В партийном поле выживут не все

Ведомство Александра Коновалова в этом году проведет ревизии в пяти партиях. Фото РИА Новости

В 2017 году Минюст, как выяснила «НГ», планово проверит деятельность пяти из 77 действующих партий. Большинство имеющих регистрацию политструктур сегодня функционируют только на бумаге. ЛДПР уже призвала запретить малым партиям выдвигать кандидатов в президенты. Эксперты считают, что нынешний застой в политической системе в конце концов неизбежно обернется резким сокращением партийного реестра Минюста.

Помимо зарегистрированных ведомством Александра Коновалова 77 партий, еще 31 структура находится в стадии проекта – по состоянию на январь столько заявок о создании оргкомитетов было подано в Минюст. Там «НГ» пояснили, что в 2016 году проверки деятельности партий не осуществлялись. На этот год запланировано сразу пять: ревизоры придут к Партии налогоплательщиков России, партиям «Рожденные в Союзе Советских Социалистических Республик» и «Национальной безопасности России» (ПНБР), а также к Объединенной аграрно-промышленной партии России и Партии социальной солидарности.

Уже на примере деятельности указанных политструктур можно проанализировать находящийся в анабиозе партийный сектор. О «Социальной солидарности» интернет-поисковикам известно, что это политтехнологический проект, созданный «под ключ» с непонятными целями. Никакой реальной деятельности структура, кажется, не ведет, сайт у нее отсутствует. «Рожденные в СССР» озаботились своим присутствием в Интернете, правда, в 2017 году их сайт не обновлялся. Объединенная аграрно-промышленная партия России создала свою страницу при помощи бесплатного сервиса, посетителю они предлагают только «телефон для справок». 

Ответивший по нему человек, впрочем, сказал «НГ», что к партии этот номер отношения уже не имеет.

ПНБР более известна: участвовала в местных выборах в 2014 и 2015 годах. Потом ее планировала переименовать в «Сильную Россию» политик Оксана Дмитриева, однако процесс затормозили в Минюсте. На сегодня активность сохраняет только Партия налогоплательщиков – ее сайт обновляется и предлагает читателям разного рода «профильную» информацию. Это послужило поводом для претензий Генпрокуратуры, в 2016 году проверявшей структуру на «пропаганду неуплаты налогов».

В общем, к реальному партстроительству все это имеет мало отношения. Другими словами, в этом поле наблюдается застой. По данным ассоциации наблюдателей «Голос», в 2016-м у 27 зарегистрированных структур не было собственного сайта или он ни разу за год не обновился. Возникает вопрос о смысле такого количества партий: реально функционируют пара десятков, а пробиться во власть могут вообще лишь единицы.

Один из основателей партии «Народ против коррупции» Андрей Хорошилов сказал «НГ», что тишина в партийном поле является следствием общей ситуации в стране, испытывающей проблемы с демократической конкуренцией и выборами: «Смысл держать партию сейчас – поучаствовать в местных выборах. Когда настанет время и будут реальные выборы, как на региональном, так и на федеральном уровне, такие партии смогут, имея опыт и уже хоть какую-то более или менее структуру и сторонников, пройти в парламенты с нормальными программами и кандидатами. Пока народным партиям дали право «поиграть в песочнице», не допуская до реально значимых выборов».

Увеличение числа партий произошло после протестов 2011–2012 годов. Либерализация законодательства сделала легальным, например, ПАРНАС, поучаствовавший затем в думских выборах. Но послабления оказались избирательны: Алексею Навальному собственную партию зарегистрировать так и не дали. Вместе с тем на выборы смогли зайти и многочисленные партии-спойлеры вроде «Коммунистов России».

Президент Владимир Путин по итогам прошедшей думской кампании, между прочим, уже допустил сокращение числа партий. Он предложил подумать над своеобразной оптимизацией, «поскольку очевидным стал расклад политических сил». Вместе с тем он попросил, чтобы шаги в этом направлении не подрывали «сути демократии». Тон дискуссии практически сразу задал лидер ЛДПР Владимир Жириновский, предложивший сделать систему трехпартийной. С реализацией этой инициативы глава государства посоветовал не спешить.

Вчера ЛДПР вновь выступила против малых сил, внеся в Госдуму законопроект, разрешающий выдвигать кандидата на пост президента только тем структурам, которые прошли в Госдуму. Эксперты, однако, сомневаются, что в нынешнем виде законопроект будет принят: скорее он призван прозондировать общественное мнение на этот счет.

Политтехнолог Андрей Богданов тем не менее прогнозирует резкое уменьшение числа непарламентских партий уже в ближайшее время: «В регионах отделения не работают. Не в том смысле, что митинги не проводят, а не сдают финансовую и другую отчетность в госорганы. За это следуют большие штрафы, отзыв лицензии у реготделения, а как только их станет меньше 43, то и партию в целом лишают регистрации».

По словам Богданова, тут не нужны даже заявления из Кремля: система отчетности такова, что фиктивные политструктуры, созданные для перепродажи или «на будущее», отомрут сами по себе. Он подчеркивает, что на содержание партии и ее реготделений нужно тратить несколько десятков миллионов рублей ежегодно, но мало кто сегодня видит в этом смысл. Здесь нужно добавить, что причиной для ликвидации может стать и кадровый недобор в партии (как минимум нужно 500 членов) и региональный (необходимо иметь отделения как минимум в 43 субъектах РФ).

Руководитель Центра экономических и политических реформ Николай Миронов подчеркивает, что Кремлю в рамках контролируемой политической системы выгодно наличие примерно 15 партий. Они, по его словам, удобно помещаются в бюллетень и выполняют свои функции, даже если те чисто спойлерские.

По его мнению, из 77 структур реально живы около 10, а остальные практически не ведут никакой работы. Связано это, уверен он, с форматом политической системы: как только партия начинает что-то из себя представлять, аккумулировать силу в регионах, «приходит чиновник и полицейский», а потом начинаются репрессии. В интересах общества, по словам эксперта, наличие как можно большего числа сильных партий, а как минимум их должно быть четыре: «Если их две-три, то они начинают наглеть, перестают отражать интересы электората». Миронов также уверен в сокращении нынешнего числа зарегистрированных политструктур: «Происходить это будет точечно, втихую, скорее всего чисто техническим путем».

Продолжение темы в приложении «НГ-политика».