Прозвучали от него и объяснения, почему провалился пятилетней давности «белоленточный» протест. Навальный отметил, что «основная причина поражения – насильственное подавление протестов». Однако, по его словам, если сравнить ситуацию 2012 года с нынешней, можно сделать вывод, что режим сильно ужесточился.

Впрочем, вопрос, почему же при такой репрессивной системе он находится на свободе, Навальный, по сути дела, проигнорировал. Но рассказал о своих финансах: «У нас все открыто. Мой Фонд борьбы с коррупцией по российским меркам хорошо обеспечен, порядка 750 тыс. евро в год. Но единичные взносы составляют в среднем только 11,50 евро». Самого Навального, по его словам, спонсируют обеспеченные сторонники, прибегая к его услугам как юриста, хотя «я своим подзащитным приношу скорее убытки».

А еще он заявил, что из власти его никто не использует, «но, конечно, пользуются тем, что я делаю». «Если я атакую Игоря Сечина, то это поможет кому-то другому. А если атакую Медведева, появится куча людей, которые посчитают это классным. Хотя я, к сожалению, не знаю, ослаблю я его или укреплю», – подчеркнул Навальный.

Его интервью заканчивается утверждением, что у него «совсем больше нет соперников». При этом конкуренция ему нужна, признал Навальный.

Первый вице-президент Центра политических технологий Алексей Макаркин пояснил «НГ», что ответы Навального в целом убедительные и продуманные. Эксперт согласился, что молодежь выходит из-за бедности, а обратиться Навальный к ней смог потому, что действительно лучше других оппозиционеров ориентируется в Интернете. Вместе с тем Макаркин отметил, что молодежь вывело на улицу и ощущение, что их не слушают.

Ответ же Навального о провале прежних протестов из-за силового подавления, он счел недостаточным. По его мнению, это, конечно, сыграло свою роль, но главное, что уже к маю 2012 года сами протесты пошли на спад, у людей чувствовалось разочарование в них – и власть это почувствовала. Эксперт отметил, что отличие нынешних протестов такое – Навальный очень четко ухватил идею антикоррупционной мобилизации, сконцентрировал внимание публики. Но во многом преемственность с протестами 2011–2012 годов сохраняется по составу участников.

Уход Навального от вопроса, почему он еще на свободе, Макаркин объяснил тем, что тот понимает – широкому кругу его сторонников он не слишком интересен: «Оппозиционная публика все равно считает, что конкуренции Навальному никто не может составить, другого такого нет».

Макаркин обратил внимание, что развернутое интервью Навальный дал иностранному изданию, в то время как для российской прессы оппозиционер практически закрыт. «У него есть опасение, что наша пресса может представить его в неправильном свете, он подозрителен и везде видит заговор». Эксперт отметил, что это ошибка.

Глава Политической экспертной группы Константин Калачев, напротив, полагает, что «Навальный в своем интервью все упрощает, высказывается преимущественно тезисно, это интервью ориентировано на западную аудиторию и подкрепляет все ее стереотипы».

Калачев подчеркнул, что «жизнь немного сложнее, чем это пытается представить Навальный». Например, его высказывания о молодежи эксперт счел странными: «Они вышли из чувства справедливости и собственного достоинства, это были больше моральные, чем экономические мотивы». Калачев напомнил, что многие революции происходят от скуки, ведь недовольных среди обеспеченного слоя очень много.

Но он согласился с Навальным, что география протеста расширяется. А кроме того, Навальному, по его мнению, удалось завлечь людей ранее аполитичных: «Пять лет назад в основном был политический протест. Навальный же перевел его в социальную плоскость, в те темы, которые понятны широкому кругу».

При этом Калачев тоже не считает причиной провала «белоленточного» протеста лишь силовое его подавление. По его мнению, своего рода новые «декабристы» «не смогли конвертировать массовость в четкие требования и решительные действия».